остановок, но единым потоком. Чувствую себя каплей в этой людской реке. Кто-то 
пробудил в людях чувство локтя и вселил в них презрение к страху. Кто? Невольно 

думаю о полковнике. Это он - пусть грубо и властно - поднял людей и не позволил 

им опустить руки.

На рассвете подошли к реке. Первыми переправляются артиллерийские упряжки. Но 
вот орудие перевернулось и потащило за собой лошадей. Погибли и все солдаты, 
сидевшие на лафете. Домой напишут - "пропали без вести".

Машины обходят глубокое место и прокладывают другой путь.

Ожидая очереди у переправы, я прислушиваюсь к разговорам:

- Один генерал застрелился под Черниговкой.

- Жалко девушек. Всех автоматчики перебили.

- Куда мы едем?

- На Володарское.

...Днем нашу колонну еще раз обстреляли немецкие мотоциклисты. Подъехали к 
Володарскому. Дорога проходит у самого аэродрома. Там ни одного самолета. Куда 
улетели? Никто не знает. Заехали в поселок, может быть, узнаю что-нибудь о 
своем 
полке.

Но сначала нужно завернуть на аэродром и достать горючего. В баке бензина 
осталось очень мало.

На складе горючего не оказалось. Тогда я вспомнил, что бензовозы ездили 
заправляться на край леса. Там тоже была закопана в землю цистерна. Разыскал ее,
 
открыл и обрадовался - она была наполнена первоклассным авиационным бензином!

Заправил машину, налил бочку про запас и стал думать: как поступить с 
оставшимся 
горючим? Ну конечно, сжечь, чтобы не досталось врагу. Но каким образом? 
Придумал. Отрезал шланг, смочил бензином, один конец опустил в бак, другой 
поджег и бросил.

На бешеной скорости мы помчались в сторону. Вдруг видим: стоят машины. Пока мы 
с 
солдатом искали бензин и заправлялись, их собралось в лесу очень много. Они 
растянулись почти до самого бензосклада. На грузовиках сидели люди. Хочу 
крикнуть им, чтобы убегали отсюда, и не могу: горло сдавили спазмы. Страшная 
картина встала в моем воображении.

- Поворачивай назад! - кричу шоферу.

На полной скорости несемся назад, к бензоцистерне. Шофер посматривает на меня, 
я 
на него. Оба понимаем, что играем со смертью. Последние секунды пути были 
похожи 
на воздушный бой. Успеем выдернуть шланг - спасем людей, себя, не успеем...

Уже виден дымок. Значит, шланг еще тлеет на поверхности. Подбежав к цистерне, я 

выдергиваю шланг из горловины и отбрасываю в сторону. На лбу выступают капельки 

холодного пота. Я радуюсь, что нас выручил счастливый случай, а точнее, 
собственная неопытность. Бензин, оказывается, сразу испарился, а резина тлела 
очень медленно.

Наш просчет обернулся удачей. Мы возвращаемся в лес, я разыскиваю командира 
колонны и докладываю о найденных запасах бензина. Туда направляются десятки 
грузовиков. Мы едем впереди, показывая дорогу.

Как только стемнело, колонна двинулась в путь, на Донбасс. Там, говорят, 
возводится линия обороны, значит есть и наши войска.

Это был еще один тяжелый переход. В некоторых селах уже стояли немцы, и мы 
вынуждены были пробиваться в обход по разбитым проселочным дорогам, вброд через 

реки, то и дело толкать машины. И все-таки к утру мы добрались до Старо-Бешева, 

где были наши войска.