исковал, конечно. Однако иначе поступить не мог. 
Уверен, что и Хухлин, и другие летчики на моем месте поступили бы так же.
      О благородном и смелом поступке лейтенанта политработники рассказали 
всему личному составу. На аэродроме появился лозунг: «Слава летчику Коняхину, 
спасшему жизнь своим боевым товарищам Хухлину и Шаркову!» В газете был 
опубликован очерк о нем.
      Под стать летчикам были наши техники и механики. Их героическому труду 
посвящались листкимолнии, щитыплакаты, о них проводили беседы. На одном из 
аэродромов мне довелось видеть боевой листок, сообщающий о доблестных делах 
механиков П. Ф. Вангуева и К. А. Сушко. Они так надежно готовили истребители к 
полетам, что каждая их машина налетала 100 часов без единого замечания. Опыт 
замечательных мастеров своего дела обсуждался на партийном собрании, внедрялся 
в других подразделениях.
      16 января войска 47й армии разгромили противостоящего противника и, 
продвинувшись на 10 километров, вышли на рубеж Польски, Янувск. Тем самым они 
создали угрозу окружения Варшавы с севера. Войска 5й и 61й армий охватывали 
эту группировку с юга Используя достигнутый успех, перешла в наступление и 1я 
армия Войска Польского. Форсировав Вислу севернее и южнее Варшавы, она завязала 
бои непосредственно за город.
      Среди летчиковистребителей, отличавшихся решительными действиями в боях 
за польскую столицу, следует отметить капитана Деева и его ведомого старшего 
лейтенанта Птицина. Однажды они вылетели на разведку. Им приказали точно 
установить расположение вражеских артиллерийских батарей, которые своим 
интенсивным огнем прижали нашу наступающую пехоту к земле.
      Миновав линию фронта, Деев и Птицин пошли в район, из которого велась 
особенно сильная стрельба. Одну батарею они обнаружили быстро. Она находилась 
на обратном скате холма, была хорошо замаскирована и вела беглый огонь по 
боевым порядкам наших стрелковых подразделений.
      Вторую батарею обнаружили не сразу. Фашистов выдала их нервозность. Не 
выдержав спокойного барражирования наших истребителей, их зенитки, 
расположенные в небольшом населенном пункте, открыли сильную стрельбу.
      — Командир, будьте внимательнее, — предупредил ведущего Птицин. — Слева 
разрывы зенитных снарядов.
      — Вижу, — ответил Деев. — Заметьте, откуда бьют, пригодится.
      Выполняя противозенитный маневр, Птицин обратил внимание на небольшую 
деревню, казавшуюся вымершей. Но именно оттуда вела огонь зенитная батарея, 
укрытая в саду. А из двух стоявших почта рядом домов то и дело выплескивались 
вспышки артиллерийских выстрелов. Оказывается, фашисты установили орудия в 
деревянных строениях и вели огонь через оконные проемы.
      Вскоре две шестерки истребителей с подвешенными бомбами поднялись в небо 
и взяли курс к обнаруженным целям. Одну группу вел капитан Деев, чтобы ударить 
по батарее, расположенной на обратном склоне холма. Вторую возглавлял старший 
лейтенант Птицин, имея задачу уничтожить орудия, укрытые в деревенских домах В 
этот раз истребители зашли на цель с северозапада, то есть с территории, 
занятой противником. Старший лейтенант Птицин первым перевел машину в 
пикирование, нацелившись на невинные с виду домики. За ним устремились ведомые. 
Ошеломленные внезапным ударом, вражеские зенитчики открыли огонь с большим 
опозданием. Наши истребители, сбросив бомбы, круто взмыли вверх и с правым 
разворотом ушли в сторону солнца. А на земле, там, где стояли дома, укрывавшие 
орудия, пылали два огромных костра.
      Меткими были и удары группы Деева Две бомбы упали прямо на артиллерийские 
позиции. Пушечные и пулеметные очереди довершили уничтожение батареи.
      На обратном маршруте Деев услышал по радио взволнованный голос помощника 
командира дивизии по воздушнострелковой службе майора Саватеева, находившегося 
на радиостанции наведения.
      — Деев, я — «Тигр». От югозападной окраины Варшавы на бреющем идет 
шестерка «лапотников». Атаковать! Поняли?
      — Вас понял, идем на «лапотников», — ответил ведущий пары и со снижением 
стал разворачиваться на югозапад.
      Капитан Деев заметил бомбардировщики Ю87, когда они, образовав круг, уже 
готовились сбросить бомбы. Оставив пару старшего лейтенанта Митусова для 
прикрытия, он повел четверку в атаку. Своей мишенью он избрал ведущего. 
Пристроившись к «юнкерсу» в хвост, Деев метров с двухсот дал длинную очередь и 
прошил вражеский самолет. Тот резко накренился влево и пошел к земле.
      «С этим покончено», — подумал Деев и, довернув самолет вправо, поймал в 
прицел еще один «юнкерс». Бой шел над самыми крышами Варшавы, в дыму пожарищ. 
Последнюю очередь в ненавистного врага он послал с пятнадцати метров. Ю87 
задымил и, охваченный пламенем, упал на улицу города.
      В горячке боя Деев не сразу заметил, что в хвост его самолета заходит 
ФВ190. Но верный «щит» Деева младший лейтенант Николаенко мастерской атакой с 
кабрирования сразил «фоккер». В это время и на самолет Николаенко нацелился 
«мессер», ходивший под облачностью и выжидавший удобного момента. Деев 
немедленно развернулся и пошел ему навстречу. Ме109 крутой горкой ушел в 
облака.
      Вторую пару «юнкерсов» атаковал старший лейтенант Елисеев. Те сразу 
снизились до бреющего и стали удирать на югозапад, едва не цепляясь «лаптями» 
— обтекателями — за крыши домов. Советский летчик бросился вдогонку. Внизу 
мелькали площади, улицы, горящие здания, но он ясно видел только одну цель — 
«лапотник» с паучьей свастикой на плоскостях — и стрелял по ней частыми 
короткими очередями. «Юнкерс» вдруг на какихнибудь пять метров потерял высоту 
и врезался в здание, которое мо