урскую битву, где наши 
войска сначала уничтожили основные силы немцев в обороне, а только потом начали 
сами наступать.
 А Тимошенко начал наступать 12 мая, наступление шло успешно и войска ушли с 
плацдарма, немцы ударили, а резервов, отразить их удар, как правильно писал 
Жуков, Ставка в этом месте не запасла. (Они все были у Жукова под Москвой …)
 Война заставляла генералов показывать себя в Деле, и Сталин мог более 
объективно оценить их. Он снимал одних, заменял их другими, снятые отличались, 
а новые ничем себя не показывали, снова шли замены и замены, пока не 
зарекомендовала себя плеяда надёжных, опытных, проверенных в бою генералов и 
маршалов. Снимался с должности (начальника Генштаба) Жуков, снимались Кулик, 
Конев, Ворошилов, Ерёменко и т. д. Полководцев, имевших в ходе войны прямой и 
устойчивый рост, таких как Рокоссовский или Черняховский, не так уж и много.
 Считается, что генерал, который в мирное время командует военным округом, в 
войну должен командовать фронтом. Но в жизни так не получалось.
 Вот, к примеру, командующий войсками Сибирского военного округа (с 1938 г.) 
генерал-лейтенант С. А. Калинин. Был опробован в действующих войсках на 
должности командующего армией, но в 1944 г. не просто снят, но и отдан под суд, 
а после войны ещё и разжалован.
 Д. Т. Козлов уже в Гражданскую войну командовал полком. Окончил академии им. 
Фрунзе и Генерального штаба. Генерал-лейтенантом стал в 1940 г., с 1941 
командующий Закавказским военным округом, т. е. в войну должен командовать 
фронтом. Сталин и дал ему Крымский фронт в 1942 г., но приехавший туда 
представитель Ставки Мехлис, сразу же стал «информировать», что Козлов с 
обязанностями не справляется. На что Сталин с отчаяния зло ему ответил, что 
Мехлису, видимо, нужен Гинденбург, но у Ставки в резерве гинденбургов нет и 
нужно обходиться теми, кто есть. «Гинденбургов» действительно было не много – 
Козлова сняли с фронта, дали армию, но он и с ней не справился и дальше служил 
«уполномоченным» и «помощником», выйдя в 1954 г. на пенсию в том же звании 
генерал-лейтенанта.
 А вот генерал-лейтенант Хозин – командир бригады в гражданскую. До войны и 
Ленинградским военным округом успел покомандовать, и с 1939 г. был начальником 
академии им. Фрунзе, т. е., учил будущих полководцев воевать. Видимо, как 
большого специалиста Жуков привёз его в Ленинград. Так вот, этот генерал может 
оспаривать у Ерёменко право на включение в книгу рекордов Гиннеса – вряд ли за 
всю историю войн был ещё генерал, которого бы за одну войну снимали с должности 
10 раз! И благо бы снимали за то, к примеру, что он в блокадном городе любил на 
своей квартире смотреть кинофильмы исключительно в компании молоденьких 
телеграфисток, что к военному искусству непосредственного отношения не имело. 
Но ведь снимали и по Делу: «за безынициативность и бездеятельность». И ничего – 
по сумме снятий и повышений Хозин всё равно дослужился до генерал-полковника и 
должности командующего тыловым Приволжским военным округом.
 Надо сказать, что и наш противник срочно пересматривал свои кадры. Скажем, до 
зимы, 1942 г. для немцев был в целом удачен – они дошли до Кавказа и 
Сталинграда. И, тем не менее, с февраля по октябрь Гитлер только уволил из 
армии 185 генералов, в том числе – с весьма громкими довоенными фамилиями.
 Из-за неразвитости связи, численность войск в советских дивизиях уменьшалась 
до 5—6 тысяч, так как многочисленными соединениями без хороших радиостанций 
командовать было невозможно. Число генеральских вакансий соответственно росло. 
И кроме того – это война. В ходе её погибли, умерли или пропали без вести 421 
советский генерал и адмирал. Боевые потери: приняли смерть в бою (176), умерли 
от ран (62), погибли в авиакатастрофах (15), от несчастных случаев (6), умерли 
от болезней (30), погибли или умерли в плену (23), во избежание плена 
застрелились (4), подорвались на минах (11) и без вести пропали (18)) – 345 
человек. Не боевые потери (в том числе 20 – осуждены и расстреляны) – 76 
человек. Это огромная убыль. Сталину очень нужны были генералы, а уж 
перспективные и подавно!
 Для Сталина трудность с кадрами полководцев накануне войны усугублялась ещё и 
тем, что он их не мог знать. Знать человека – это не значит знать его фамилию и 
изучить личное дело. Человек познаётся в Делах. Чтобы знать подчинённого нужно 
лично давать ему поручения и лично принимать результаты. А вокруг Сталина таких 
военных было не много и Жуков был в их числе.
 Но посмотрев на него с начала войны, Сталин понял, что из всех, кого он знал, 
Жуков пока наиболее слабый. Вообще-то я терпеть не могу, когда кто-либо так 
пишет о Сталине. У меня сразу возникает вопрос – откуда ты, придурок, знаешь, 
что Сталин думал и что он понял? Но в данном случае это хорошо видно, надо 
только поставить себя на место Сталина.
 Давайте я вас протестирую на пригодность к этому делу.
 Представим, что вы живёте в глухомани и у вас есть дом, коровник и амбар с 
зерном. Все объекты стоят отдельно и все одновременно загорелись. Если сгорит 
дом, то на зиму можно успеть соорудить времянку. Если сгорит коровник – то же 
можно сделать и для коровы. Но если сгорит зерно – то всем смерть. Это самый 
важный объект.
 У вас три сына – пожарных. Один хороший специалист, другой хуже и третий – 
никакой. Как вы их расставите по объектам пожара – кого куда?
 Если вы самого лучшего пожарного поставите тушить зерно, то вы на место 
Сталина не годитесь. Потому, что вы забыли о себе. Самый важный объект будете 
тушить лично вы. Слишком это страшно, чтобы довериться кому угодно. (Доверить 
Западный фонт, защищавший Москву, Сталин никому не мог). Сталин