железной дороге  Ленинград  -  Дно.  Используя  ее  успех,  за  нею  немедля
наступали другие части и соединения 7-го стрелкового корпуса. Вопреки мнению
гитлеровского  командования,  считавшего  невозможным  использование   здесь
крупных танковых масс,  в  том  числе  тяжелых  танков,  советские  танкисты
доказали обратное. Усиленные полками самоходной  артиллерии,  наши  танковые
бригады и полки прорыва явились как бы бронированным  тараном,  опрокинувшим
врага и  не  давшим  ему  закрепиться  на  промежуточных  рубежах.  Так  был
обеспечен своевременный перехват путей на Лугу с юга.
     Я собирался существенно увеличить подвижную  группу  за  счет  соседних
участков фронта, чтобы по-прежнему продвигать  ее  вперед  как  своеобразный
таран. Однако вскоре ситуация резко  изменилась,  что  привело  к  удлинению
сроков второго этапа операции с четырех до десяти дней и вот почему.
     Потерпев поражение на флангах, 18-я немецкая  армия  начала  21  января
отходить в центре, перед позициями 67-й армии Ленинградского фронта, а также
наших 8-й и 54-й армий. В то же время противник  подбросил  на  новгородское
направление  значительные  резервы.  Как   только   мы   узнали   об   этом,
потребовались срочные изменения. Обязав 59-ю армию продолжать продвижение, я
отдал  приказ  о  переходе  в  наступление  по  всему  фронту.   8-я   армия
генерал-лейтенанта Ф. Н. Старикова  и  67-я  армия  ленинградцев  преодолели
сопротивление фашистских арьергардов и штурмом  взяли  железнодорожный  узел
Мгу,  а  несколько  позднее  Тосно.  54-я  армия  генерал-лейтенанта  С.  В.
Рогинского овладела селением Грузине, но затем ее продвижение застопорилось.
     Дело в том, что гитлеровцы, отойдя до линии  железной  дороги  Нарва  -
Тосно, южнее отступать не собирались. Крупный выступ их фронта на востоке, в
районе Любань - Чудово - Финев Луг, они намеревались  отстаивать  до  конца.
Фланги выступа оборонялись на севере  испанским  легионом,  на  юге  -  15-й
дивизией СС, а в середине были сосредоточены  12-я,  21-я  пехотные  и  13-я
авиаполевая дивизии, получившие  приказ  сражаться  до  последнего  патрона.
Тогда мы посоветовались с Л. А. Говоровым, поставили  его  в  известность  о
наших  планах,  затем  Военный  совет  решил,  не  прерывая  хода  операции,
произвести новую серьезную перегруппировку войск  фронта.  С  этой  целью  с
разрешения Ставки 25 января \359\ соединения 8-й  армии  были  переподчинены
54-й   армии,   что   Сразу   усилило   ее   мощь   и   позволило   взломать
любаньско-чудовские узлы  сопротивления.  При  этом  весь  Волховский  фронт
сдвинулся к югу, а его участок в направлении на  Вырицу  заняла  б7-я  армия
Ленинградского фронта, который тоже сдвинулся к югу. Управление же 8-й армии
мы перевели в район к западу от Новгорода и, выделив из  59-й  армии  7-й  и
14-й стрелковые корпуса, передали их этому управлению.  Таким  образом,  8-я
армия в новом составе из крайней правой превратилась теперь в крайнюю  левую
во фронте и повела наступление на Передольскую и Уторгош,  в  то  время  как
59-я продолжала двигаться на Батецкий и Лугу.
     Естественно, перегруппировка войск, а  также  полевого  управления  8-й
армии, ознакомление армейского командования с новыми соединениями, уточнение
боевых задач и полос наступления заняли несколько лишних дней, что и привело
к  удлинению  сроков  второго  этапа  операции.  Зато  мы  тем  самым  убили
одновременно трех зайцев: дали возможность усиленной 54-й армии нанести удар
по любаньско-чудовскому выступу; нарастили мощь основной группировки  фронта
на его левом крыле, обеспечив дальнейшее  развитие  наступления  на  Сольцы;
наконец, стали активнее использовать корпусную форму управления войсками.
     К корпусам я всегда питал слабость. Их ликвидацию в свое  время  считал
ошибкой, так как жизнь свидетельствовала, что без этого промежуточного звена
между  армией  и  дивизией  дело   проигрывает.   Приветствовал   затем   их
восстановление в правах. А теперь, оставив 59-й армии только два  стрелковых
корпуса (112-й и 6-й) и средства усиления, а два включив в 8-ю  армию,  я  в
первые же дни убедился, сколь  оперативнее  стали  действовать  командующие.
Видеть это было тем приятнее, что в тылу  фронта  уже  сосредоточивался  еще
один корпус, 99-й, присланный из резерва Главного командования.
     Волховчане давно уже перешли через разграничительную линию,  отделявшую
их от полосы 2-го Прибалтийского фронта. Наши части  подступали  вплотную  к
устью реки Шелонь, за которой  функционировали  тылы  16-й  немецкой  армии.
Конечно, каждому командующему фронтом  хочется,  чтобы  действия  его  войск
согласовывались с действиями соседей.  Но  если  нашим  соседом  справа  был
Ленинградский фронт и мы работали вместе как единый механизм, то слева  пока
ничего похожего не получалось. Просто брала досада, \360\ когда  приходилось
видеть подобную несогласованность, может быть и по  нашей  вине.  Я  не  раз
докладывал по этому поводу в Ставку, да и Верховное главнокомандование  само
собиралось наладить дело по-другому, но в тот раз, вероятно, не успело.
     Ленинградцы же не теряли времени даром.  До  конца  января  67-я  армия
успела освободить Вырицу и Сиверский; 42-я армия овладела Слуцком,  Пушкино,
Гатчиной (Красногвардейском), Волосово и Большим Сабском; 2-я ударная  армия
прорвалась к Котлам и  Кингисеппу.  Параллельно  67-й  армии  Ленинградского
фронта  двигалась  наша  54-я,  ворвавшаяся  в  Любань  и  Чудово  и  крепко
потрепавшая при атом 26-й и 28-й вражеские  корпуса.  Впервые  с  1941  года
железная дорога Москва - Ленинград стала свободной на всем своем протяжении.
Теперь волховчане и ленинградцы атаковали отдаленные подступы к Луге по двум
сходящимся  направлениям,  а  все  силы  фашистов,   державшие   оборону   в
треугольнике озер Велье, Белое и Тигода, оказались  под  угрозой  окружения.
Конфигурация линии боевых действий была здесь весьма любопытной. 67-я  армия
наступала с севера, вдоль железной дороги Ленинград - Псков, прямо на  Лугу;
54-я армия от Апраксина  Бора  устремилась  к  Оредежу;  59-я  двигалась  на