- Разрешите закурить, товарищ генерал. Мочи нет терпеть. 

Бузинов вытащил пачку "Казбека". Она всегда у нас, некурящих, была на подобный 
случай. У пленных под натянутыми на уши пилотками жадно блеснули глаза. 

- Дай уж и им, гвардеец! 

Синеоков с неохотой протянул немцам пачку. 

Анисимов с Якубовским работали, расстелив карту на полу кузова автомашины. 
Данные разведки показывают, что противник начал отход на Вертячий и Песковатку. 
Танкисты имели пленных из частей 44-й и 384-й немецких дивизий. Спланирована 
выброска подвижных отрядов для перехвата дорог к переправам. 

Анисимов сказал: 

- Тут Трубников недавно был. 

- Кузьма Петрович?! Зачем он сюда приезжал? 

- Говорит, командующий фронтом просил поглядеть, как идут дела в шестьдесят 
пятой. Что же, спрашиваю, не доверяете? Говорит, доверять доверяй, а проверять 
проверяй. На войне врут не меньше, чем на охоте. Признаться, говорит, не 
поверили мы, получив донесение, что армия уже на рубеже Верхне-Голубой. Вижу, 
что вас теперь нет надобности подталкивать. Поздравил с успехом и уехал. 

Лишь после войны мне стало известно, почему 23 ноября 1942 года в наши 
наступающие части пожаловал заместитель командующего фронтом. В этот день К. К. 
Рокоссовский получил следующее указание из Ставки: "Подтолкните как следует 
Батова, который при нынешней обстановке мог бы действовать более напористо". Но 
к этому времени счастливая идея - создать танко-механизированную группу была 
уже осуществлена. Воспользовавшись ее успехом, стрелковые дивизии ударной 
группы быстро подходили к рубежу Ближняя Перекопка - Верхне-Голубая 
Евлампиевский. Поэтому командующий фронтом, очевидно, и ограничился посылкой К. 
П. Трубникова. Рокоссовский с исключительной заботой относился к командирам и 
старался избавить их от ненужной трепки нервов. 

Боевая деятельность командования нашей подвижной группы была высоко оценена. 
Военный совет фронта наградил Якубовского и Анисимова орденами Красного Знамени.
 Вскоре полковник Анисимов получил дивизию; три года спустя мы встретились за 
рубежом, он уже в звании генерала командовал корпусом, которому, в частности, 
принадлежала честь взятия крепости Грауденц. 

23 ноября танковые корпуса Юго-Западного и Сталинградского фронтов, 
продвигавшиеся навстречу друг другу, соединились в районе Калач Назмищенский. К 
исходу того же дня стрелковые дивизии ударных групп 65-й и 21-й армий вышли 
одновременно на линию Ближняя Перекопка - Верхне-Голубая Евлампиевский - 
Больше-Набатовский, завершив окружение главной немецкой группировки, рвавшейся 
к Волге, и сиротинской группировки, действовавшей в излучине Дона. В тяжелых 
боях пройдено за пять дней 60 километров. Нанесено серьезное поражение 
противнику. В полосе наступления нашей армии он потерял за пять дней в излучине 
Дона более 20 процентов солдат и офицеров своих частей, половину орудий и 
большую часть танков{19}. 

Без какой-либо паузы войска 65-й армии продолжали наступление на восток, к Дону,
 но это был уже новый этап операции - сужение кольца окружения. В эту последнюю 
неделю ноября предстояло решить и судьбу задонской (сиротинской) группировки 
немецко-фашистских войск. Части Галанина должны были подойти к Вертячему 22 
ноября, но о них мы пока ничего не слышали. Это очень тревожило. 

Находясь в мехгруппе Анисимова, я послал командующему войсками фронта 
донесение: "Противник, по всем данным, начал отход к переправам Вертячего и 
Песковатки. Решил: немедля по всему фронту перейти к преследованию и выбросить 
подвижные отряды для перехвата путей отхода". 

На рассвете 23 ноября и левое крыло 65-й армии перешло в наступление. Начались 
ожесточенные бои за Сиротинскую, Хмелевский и Трехостровскую. У немцев здесь 
был очень плотный огонь автоматического оружия, противотанковых орудий и 
шестиствольных минометов. Лишь к ночи 4-я гвардейская дивизия выбила противника 
из Сиротинской. Генерал Г. П. Лиленков докладывал, что его гвардейцы обходят с 
запада Хмелевский. На помощь ему спешил из района Осинок комдив И. А. Макаренко,
 отрезая частям 376-й немецкой дивизии пути отхода на юг. В ночь на 24 ноября 
пал под ударами Железной дивизии крупный опорный пункт противника - 
Трехостровская. 

Теперь все зависело от отсекающего удара 24-й армии. Как только она захватит 
Вертячий, ни один немец не уйдет из задонской степи в междуречье. Что же там 
делается? Этот вопрос волновал всех нас в управлении 65-й армии. Он волнует и 
сейчас, много лет спустя, когда сидишь за письменным столом и заново