адмирал Н. Г. Кузнецов, который в бытность Жукова министром обороны был 
освобожден от должности и понижен в звании. Кузнецов затаил великое 
недовольство министром. Узнав о его снятии, Кузнецов (по собственным словам!) 
засуетился: "Я был убежден, что об этом не знал Президиум ЦК КПСС. 8 ноября 
1957 года я счел своим долгом в изменившейся обстановке изложить Президиуму ЦК 
КПСС свою точку зрения на обвинения, брошенные мне Жуковым". Посему адмирал 
настрочил пространный донос на маршала. 

Подумать только, жаловался обиженный, Жуков заявил-де ему при увольнении: 
"Вообще начальство вами очень недовольно, и на флотах вы никаким авторитетом не 
пользуетесь". "Так как этот вопрос больше не разъяснялся и не уточнялся, 
негодовал Кузнецов, - я не мог понять, что конкретно имеется в виду, не могу 
ничего сказать и сейчас". Адмирал трудился совершенно напрасно, хрущевцы не 
оценили его творческих усилий, оставив обращение без ответа. Им бы материал о 
"заговоре", а Кузнецов просил Президиум ЦК КПСС восстановить его авторитет на 
флотах. 

Как ни тужились недоброжелатели Жукова в рядах Вооруженных Сил, поклепы, 
возводившиеся ими, были смехотворны, хотя и преисполнены злобы, в этом случае 
синонима зависти. Типичный пример. В 1962 году генерал армии, дважды Герой 
Советского Союза П. И. Батов отметил вступление на пост начальника штаба 
Объединенными вооруженными силами стран-участниц Варшавского договора мемуарами 
"В походах и боях". С высоты нового поста он вздорно, скандально поведал о том, 
как представитель Ставки Г. К. Жуков притеснял его в бытность командующим 65-й 
армией на 1-м Белорусском фронте в дни великого наступления, операции 
"Багратион" летом 1944 года. Нанес такие обиды, что он все расчесывал их шрамы 
спустя два десятилетия. 

Тогда, в победоносном июне 1944 года, Жуков побывал в одной из дивизий, нашел 
непорядки. По словам Батова, ее командир, "встречая маршала, несколько 
растерялся. Сбивчиво доложил обстановку". Это перед боем! Жуков якобы в машине, 
где "сидел рядом с шофером, ни оборачиваясь ко мне, приказал" комкора снять, 
комдива в штрафную роту. С помощью Рокоссовского наказание-де было смягчено - 
командиру корпуса выговор, комдива сместили с должности. Последнее, наверное, 
правильно, а вот в отношении первого я с пристрастием допросил свидетеля А. Н. 
Бучина, возившего тогда Жукова. Александр Николаевич твердо сказал - никогда 
Батов в машину маршала не подсаживался, он "ездил на своей". Да и разговоров о 
таких деликатных делах, как смещение старших офицеров и генералов, Георгий 
Константинович в машине не вел. Они решались за закрытыми дверями в штабе, 
уверенно закончил А. Н. Бучин. 

Ужасный, ужасный человек маршал Жуков, сокрушается Батов. Вот командование 65-й 
армии в своем штабе занято туалетом, как вдруг появляется Жуков. И с порога: 

"- Бреетесь?.. Одеколонитесь?.. Почему не взяты Барановичи? 

Кое-как увели Жукова в избу. Там он продолжал разнос. ...Эта невыносимая сцена 
закончилась тем, что Жуков приказал Радецкому (члену Военного совета, 
сунувшемуся было с объяснениями. - Н. Я.) выехать в Барановичи и не 
возвращаться, пока город не будет взят. Отшвырнув ногой табурет, Жуков вышел, с 
шумом закрыв дверь. 

Тяжелое молчание. 

- Что ты убиваешься, Павел Иванович, - сказал Радецкий. - Кому мы служим Жукову 
или Советской власти?.. Давай-ка поужинаем... Это все чепуха. Но меня 
интересует, отчего он взбеленился? 

Мне, право, было не до анализа. Радецкий продолжал: 

- Василевский-то под Вильнюсом? Вот Жуков и устраивает состязание, кто раньше в 
Ставку о победе донесет". С чем Батов согласился. 

Только политработник, привыкший "рапортовать" к той или иной дате, мог 
приписать Г. К. Жукову столь суетные мотивы при руководстве боевыми действиями. 
Тем не менее Батов согласился с этим. Почему? Воениздат в издательской 
аннотации разъяснил: "Советские люди знают генерала Батова и как общественного 
деятеля. 18 марта 1962 года народ избрал его, уже в пятый раз, депутатом 
Верховного Совета СССР. Армейские коммунисты оказали ему высокое доверие, 
избрав его своим делегатом на XVIII, XIX, XX, XXI и XXII съезды нашей партии". 

Через три года с небольшим при переиздании в 1966 году мемуаров Батова все 
антижуковские сентенции исчезли. Мемуары 1962 года издания послужили Батову не 
больше чем пропуском в группу генеральных инспекторов МО СССР, куда он был 
зачислен в 1965 году. Совесть не очень угрызала генерала армии, он прожил еще 
двадцать лет. Больше не был замечен в разоблачениях маршала Жукова. 

Чекисты не прерывали вахты бдительности. 27 мая 1963 года председатель КГБ 
Семичастный доносит Хрущеву "о настроениях бывшего министра обороны Жукова Г. К.
". Он в разговорах-де допускает "резкие выпады по адресу отдельных членов