Четвертый год моей работы на промыслах[4 - По черновику газетной статьи.]


Уже четыре года самолет обслуживает зверобойные экспедиции в горле Белого моря. 
Прошло время, когда нам, летчикам воздушной разведки, приходилось завоевывать 
доверие охотников-промышленников на берегу и на кораблях, доказывать пользу 
применения самолета.

С каждым сезоном открывались все новые возможности использования самолета. Уже 
в 1926 году, когда здесь впервые была применена воздушная разведка, стало ясно, 
что этот метод войдет в практику. Мы искали гренландского тюленя, сообщали 
судам о залежках, сулящих богатую добычу. Но это не все. В следующем, 1927 году 
самолет использовался не только для разведки зверя: во льдах отыскивались пути 
для прохода судов, велось наблюдение с воздуха за льдами и течениями в горле 
Белого моря, началась аэрофотосъемка залежек.

Годом позже самолет обслуживал не только суда, но и береговых промышленников. 
Они тоже получали сведения о залежках гренландского тюленя.

Спасение ряда промышленников окончательно покорило сердца охотников-северян. 
Унесенные штормовым ветром в открытое море, люди нередко плавали на льдине без 
пищи несколько дней. На берегу их считали погибшими. Летчикам обычно удавалось 
найти полузамерзших людей. С самолета им сбрасывали продовольствие, теплую 
одежду, дрова и несколько килограммов керосина для разжигания костра. Это 
давало промышленникам возможность продержаться еще несколько дней. По указанию 
самолета, к ним пробивались суда, принимали их на борт, врачи оказывали 
медицинскую помощь. Так авиация спасала людей.

Мы приобрели среди местного населения много истинных друзей.

Аэрофотосъемка залежек гренландского тюленя – новое дело; впервые она применена 
в СССР. Фотосъемка с воздуха дала возможность нашим ученым выяснить количество 
гренландского тюленя в горле Белого моря в разные сезоны охоты и установить 
планомерное ведение зверобойного промысла.

Нынешний год по метеорологическим и ледовым условиям был исключительно тяжелым. 
Корабли с трудом продвигались во льдах. В начале апреля, когда суда должны были 
уйти в Мурманск, чтобы сдать добытого зверя и пополнить запасы продовольствия, 
пресной воды и угля, сильные ветры нагнали массу льда. Корабли в течение трех 
недель были зажаты льдами.

Запасы продовольствия и угля иссякали, а надежды на скорое освобождение из 
льдов не было. На судах находилось около пятисот моряков и охотников. Им 
оставалось питаться только мясом гренландского тюленя… Но это еще полбеды. Что 
будет, если выйдет весь уголь? Остановятся машины, корабли окажутся во власти 
льдов и течений…

Вот тут-то и пришел на помощь самолет. Продукты нашлись на острове Моржовец и в 
селе Койда.

Нам, правда, приходилось немного рисковать, садясь на пловучие льды возле 
кораблей. Но зато как повеселели люди, увидев, что налажена живая связь с 
материком!

Когда мы снабдили всех продуктами на неделю, капитаны попросили:

– Нельзя ли привезти табачку – тогда дело будет совсем в шляпе!

Эту просьбу мы тоже исполнили.

Мы знаем, что нашу маленькую, но полезную работу люди ценят. 
Промышленники-поморы, храбро борющиеся с природой, благодарны нам. Эти люди, 
очень скупые на слова, говорят:

– Навсегда будете нашими друзьями…

Вот почему каждой весной, расставаясь с ними, испытываешь некоторую грусть, а 
вернувшись в Москву, с удовольствием думаешь: в феврале снова полечу на 
промысел. И вспоминаются задушевные беседы с этими простыми, суровыми, но 
сердечными людьми.

Летом Михаил Сергеевич, как обычно, работал по заданиям Гражданского воздушного 
флота, занимался аэрофотосъемкой, летал линейным пилотом, возил пассажиров на 
самолете «К-4» по маршруту Москва – Харьков и Москва – Ташкент, на самолете 
«ПС-9» – по маршруту Москва – Казань.

Но в январе-феврале, когда на далеком юге наступала весна, он неизменно улетал 
на Север. Разведка гренландского тюленя в горле Белого моря стала его