добродушный, здоровье богатырское. Он тоже любит спорт, и мы с ним часто 
меримся 
силой.

Погода пасмурная, моросит дождь. Но настроение у нас самое радужное. Беспечно 
балагурим, весело строим планы на нынешний свободный день. И вдруг смех 
обрывается. Наступает тишина, и только слышна команда начальника штаба:

- Боевая тревога! Боевая тревога! Все по самолетам!

К нашему удивлению, начальник штаба сам вбежал в палатку, громко повторяя:

- Боевая тревога! По самолетам!

Переглядываемся. Таким мы его никогда не видели: лицо побагровело от волнения, 
стало суровым, напряженным. Да никогда он так и не кричал. Видно, что-то 
случилось.

Вскакиваем и, шмыгнув под полой палатки, спешим на стоянку своих "УТ-2". 
Механики уже запустили моторы.

- Немедленно рассредоточить самолеты по окраинам аэродрома! - раздался зычный 
голос комэска Вовка (тоже впервые услышали мы такой приказной тон).

Снова удивленно переглядываемся: раньше нас обычно собирали ночью, до подъема, 
и, засекая время, проверяли быстроту сбора и подготовки самолета.

Спешим рассредоточиться. Начали выруливать - только смотрим, чтобы не обрубить 
друг другу хвост: ведь такой приказ получен впервые.

И вот я уже сижу рядом с механиком под крылом самолета. Дождь моросит не 
переставая. С нетерпением ждем отбоя.

- Так долго тревога еще никогда не длилась, - замечает механик. Оглянувшись, 
добавляет: - Смотри-ка, что там делается?

На поляне за аэродромом, где находится военный лагерь, палаток как не бывало.

Там выстроились красноармейцы, и до нас докатилось протяжное "ура-а!".

Что же происходит? У нас - тревога, там - митинг. Раздается команда:

- Инструкторов вызывает командир!

Мы выстроились в центре летного поля. К нам подошел командир. Не сводим глаз с 
его лица: оно словно стало суровее, непроницаемее, чем обычно.

- Отбоя нет, - говорит он, и его голос звучит спокойно. - Сегодня на рассвете 
гитлеровские войска, несмотря на договор о ненападении, без объявления войны, 
внезапно, вероломно вторглись в пределы нашей Родины.

Неужели война? Нет, этого не может быть! А командир продолжает:

- Фашистские стервятники бомбардировали наши мирные города, атаковали ряд 
аэродромов.

Тут голос нашего строгого комэска дрогнул. Но, чуть помолчав, он сказал по-
прежнему ровным тоном:

- Началась война. Боевые действия развернулись на фронте от Балтийского до 
Черного моря. Бойцы Красной Армии оказывают героическое сопротивление врагу. 
Наши летчики уже вступили в бой.

Сомнений не осталось. Теперь передо мной одна цель: скорее встать в ряды 
защитников Родины.

- В Московской, Ленинградской областях, - говорил командир, - по всей Украине, 
а 
следовательно, и здесь у нас и еще в некоторых других местностях объявлено 
военное положение. Призываю вас к спокойствию и бдительности! Помните: враг 
коварен и может пойти на любую провокацию! Будем жить в боевых условиях: день 
уплотним еще больше. Сейчас, как никогда, нужны организованность и дисциплина 
во 
всем.

Я был убежден, что вот-вот огласят приказ о нашей отправке на фронт, и не 
поверил ушам, когда услышал слова командира:

- Фронту нужны хорошо подготовленные летчики. Стало быть, ваша задача - еще 
скорее и лучше готовить курсантов. Работать придется с огромным напряжением, с