части корпуса освободили Лоев. 

Продвижение наших соединений в северо-западном направлении создавало 
непосредственную угрозу городу Речица, связывавшему гомельскую группировку 
противника с ее оперативным тылом. Под ударом оказались фланг и тыл немецких 
войск, действовавших в междуречье Сож - Днепр. Немецкое командование в ночь на 
18 октября начало отводить свои силы из междуречья, уплотняя фронт перед 
наступавшими по правобережью частями 65-й армии. И тут сыграл свою роль 19-й 
корпус. Дмитрий Иванович Самарский все время ждал этого счастливого момента. С 
первого дня боев за днепровский плацдарм его корпус и приданная ему 246-я 
дивизия активными действиями сковывали значительные силы немцев. Теперь 
решительным ударом они сбили прикрытие, оставленное в междуречье, и перешли в 
преследование отступающих вражеских дивизий. Вечером 20 октября войска 1,9-го 
корпуса форсировали Днепр севернее Лоева и прикрыли фланг корпуса Черокманова. 

Оборона немцев на днепровском рубеже рушилась. В итоге пятидневных боев наши 
войска расширили плацдарм до 18 километров по фронту и 13 километров в глубину. 
Вся армия за пять дней перешагнула мощную водную преграду. Перед ней находилась 
вторая полоса заблаговременно подготовленной немецкой обороны - так называемые 
"надвинские позиции". Попытка прорвать этот рубеж с ходу не удалась. Сокращение 
линии фронта позволило врагу уплотнить боевые порядки и создать сильную огневую 
систему. Ночью 20 октября пришла шифровка командующего фронтом: временно до 
получения. резервов прекратить наступление, стойко удерживать плацдарм, ввести 
все дивизии в первый эшелон, штабы и тылы подтянуть ближе к войскам, очистить 
на плацдарме районы сосредоточения для четырех-пяти новых корпусов. 

Утром командующий приехал на КП 65-й с группой генералов и офицеров управлений 
фронта. Армии ставилась новая задача. 

На столе - большая оперативная карта. Красные стрелы показывают направление 
ударов. После прорыва надвинских позиций - наступать вдоль западного берега 
Днепра, овладеть Речицей; вторым ударом на юго-запад во взаимодействии с армией 
генерала Белова занять города Василевичи и Калинковичи. 

- Выполнив этот замысел, - говорил К. К. Рокоссовский, - ваши войска выйдут в 
Полесье, лишат гомельскую группировку противника основных коммуникаций и 
поставят ее под угрозу окружения. Трех корпусов для ре шения такой задачи вам 
не хватит. Поэтому я передаю вам основные фронтовые резервы. Получите 
кавалерийские корпуса Крюкова и Константинова, девятый танковый корпус Бахарева,
 первый Донской танковый Панова и артиллерийский корпус прорыва Игнатова. Все 
эти силы предназначены для развития успеха после прорыва надвинских позиций и 
выхода на оперативный простор. Корпуса до начала наступления должны быть 
сосредоточены на плацдарме во втором эшелоне армии. На перегруппировку, по 
нашим подсчетам, потребуется около двадцати дней. 

Задача ясна. Началась подготовка к новому удару по врагу. Вспоминаю эти горячие 
дни с чувством признательности к боевым товарищам. Армия вдруг разбухла до 
восьми корпусов. Случай редкий в военной практике. Только сплоченный и 
владеющий опытом коллектив офицеров и генералов мог справиться с руководством 
такой массой войск и не подкачать в деле организации, планирования и 
обеспечения. Таким коллективом и являлось управление 65-й армии. 

Все резервы фронта - в действие, да еще в одну армию! Оригинальное решение. 
Рискнуть на такой шаг можно, когда способен предвидеть ход и исход событий и 
все рассчитать. К, К. Рокоссовский не придерживал резервы для страховки, если в 
том не было явной надобности. Искусство смелого маневра силами и средствами - 
несомненный признак полководческого таланта. 

На плацдарм, за Днепр, непрерывным потоком каждую ночь шли войска. Первым 
сосредоточивался Донской гвардейский танковый корпус М. Ф. Панова. С генералом 
Пановым мы сошлись ближе и быстрее, чем с другими комкорами. Это был подвижной, 
очень энергичный человек. Он, между прочим, никогда не подчеркивал, что 
командует корпусом Резерва Верховного Главнокомандования. На его военный и 
партийный опыт можно было положиться - Михаил Федорович вступил в партию в 1919 
году, всю сознательную жизнь отдал армии, в тридцатых годах получил 
академическое образование. Руководил Панов своими частями спокойно, был 
внимателен и к главному, и к мелочам. 

Вместе мы проверяли маскировку танков, уточняли порядок взаимодействия, 
знакомили командиров бригад с командирами стрелковых соединений, на участках 
которых танкам предстояло войти в прорыв. Больше всего нравилось, что танкисты 
никогда не стремились получить от пехоты готовенький "чистый" прорыв. Понимали, 
что такого в природе боя не существует, я всегда стремились помочь пехоте, 
использовали каждый ее успех для завершения наметившегося прорыва во вражеской 
обороне и выхода на оперативный простор. Офицеры танкового корпуса в ходе 
наступления выезжали в стрелковые дивизии, выясняли обстановку на поле боя, 
вели разведку и на себя, и на пехоту, координировали действия со стрелковыми 
соединениями и частями. 

Во всех последующих боях этот корпус почти всегда был неизменным спутником