- Имею веские основания, - сказал я и положил на стол листы опроса захваченных 
накануне пленных. 

Рокоссовский, наклоняясь к представителям Ставки, бегло проглядел и 
одобрительно кивнул. Его голубые глаза улыбались. Жуков, прочитав, быстро, 
прошел к телефону и вызвал по прямому проводу Ставку. Через минуту он уже 
докладывал Верховному Главнокомандующему: 

- Ваши предположения о наличии стыка двух группировок на клетском направлении 
подтвердились. У Батова разведка захватила пленных из триста семьдесят шестой 
немецкой и третьей румынской дивизий. 

Из телефонной трубки послышался знакомый голос с характерным восточным 
акцентом: 

- Рад этому обстоятельству. Желаю товарищам успеха. Всего хорошего. 

...Золото - ребята-разведчики. Слышали бы они эти слова!.. 

Представитель Ставки приказал продолжать доклад. Я доложил свое решение, план 
предстоящей операции. Жуков спросил: 

- Сколько в армии танков? 

- Две бригады. Тринадцать танков в одной, в другой - одиннадцать. 

- И вы намерены наступать с этими силами? Жуков сразу подметил самое слабое 
наше место. Может быть, поможет?.. 

- Мы подбросим армии танки, - сказал командующий фронтом. 

- Обязательно. Без этого какой же с него спрос!.. 

Несколько дней спустя наша армия действительно получила еще две роты танков. 
Маловато! Подвижного соединения во втором эшелоне так и не удалось создать. 

После совещания Жуков подошел и пригласил меня вместе отобедать. Он 
расспрашивал о настроении войск, о характере каждого комдива ударной группы, об 
особенностях использования артиллерии РВГК. Попутно были даны ценные советы и 
замечания, в частности, о ночных действиях войск и маневре в глубине вражеской 
обороны. 

Почти месяц работы в войсках дал мне очень многое, поэтому удалось примерами и 
фактами показать, что 65-я армия не случайно поставлена на направлении главного 
удара фронта. Беседа продолжалась больше часа. 

На улице меня неожиданно остановил Рокоссовский. 

- Надеюсь, Павел Иванович, пообедали хорошо? 

- Вполне, товарищ командующий! 

- Вот и отлично... Передайте большую благодарность разведчикам за столь удачный 
поиск! 

Поздним часом - домой, в Озерки. 

Хутор Орловский находился в тылу позиций Юго-Западного фронта, машина шла по 
донской степи, и все вокруг давало чувствовать, как наливаются силой мускулы 
готовящихся к удару соседних армий. Днем здесь было безжизненно, уныло, 
однообразно. Но только пала на землю тьма, и все изменилось. Сосредоточение 
войск проводилось при тщательных мерах скрытности, лишь в ночное время. Поэтому 
немецкой разведке и не удалось нащупать наши ударные группировки. Все, что днем 
притаилось по балкам и лощинам, скрываясь от глаз неприятеля, теперь ожило и 
покатилось к фронту. На фоне сумрачного неба обрисовывались контуры тяжелых 
танков. Ворчали тягачи, переругивались солдаты, поднимая из балок орудия. 
Проскакивали мимо одна за другой машины с боеприпасами, обдавая нас брызгами 
грязи. К запаху размокшей осенней земли примешивались запахи бензина, соляровой 
гари и махорки. Юго-Западный фронт спешил завершить подготовку своих ударных 
групп. Она несколько затягивалась. Правда, у них и задачи сложнее и масштаб 
покрупнее нашего. Ватутин готовился бросить на своих участках в прорыв 
полтысячи танков. Из них у Чистякова пойдут в бой полтораста машин и к тому же 
славный гвардейский кавалерийский корпус Плиева{17}. Под впечатлением недавнего 
совещания и могучего ночного движения живо представились наши подвижные 
соединения, накатывающиеся с севера на задонские тылы врага в прорыв под 
Базковской, Распопинской, Клетской... 

Приказ о переходе 65-й армии в наступление мы с Ф. II. Лучко подписали 8 ноября.
 К этому времени все было подготовлено. Но в ночь на 9-е фронт известил, что