Сразу вспомнилась белая будка стрелочника. Чтобы выйти на "Т" в темноте, надо 
придерживаться этого ориентира.

Я потуже затянул плечевые ремни: при неудачной посадке не выбросит из кабины.

По железной дороге вышел к станции. Она уже погрузилась в темноту. Но белую 
будку я сразу отыскал. Зашел на посадку. Стартер дал зеленую ракету - садиться 
можно. Планирую. Проскочил будку. Вот бы теперь стартер осветил "Т". Вторая 
ракета появилась, но... красная. А я уже был у самой земли и не мог вывести 
самолет из планирования. Легкий удар, машина катится. Но взлетает новая 
запретная ракета, предупреждая об опасности, притаившейся впереди. Я даю полное 

торможение. Самолет, виляя, норовит опрокинуться на нос.

В свете фары прямо перед собой вижу истребитель. Еще торможу. Машина 
останавливается буквально носом к носу с каким-то И-16. Что такое? Ведь на этом 

аэродроме, не было ни одного "ишачка".

Подбегают испуганные незнакомые техники. Спрашиваю, откуда взялись здесь И-16. 
Оказывается, за мое отсутствие на наш аэродром перебазировался полк Маркелова, 
который находился вблизи того города, куда я летал. Эти летчики и привезли 
весть 
о том, что еще вчера туда нагрянули немцы.

Когда я появился в столовой своего полка, там очень удивились. Меня уже считали 

пропавшим. Пошли расспросы:

- На чем прилетел?

- На МИГе.

- Нашего полка?

- Нет.

- А где наши?

- Не знаю. Сам еле вырвался оттуда.

Я был очень доволен тем, что угнал самолет из-под носа у гитлеровцев. У-2 
приземлился через час. Пилот рассказал, что, ожидая моего сигнала, заметил, как 

из леса выехала группа немецких мотоциклистов. Потому и пошел на взлет, хотел 
предостеречь, чтобы я не садился.

Через два дня мы вынуждены были переменить аэродром. Сели неподалеку от станции,
 
где кончалась железнодорожная ветка. Дальше на восток населенные пункты 
встречались очень редко. Дорога на Баку проходила значительно южнее.

Так через год мы отступили к берегу другого нашего моря. Тяжело и горько было 
сознавать это. А главное - MHOAIA оставалось непонятным. Почему наши войска 
продолжают отходить на восток? Почему мы по-прежнему ведем бои на потрепанных 
машинах? Когда же на помощь нам придут свежие полки, оснащенные новой техникой?

При перебазировании я оказался в затруднительном положении. Мне пришлось 
перегонять два самолета: ни одного лишнего летчика у нас не было. Перебросив на 

новое место ЯК, я вернулся с другим летчиком на У-2 за МИГом. Встретил нас мой 
техник, усталый и голодный. Ночевал он возле самолета и уже сутки ничего не 
брал 
в рот.

Проводив взглядом улетевший обратно У-2, Чувашкин вздохнул и унылым голосом 
сказал:

- И зачем вы, товарищ капитан, приволокли этого пегого на мою и свою голову?

- Что, не нравится самолет?

- Ну, как мы его запустим?

- Сложно?

- Его же нельзя зарядить сжатым воздухом.

- Почему?