есших на своих крыльях нашим бойцам 
первомайский привет Родины. Ведущим шел майор И.А.Малиновский — командир 1 — го 
гвардейского истребительного полка, с которым мне довелось начинать войну в 
1941 г. на Западном фронте. Этот бывший 29 нал участвовал в битве за Москву и в 
декабре 1941 г. был первым удостоен звания гвардейского. Его сопровождали 
лучшие воздушные бойцы и инспекторылетчики 2 ВА — дважды Герой Советского 
Союза А. В. Ворожейкин, Герой Советского Союза В. Н. Буянов, И. П. Лавейкин, П. 
И. Песков.
      С командирской машины были сброшены на парашютах два красных полотнища. 
На одном из них пламенел лозунг: «Да здравствует 1 Мая!» На другом ярко 
выделялись слова: «Победа» и на обратной стороне — «Слава советским воинам, 
водрузившим Знамя Победы над Берлином!» Развеваясь в сером дымном небе, 
полотнища медленно опускались на площадь у рейхстага Их бережно подняли воины 
«хозяйства полковника М. Ф. Зинченко». Весть о первомайском поздравлении быстро 
облетела все полки и доставила огромную радость солдатам, сражавшимся вдали от 
Родины.
      В конце дня воины 8й гвардейской и 1й танковой армий, протаранив 
последние рубежи сопротивления противника, встретились на берлинском ипподроме. 
А чуть позднее, ранним утром 2 мая, в парке Тиргартен соединились части В. И. 
Чуйкова и В. И. Кузнецова. Теперь окруженный гарнизон противника был рассечен 
уже на три изолированные части. Связь между ними нарушилась. Командующий 
обороной Берлина генерал Вейдлинг не мог управлять своими раздробленными силами 
и в 6.00 сдался в плен. Он сообщил, что дал указание частям прекратить 
сопротивление. По требованию Г. К. Жукова Вейдлинг в 7.00 подписал приказ о 
капитуляции Берлинского гарнизона.
      По мере доведения этого приказа до гитлеровских солдат и офицеров их 
сопротивление постепенно прекращалось, и к исходу 2 мая наши войска взяли в 
плен свыше 80 тысяч фашистских вояк. К 4 мая эта цифра превысила 110 тысяч. Но 
не всегда сдача в плен проходила спокойно. Проезжая по улицам, я увидел, как из 
подвала разрушенного дома в толпу солдат, стоявших с поднятыми руками, ворвался 
ошалевший от ярости эсэсовец и с диким криком начал строчить из автомата по 
своим. Наши бойцы были начеку и тут же меткими выстрелами успокоили 
беснующегося фашиста.
      Вечером 2 мая после трех бессонных ночей я прилег отдохнуть. Вдруг 
адъютант разбудил меня:
      — Посмотрите в окно, что делается, какая иллюминация! Верно, война 
кончилась.
      Выйдя из дома, я увидел, что стреляют вверх из пушек, зениток, винтовок, 
автоматов, ракетниц трассирующими снарядами, пулями, ракетами. Возник стихийный 
салют.
      Ликовал советский солдатпобедитель, о котором поэты уже слагали стихи:
      
    Ты шел вперед железным шагом,
    Отбросив сон, забыв покой.
    И над поверженным рейхстагом
    Победный флаг поднялся твой.
      
      Выбежал из дома адъютант и сказал, что меня вызывает Г. К. Жуков. Я 
застал его в штабе. Георгий Константинович был в хорошем настроении, но, как 
всегда, собран и сосредоточен. Он сообщил мне, что предстоит отвод частей 1го 
Украинского фронта для стремительного броска на Прагу. К утру 3 мая наши 
танкисты должны выйти в район севернее Темпельгофа и в дальнейшем двигаться в 
направления Магдебурга 3я армия с утра 3 мая продолжит марш из Кепеника к 
Бранденбургу, чтобы к 6 мая выйти на Эльбу вблизи Гентина. Необходимо 
содействовать наступлению с воздуха — точными бомбовоштурмовыми ударами 
громить противника.
      — Хотя фашист и лютует, как зверь, выгнанный из берлоги, — закончил 
разговор Г. К. Жуков — но бить его надо попрежнему.
      Возвращаясь от командующего фронтом к себе в штаб, я обдумывал его намек: 
дескать, пока враг не добит, поступать с ним следует соответственно. 
Действительно, части у нас высвободились, казалось, можно было бы не стесняться 
в решениях — навалиться на оставшиеся очаги сопротивления всеми силами, и делу 
конец. Но Жуков требовал сохранять трезвый расчет, посылать на цели ровно 
столько самолетов, сколько нужно для успеха. И я предупредил об этом П. И. 
Брайко.
      Тут мне сообщили печальную весть. В этот радостный день 2 мая, когда в 
Берлине капитулировали фашистские войска, нелепо погиб командир 3й гвардейской 
штурмовой дивизии полковник А. А. Смирнов. Мы особенно близко познакомились с 
ним летом 1944 года в ходе Белорусской операции. Симпатичный человек, боевой, 
умный командир. Помню, как энергично он действовал, когда надо было спасать от 
окружения 44ю танковую бригаду, ворвавшуюся в Берлин. Смирнов так искусно 
распорядился своими «илами», что гитлеровцам стало не до окружения наших войск 
— не знали, как унести ноги. И вот вчера ночью уставший после непрерывных боев 
командир ехал с переднего края передохнуть. Встречный грузовик ударил в 
легковую машину. Все, находившиеся в ней, остались живы, кроме него. Тяжело 
было пережить эту утрату. Человек воевал, прошел, как говорят, огонь и воду и, 
нужно же, от такого нелепого случая погиб!
      «Смерть героев подобна закату солнца» — эти слова Карла Маркса невольно 
вспомнились мне в те минуты.
      Всего за 1 и 2 мая мы произвели 981 самолетовылет. Немецкая авиация еще 
продолжала сопротивление. За эт