нашей армии. Мы привыкли считать его своим. Формально он должен был 
комплектоваться техникой и людьми "а счет резервов фронта, но мы часто отдавали 
ему лучших командиров и бойцов из гвардейских частей. Наша армия многим обязана 
гвардейцам-танкистам Донского корпуса. 

Вскоре на плацдарм вышли танкисты генерала Бахарева, а за ними и другие корпуса.
 

Рокоссовский предвидел, что прорыв надвинских позиций приведет к крушению всей 
немецкой обороны в полосе Центрального фронта. Однако Белов и Романенко 
высказывали недовольство тем, что все фронтовые резервы идут в 65-ю армию. 
Рокоссовский не терпел обостренных взаимоотношений с командирами и тем более 
между командармами. У него был свой стиль налаживания товарищества и дружбы 
среди военачальников. За несколько дней до наступления он привез к нам обоих 
командармов. 

Командный пункт 65-й перебазировался за Днепр, в Лоев. Дивизии первого эшелона 
вели непрерывные бои в обороне. Противник наносил контрудары, вводил в дело 
крупные резервы, видимо рассчитывая разгромить нашу армию на надвинских 
позициях, которые он называл "вторым днепровским валом". 

Рокоссовский, Романенко и Белов приехали на плацдарм под вечер. Лоев дымился 
после налета пикирующих бомбардировщиков. С севера слышался грохот 
артиллерийского боя. 

- Мы к тебе поужинать, Павел Иванович. Угощай!.. За столом Рокоссовский 
расспрашивал о подробностях форсирования, повел непринужденную беседу о 
возможностях, открытых выходом войск за Днепр. Он говорил: 

- Мы рассчитывали, что прорыв вражеской обороны на берегу Днепра откроет путь 
непрерывному наступлению. Не получилось. Противник стянул на надвинские позиции 
пять дивизий. Он оказался более мобильным, чем мы ожидали. Но он в свою очередь 
допускает еще более грубую ошибку. Гитлеровцы не приняли жесткую оборону, а 
непрерывно наносят контрудары. Я считаю, что это выгодно нам. Как вы, товарищи, 
думаете? 

- Бесспорно, - согласился Белов. - Надо стоять на месте, перемолоть вражеские 
резервы. Затем удар, прорыв - и перед шестьдесят пятой может открыться 
перспектива выхода на оперативные просторы. 

- Да, перспективы очень заманчивы, - поддержал Романенко. 

- Вот именно! - продолжал командующий фронтом. - Если шестьдесят пятая армия 
прорвет надвинские позиции, выйдет на коммуникации противника, то гомельская 
группировка немцев окажется в очень тяжелом положении. Но для этого удара армия 
должна иметь крупные резервы. 

- Конечно, конечно, - единодушно поддержали Белов и Романенко. 

- Значит, договорились. Мнение у нас единое, Предлагаю тост за успех! 

В дверь заглянул Ф. Э. Липис. Выражение лица тревожное. Я понял все и обратился 
к командующему: 

- Прошу разрешения удалиться на НП. Обстановка напряженная. 

- Идите, Павел Иванович, не будем вам мешать. Я останусь, заночую здесь. А вы? 
- обратился Рокоссовский к Белову и Романенко. 

- Поедем, товарищ командующий. У нас ведь тоже дела. 

- Не смею задерживать. 

Попрощавшись, гости сели в машины. Липис, все время следовавший за мной, 
доложил: 

- Кавдивизия отошла на полтора - два километра. Остановилась. Противник тоже 
дальше не пошел. 

- Надо немедленно восстановить положение. Усиливайте кавалеристов стрелковым 
полком из резерва. Свяжитесь с Бахаревым. Пусть поддержит контратаку двумя 
батальонами танков. 

- Бахарев возражает использовать силы корпуса как танки непосредственной 
поддержки пехоты. 

- Что, он сюда наблюдателем приехал? Пусть выполняет приказ. 

Услышав громкий разговор, Рокоссовский вышел на крыльцо.