крестным считаю. 

Ну и пошли воспоминания. Савков - путиловский рабочий в солдатской шинели - и 
для меня был одним из самых дорогих людей. От него в 1916 году впервые услышал 
имя Ленин и научился понимать, для чего у русского солдата винтовка в руках. 
Савков же на своих плечах и вынес меня тяжелораненого, когда ходили в поиск. Я 
рассказал Баркову, что видел дорогого нашего путиловца в последний день его 
жизни. Это было уже в гражданскую войну. Мы брали Шенкурск. Комиссар стрелковой 
бригады Савков шел в первой цепи атакующих; там, под Шенкурском, поймала его 
белогвардейская нуля. 

Мой собеседник тоже прошел трудную школу гражданской войны. Эскадроном 
командовал. 

- Почему же теперь рядовой? 

- В ополчение записался, так вот и остался. Воюем-то не ради чинов. 

- Тебе же роту надо, товарищ Барков. Осилишь? Нам знающие командиры очень нужны.
 

- Нет, товарищ генерал, командовать ротой я уж отстал. Нынешнюю войну на одном 
"ура" не возьмешь. Пониже должность, может быть, осилю... 

Поздней ночью у Рокоссовского за чашкой чаю еще сидели Казаков, командующий 
бронетанковыми войсками Орел и наш фронтовой инженер Прошляков. Рассказал им о 
встрече с Барковым. 

- Кем ты его назначил? - спросил командующий. - Батальон потянет? 

- Лучше бы ему начать с помощника командира роты. 

Рокоссовский тут же позвонил в дивизию, и назначение состоялось. Вскоре за 
отвагу в бою Барков был награжден орденом Красного Знамени. 

Командующий всячески поощрял выдвижение инициативных, показавших сметку бойцов. 
Он требовал - ищите талантливых, людей и учите, пока есть время. Для способных, 
отличившихся бойцов были созданы фронтовые курсы младших лейтенантов; они 
подготовили нам сотни командиров взводов и рот. 

На меня как на помощника по формированиям была возложена проверка фронтовых 
тылов. Других источников пополнения в то время не было. Пересмотрели и 
почистили состав всех тыловых подразделений. Набрали несколько тысяч бойцов, 
которые из-за нераспорядительности начальников без пользы находились в тылах 
фронта, армий и дивизий. При проверке тыловых частей познакомился я с 
интересным человеком, судьба которого вскоре тоже сплелась с судьбой 65-й армии.
 Это был молодой военный инженер Павел Васильевич Швыдкой. Богатырь, саженного 
роста, с обычным для людей могучего телосложения спокойствием и добродушием, а 
в деле - горяч и сноровист. Главное же, что в нем сразу покоряло, - 
изумительное инженерное чутье. Скажет: "На саперный глаз сойдет" можно смело 
принимать от него то или другое сооружение. Со своей саперной бригадой Швыдкой 
строил запасные оборонительные рубежи и мечтал о "настоящем деле". В его 
военной биографии, как в капле воды, отразились неурядицы сорок первого года. 
Служил в укрепленном районе на западной границе, потом отступал до Новгорода. 
Вдруг - вызов в Москву. "Собрали, - рассказывал он, - кучу гражданских 
инженеров и приказали учить. Кругом бушует война, немцы лезут к Москве, а мы 
преподаем азы саперного дела... До чего же хочется повоевать по-настоящему, 
чтобы у фрицев скулы трещали!" 

В один сентябрьский вечер наша судьба круто изменилась. В рабочей комнате 
начальника штаба командующий подводил итоги дня. Тут были Малинин, Казаков, 
Прошляков и Орел. Зазвонил телефон. Рокоссовского вызывали к аппарату ВЧ. В 
маленькой деревенской хате хорошо слышалось каждое слово, долетавшее из далекой 
Москвы: 

- Вам не скучно на Брянском фронте? Рокоссовский улыбнулся, но промолчал. 

- Решением Ставки создается Донской фронт. Весьма перспективный. Предлагаем вам 
принять командование им, если не возражаете... 

- Как можно возражать!.. 

- В таком случае забирайте с собой кого считаете нужным и утром вылетайте в 
Москву. Брянский фронт примет Макс Андреевич Рейтер. 

Рокоссовский обвел всех радостным взглядом. Сколько раз в этой же хате 
начальника штаба мы ночами склонялись над картой, следя за грандиозной битвой 
на берегу великой русской реки. С каждым из нас карта говорила живым языком; за 
ее синими и красными стрелами, в непрерывно меняющейся конфигурации 
оборонительных рубежей мы видели несгибаемую волю, творческую мысль и