Druzya.org
Возьмемся за руки, Друзья...
 
 
Наши Друзья

Александр Градский
Мемориальный сайт Дольфи. 
				  Светлой памяти детей,
				  погибших  1 июня 2001 года, 
				  а также всем жертвам теракта возле 
				 Тель-Авивского Дельфинариума посвящается...

 
liveinternet.ru: показано количество просмотров и посетителей

Библиотека :: Мемуары и Биографии :: Военные мемуары :: Россия и СССР :: Покрышкин Александр Иванович - Небо войны
<<-[Весь Текст]
Страница: из 261
 <<-
 
в 
действующих частях ввели еще до опубликования постановления), стало ясно: мы 
будем находиться неподалеку от линии фронта, где все может случиться.

Прилетев всей эскадрильей, мы увидели, что комендатура отлично справилась со 
своей задачей. Техники быстро разместили самолеты на стоянках и сразу же 
замаскировали их ветками.

Мы с Барышевым обошли аэродром. У землянки, где уже стоял телефон, у щелей, у 
ямы, именуемой складом боеприпасов и ГСМ, - всюду лежали кучки свежей земли. 
Все 
было в порядке, кроме главного: взлетно-посадочная полоса оказалась очень 
короткой. Чуть "промажешь", то есть не приземлишься у самого посадочного знака, 

и самолет может выкатиться за пределы аэродрома. Меня это обеспокоило.

Целые годы, зимой и летом, при любой погоде, нас учили выходить на "Т" с 
убранным газом и сажать машину точно у знака, в пределах нескольких метров. 
Подтягивание на моторе считалось грубым нарушением наставления. Даже высший 
пилотаж и стрельба - самое главное для истребителя - отступали на задний план 
перед этим элементом полета. И все-таки не всем летчикам удавалось посадить 
машину без "промаза". Лично я недолюбливал эти бесконечные тренировки в посадке.
 
Они притупляли чувство ответственности за выполнение других элементов техники 
пилотирования.

И я сразу же решил поговорить с летчиками о посадке. В начале войны мне уже 
случалось несколько раз исправлять расчет подтягиванием на моторе, получалось 
неплохо. Здесь я тоже садился сегодня с газом. Надо было поделиться опытом.

Когда мы с Барышевым подошли к землянке, где размещался командный пункт, 
летчики 
о чем-то оживленно спорили.

- Что ты все "если бы да если бы", - говорил Лукашевич Дьяченко. - Если бы 
западные политики думали о народе, а не о денежных мешках, они давно бы 
остановили Гитлера. Мюнхен помнишь?!

- Я помню приезд Риббентропа в Москву и его сволочную улыбку на снимках! - зло 
отвечал Дьяченко. - Договор с нами им был нужен как ширма. Прикрываясь им, они 
подтягивали свои войска к нашим границам, нахально летали над нами. А мы... 
строго 
соблюдали все пункты договора!..

Летчики настолько увлеклись спором, что не заметили, как мы к ним подошли. Я с 
тревогой посмотрел на дежурное звено: не дискутируют ли и там? Нет, все летчики 

сидели в кабинах самолетов.

Барышев с ходу включился в разговор:

- Наше правительство действовало правильно, и не тебе обсуждать такие вопросы.

- Именно мне, - не отступал Дьяченко. - Мне, тебе и миллионам таких, как мы. 
Немцы уже под Минском и в Прибалтике. Да и над нами нависают с севера. Вот тебе 

и улыбка Риббентропа! Мы своей девяткой хотим прикрыть все наше небо. "На земле,
 
в небесах и на море!.."

Комиссар шагнул к Дьяченко, пристально посмотрел на него и строго спросил:

- Ты почему такие настроения распространяешь? Кто тебе дал право?

Казалось, Барышев вместо словесных доводов пустит сейчас в ход кулаки. Видно 
было, что у него нет ни ОПЫТА политической работы, ни веских аргументов, чтобы 
осадить Дьяченко и направить разговор в другое русло. Именно в те дни, когда 
уже 
обозначились успехи немцев и наши неудачи в боях, люди стали всерьез 
задумываться, почему же так случилось. Тяжесть отступления каждый чувствовал не 

только плечами, но и сердцем, сознанием.

Конечно, такой разговор перед боевым вылетом был явно неуместным. Но и трудно 
было запретить человеку высказать все, что накопилось у него на душе. Зачем 
принуждать его жить наедине со своими сомнениями?

Я встал между летчиком и молодым комиссаром, чтобы успокоить их.

- Ты паникер! - кричал Барышев.
 
<<-[Весь Текст]
Страница: из 261
 <<-