- Неверно докладываешь. Комдив - поправь! Меркулов моментально сориентировался: 


- Командование дивизии представляет товарища Карамзина к присвоению звания 
младшего лейтенанта. 

Вот и пополнилась наша славная офицерская семья. Что же касается пополнения 
рядового состава, то жизнь дала неожиданный источник. В наступательных боях от 
Вертячего мы освободили до двух тысяч бойцов, захваченных фашистами летом 1942 
года. Большую часть пришлось эвакуировать, настолько люди были измучены и 
истощены, нуждались в длительном лечении, но человек шестьсот отобрали. 

Вокруг хутора немцы построили целый подземный город: блиндажи с перекрытиями, 
защищающими от 152-миллиметровых снарядов. Все это мы приспособили под 
госпитали и здесь же разместили освобожденных из плена. Подлечили, откормили, 
подбодрили морально. Прекрасно впоследствии дрались эти товарищи в рядах 
гвардейских частей. Никакого другого пополнения наша армия за все время 
Сталинградской битвы не получала. 

Оборонительная идея противника, после того как оп оказался в окружении и 
осознал это полностью, была ясна: попытаться перемолоть наши силы (между прочим,
 Э. Манштейн писал в начале декабря 1942 года начальнику генерального штаба 
верховного командования сухопутных сил Германии: "...Вполне возможно, что 
русские окопаются здесь и истекут постепенно кровью в бесполезных атаках, что 
Сталинград станет, таким образом, могилой для наступления противника"). Не 
удалось гитлеровцам этого сделать. История должна засвидетельствовать: те же 
самые войска, которые 19 ноября начали наступление с целью окружения, затем 
довершили разгром огромной группировки вражеских войск в сталинградском "котле".
 Части наши понесли потери, бои были кровопролитные, тем не менее хватило сил, 
мастерства и энтузиазма, чтобы довести дело до конца. 

С сердечной благодарностью вспоминаю коллектив медицинских работников 
госпиталей 65-й армии, их неутомимый, колоссальный труд. Свой долг они 
выполнили с честью. В неимоверно тяжелых условиях наши славные советские медики 
добились возвращения в строй от 65 до 78 процентов раненых. Особо хочется 
отметить труд главных организаторов нашей медицинской службы полковников Петра 
Алексеевича Иванова и Александра Иосифовича Горностаева. 

В донесении Паулюса командующему группой армий "Дон" (составлено в Гумраке 26 
ноября) говорилось: "Когда 19.11 началось крупное русское наступление на 
правого и левого соседей армии, в течение двух дней оба фланга армии оказались 
открытыми, в образовавшиеся бреши русские стремительно ввели свои подвижные 
силы. Наши подвижные соединения, продвигавшиеся на запад через Дон (14-й 
танковый корпус), натолкнулись своими передовыми частями западнее Дона на 
превосходящие силы противника и оказались в очень трудном положении, тем более 
что ввиду недостатка горючего они были скованы в своих действиях. Одновременно 
противник зашел в тыл 11-го армейского корпуса, который согласно приказу 
удерживал всю свою позицию фронтом на север. Так как для ликвидации этой 
опасности нельзя было более снять с фронта никакие силы, не оставалось ничего 
другого, как повернуть левый фланг 11-го корпуса на юг, а в дальнейшем отвести 
корпус на плацдарм западнее Дона, чтобы не оказались отрезанными от главных сил 
то части, которые находились западнее Дона... Утром 22.11 мне был подчинен 
также 4-й армейский корпус, входивший до тех пор в состав 4-й танковой армии. 
Правым флангом корпус отходил с юга на север через Бузиновку. Тем самым 
оказался открытым весь южный и юго-западный фланг. Чтобы не позволить русским 
беспрепятственно выйти в тыл армии (направление на Сталинград), но оставалось 
ничего другого, как снять силы из Сталинграда и с северного фронта..." 

Таково свидетельство противника по поводу первых дней ноябрьского наступления. 
В нем сквозит растерянность. Вообще говоря, в переписке Паулюса и Манштейна, 
равно как и в книге воспоминаний последнего, ясно видишь за политическим гримом 
растерянность перед лицом грозных событий и боязнь ответственности за принятие 
инициативных решений. 

Для того чтобы задержать наступающие соединения 65-й и 21-й армий (с 28 ноября 
последняя была передана в состав Донского фронта), немецкое командование 
перебросило из Кузьмичей и Орловки 3-ю и 60-ю мотодивизии, 79-ю пехотную 
дивизию, против нас появились танки 14, 16 и 24-й танковых дивизий врага. В 
междуречье западнее Волги степь представляет собой ряд котловин (балок), 
разделенных цепями высот. Одна такая цепь - западная - начинается от Паныпино и 
тянется через высоты 116,2, близ Самофаловки, 122,6. 124,5, далее Казачий 
курган и отметка 135,1, известная под странным названием Пять курганов. Отходя 
от Дона, противник укрепился на этом рубеже. Мы вышли к Казачьему кургану и 
были принуждены остановиться. Ноябрьское наступление закончилось. Площадь, на 
которой находились в окружении 22 дивизии противника, сократилась к этому 
времени в два раза. Она уже почти простреливалась насквозь артиллерийским огнем.
 Казалось, еще одно героическое усилие - и враг будет уничтожен. После 
двухдневной подготовки (все силы были брошены на подтягивание отставшей 
артиллерии!) 65-я попыталась 2 - 4 декабря прорваться через западный гребень