оставляя за собой черные шлейфы дыма, рухнули в лес. Был подбит и наш самолет. 
От него отделилась маленькая точка. Через несколько секунд над нею раскрылся 
купол парашюта. Пилот спускался на город. Вдруг из-за облаков на него ринулся 
«Мессершмитт». Еще мгновение, и он сразит беззащитного летчика, но очереди двух 
зенитных пулеметов «Шерманов» заставили отвернуть вражеский истребитель.
 Парашютист хорошо ориентировался и, регулируя стропами направление своего 
снижения, стал спускаться над нами. Мы уже приготовились к его встрече, когда 
неожиданно стропы парашюта захлестнулись на проводах линии высоковольтной 
передачи и летчик повис в пятнадцати метрах над землей. Как его снять оттуда? 
Мы растянули между двумя «Шерманами» брезент, зажав края последнего люками 
башен. Пилот отстегнул парашют и камнем полетел вниз на прочное полотно, 
которое выдержало сильный удар, слегка самортизировав, подбросило летчика 
немного вверх, и он сразу очутился в объятиях танкистов…
 Больше суток личный состав отряда не принимал горячей пищи, питались 
всухомятку. В центре Вены находился ресторан под названием, если мне не 
изменяет память, «Астория», в котором я решил заказать обед на 180 персон. 
Поручил начальнику штаба батальона гвардии старшему лейтенанту Николаю 
Богданову, свободно владеющему немецким языком, договориться на этот счет с 
хозяином ресторана, объяснив ему, что мы хотим пообедать в 12 часов по Москве и 
за ужин уплатим имеющейся у нас валютой (доллары, фунты стерлингов и шиллинги).
 О том, что утренняя попытка противника атаковать наши позиции не последняя, у 
нас сомнений не было. Воспользовавшись наступившим затишьем, я с группой 
офицеров и охраной отправился в район Художественно-исторического музея, чтобы 
проверить организацию обороны на подступах к музею, внести некоторые коррективы 
в систему огня с учетом опыта недавно отраженной вражеской атаки. Не исключено, 
что гитлеровцы повторно кинутся на нас из кварталов Оттакринга или Фюнфхауса. 
Для отражения атаки батарею ИСУ-152 переместил в район южнее парламента. После 
проведенной в подразделениях работы решил заглянуть в музей, чтобы пусть бегло, 
но осмотреть его экспонаты. Войдя в здание, мы были поражены пустотой залов – в 
них не было ни одной картины или скульптуры. Только на стенах виднелись 
разноразмерные квадратные и овальные темные пятна – следы некогда висевших 
здесь полотен. Каждый из нас за годы войны видел не одно злодеяние фашистов. И 
вот их новое преступление – украдены произведения искусства и исторические 
ценности, национальное достояние Австрии.
 Пройдя через лабиринты больших и малых залов, мы очутились в подвальном 
помещении, где громоздились сотни решетчатых, плотно заколоченных ящиков, в 
которые были упакованы музейные экспонаты, скульптуры и т. п. Видно, гитлеровцы 
подготовили их к отправке, но не успели, и огромные ценности не исчезли.
 Я возвратился на свой командно-наблюдательный пункт в левое крыло парламента. 
Там меня поджидал Николай Богданов и хозяин ресторана. Австриец хотел уточнить, 
какие спиртные напитки следует подать к столу. Я задумался на несколько секунд 
над этим немаловажным вопросом и все же решил позволить «эмчистам» и 
десантникам немного выпить, ведь они это заслужили. «А что у владельца 
«Астории» имеется?» – спросил я Богданова. «Коньяк». Прикинул, что личный 
состав более суток без сна и отдыха и крепкое зелье может расслабить воинов. «А 
что у него, кроме коньяка, еще есть?» – «Французское шампанское!» Венец поднял 
большой палец правой руки и произнес: «Гут!» Была не была! Где и когда нам 
удастся испить такой нектар!» Велел ставить на столы шампанское. Из расчета 
бутылку на двух человек. «Есть ли у хозяина такой запас? – обратился я к 
Богданову. – 90 бутылок – это немало!»… Австриец что-то прикинул в уме и 
ответил утвердительно. На том и порешили…
 За полчаса до назначенного срока обеда владелец ресторана пригласил 
командование батальона к накрытым столам. Их сервировка была вне всякой критики.
 Белоснежные скатерти, мельхиоровые столовые приборы, прекрасная посуда. Одним 
словом, подготовлено все по высшему разряду. Без нашего требования венец вместе 
с шеф-поваром обошли все столы и попробовали каждое приготовленное блюдо, тем 
самым выдав гарантию на качество пищи. В подразделения передали приказ оставить 
половину расчетов, экипажей, десантников, а остальным, соблюдая маскировку, 
прибыть в «Асторию» на обед! Время для приема пищи – тридцать минут, после чего 
произвести смену личного состава.
 Танкистам, самоходчикам и десантникам обед очень понравился. Еще бы! На 
фронтовых дорогах, а у многих за плечами не одна тысяча километров, такое 
застолье – впервые.
 Я и мои заместители стали обсуждать, какими дензнаками и какую сумму заплатить 
за это прекрасное угощение. Скажу откровенно, что все мы в данном вопросе были 
полнейшими профанами и потому приняли «соломоново» решение – пусть сам владелец 
ресторана предъявит нам счет за обед и скажет, какой валютой ему платить.
 Начальник финансовой службы батальона положил на стол три пачки ассигнаций: 
доллары, фунты стерлингов, австрийские шиллинги. Пригласили хозяина «Астории», 
и Николай Богданов объяснил ему, что от него требуется. Хозяин немного помедлил 
с ответом, а затем, указав на «зеленые», назвал сумму. Я тут же взял пачку 
долларов в банковской опечатке и, сказав: «Битте!», подал ее австрийцу. Тот, с 
легким поклоном головы, принял плату и вмиг запрятал ее во внутренний карман 
пиджака. Через несколько секунд вынул деньги оттуда и поспешно сунул их в 
карман брюк. Как-то тревожно бегал его взгляд по нашим лицам, да и зрачки глаз 
венца, как показалось не только мне, стали почти квадратными. Что его так 
растревожило? К сожалению, это мы выяснить не успели. Прибежал мой командир 
танка гвардии лейтенант Иван Филин и крикнул: «Немцы снова атакуют!» Нас из-за 
стола словно ветром сдуло.
 Как я и предполагал, эта атака гитлеровцев, шедшая из района Фюнфхауса в