Президиума ЦК" и рассказывает "во всех подробностях", как был снят с поста 
министра обороны. По поводу издания "Истории Великой Отечественной войны" Жуков 
якобы сказал: "Лакированная эта история". В своих воспоминаниях "я пишу все как 
было, я никого не щажу. Я уже около тысячи страниц отмахал". Семичастный 
завершает донос: "По имеющимся у нас данным, Жуков собирается вместе с семьей 
осенью выехать на юг в один из санаториев МО. В это время нами будут приняты 
меры к ознакомлению с написанной им частью воспоминаний". 

Хрущев и К' не стали дожидаться осени - очередного негласного обыска у Жукова, 
и поторопились вмешаться в творческие планы опального маршала, поручив 7 июня 
Суслову, Брежневу, Швернику и Сердюку "вызов в ЦК Жукова Г. К. для 
предупредительного разговора с ним". Из великолепной четверки с Георгием 
Константиновичем взялись поговорить только двое, Брежнев и Сердюк. 17 июня 
Семичастный донес Хрущеву о разговоре со слов Жукова (видимо, записанной 
техническими средствами КГБ беседы супругов Жуковых). Брежнев с Сердюком 
попытались запугивать маршала, вы-де "где-то нелегально пытаетесь вести борьбу 
с линией ЦК". Никак не меньше! Наговорили ему гадостей. Жуков достойно ответил 
шантажистам, а они гнут свое: "Вот видите, мы достаточно чутко и уважительно к 
вам относимся". Жуков саркастически: "Спасибо за такую чуткость и такое 
уважение". Он изъявил готовность работать, ибо "еще не рехнулся и память у меня 
хорошая, навыки и знания хорошие, меня можно было бы использовать. Используйте".
 Все напрасно. 

Как при Хрущеве, так и с его падением в 1964 году поворота в судьбе Георгия 
Константиновича, конечно, не произошло. Конечно, ярые разоблачители типа Батова 
или Конева сообразили, что на их товар больше спроса нет, притихли. Негласно 
эстафету в отношении Жукова у хрущевцев приняли брежневцы, той же 
партийно-чекистской выучки. Посему тяжести в свинцовой плите осуждения партией 
Жукова не убыло. Вздорные обвинения, лежавшие в их основе, никогда не 
дезавуировали, хотя и не очень нажимали на: них. Они имели решающий вес в 
глазах соратников Г. К. Жукова. Маршалы Конев, Соколовский, Василевский начисто 
отказались написать или, точнее, подписать очерк о Г. К. Жукове ко дню его 
70-летия в 1966 году. Конев еще нравоучительно изрек представителю 
"Военно-исторического журнала": "Как член Центрального Комитета нашей партии я 
считаю недопустимым публиковать в вашем журнале какую-либо статью к 70-летию со 
дня рождения маршала Жукова". 

Они были людьми своего времени, не исключая и Георгия Константиновича. Они 
почитали кощунством даже помыслить о том, что можно пойти против "коллективной 
мудрости" партии, воплощенной в очередном косноязычном решении Пленума ЦК КПСС. 
Когда эгоистические интересы партийных бонз драпировались пустопорожней 
риторикой, Георгий Константинович, увы, не видел этого и с невероятным 
упорством все обращался в ЦК КПСС, к Брежневу, прося снять позорящее коммуниста 
клеймо, наложенное на него в 1957 году. Он умер 18 июля 1974 года, так и не 
получив вразумительного ответа на свои обращения. 

* * * 

Разные судьбы трех великих полководцев XX века венчал один конец - они ушли 
признанные как военные гении, но под подозрением в темных замыслах политиками. 
Нагнетание страстей в отношении Макартура в США и Жукова в СССР подтолкнуло 
американских публицистов Ф. Нибела и Ч. Бейли написать и напечатать в 1962 году 
остросюжетную книгу "Семь дней в мае" о неудаче военного переворота, который в 
будущем - 1974 - году затеял вымышленный председатель американского комитета 
начальников штабов генерал Скотт и не преуспел. Книга имела порядочный резонанс.
 Президент Дж. Кеннеди, прочитав ее, заметил: "Я знаю парочку генералов у нас, 
которые хотели бы сделать это". 

Журнал "Ньюсуик" ознаменовал 22 ноября 1993 года, тридцатую годовщину гибели 
Кеннеди, громадным материалом "Что правительство держит в тайне о ДФК". 
Вернувшись к обстановке в США в то время, журнал настаивал: "На крайне правом 
фланге антикоммунистическая истерия достигла такого накала, что власти в 
Вашингтоне действительно боялись переворота правых. Когда президент Кеннеди 
прочитал в 1962 году бестселлер "Семь дней в мае" о военном путче против 
президента, он заметил: такой путч возможен против него". Сентенция эта, как и 
многое другое, касающееся Дж. Кеннеди, канонизирована в Соединенных Штатах. О 
психологии профессиональных военных взялся судить не тот, кто посвятил всю 
жизнь службе в рядах Вооруженных Сил. Вершина военной карьеры Дж. Кеннеди 
командир торпедного катера во время войны. Но он высказывался с решительностью 
ветерана - в чине отставного лейтенанта. 

В русском переводе книгу прочитал Г. К. Жуков. Изолированный от всех, он мог 
обсудить ее только с дочерьми. Маршал отдал должное занимательному сюжету, что 
касается реальности заговора как такового, то Георгий Константинович отрубил: 
"Авторы не понимают, что такое профессиональный военный". Он прав, со своей 
точки зрения, наш прославленный маршал, ставящий на первое место в жизни 
решающее качество - порядочность. Георгий Константинович как-то задумчиво 
объяснил: "Мне видится бездна, в которую и заглянуть страшно, если человек 
перестает быть порядочным".