Мы бы уже могли производить снижение, чтобы не так долго терять высоту в районе 

аэродрома. Но правило такое: пока не опознал самолет, принимай его за 
противника. Решаю лететь с ним на одном уровне, чтобы опознать.

Да это же "рама"! А две точки сзади - "мессеры".

"Рама" летела на высоте 3500 метров, а для корректировщика это было 
необыкновенно высоко. Как правило, "рама" держалась на малой высоте, 
прикрываясь 
облаками.

Вражеский самолет нагло шел прямо на нас; Видно, экипаж был уверен, что 
проскочит. Время терять было нельзя: "рама" могла штопором уйти вниз - на 
территорию, занятую фашистскими войсками.

Подаю команду: "Все вдруг!" - это означает быстрый разворот группы - и вмиг 
разворачиваюсь на 180 градусов.

Иду на сближение. Самолет противника заметался в прицеле. Атакую. Длинная 
очередь - и "рама" начала падать. Выхожу из атаки - иначе можно столкнуться - и 

передаю по радио:

- Добейте его! Для тренировки!

Осматриваюсь - от "мессершмиттов" и след простыл: ребята так рьяно 
тренировались, что на землю от "рамы" полетели одни лишь обломки.

...Никогда, кажется, мы с таким нетерпением не ждали перелета на передовой 
аэродром - так хотелось дольше оставаться на прикрытии. Мы уже изучили подходы 
к 
новому аэродрому. Командир, летавший туда на разведку, предупредил, что немцы 
пытались его перепахать, но не успели - провели лишь несколько борозд. Плуг 
бросили прямо на летном поле. Сейчас там работала передовая команда БАО 
(батальона аэродромного обслуживания) - заравнивала борозды.

Подлетая к аэродрому в Касьянах, я заметил борозды. Но нам передали: "Садитесь 
спокойно!" Плуг я увидел, когда вылез из самолета. Летчики шутили:

- Вот даже таким орудием немцы пытаются нас задержать.

В Касьянах мы узнали, что наши подозрения по поводу жилого дома на полтавском 
аэродроме оправдались. Он был искусно заминирован: часть подвала и помещение 
под 
лестницей были тщательно замурованы - там лежали бомбы; к ним шла проводка от 
приемника, установленного на окраине аэродрома.

Очевидно, по сигналу самолета, пролетевшего над аэродромом, когда мы там 
ночевали, реле сработало. Но взрыва не произошло, потому что утром того дня 
связисты из передовой команды случайно перерезали проводку от приемника к 
бомбам,

Касьяны - деревня, разбросанная у оврага. Самолеты первой эскадрильи стояли на 
поляне вдоль домов, второй - чуть подальше, а нашей третьей - за околицей.

Началась напряженная боевая работа. Первое время мы эскадрильями прикрывали 
переправы и плацдармы - их героически отстаивали и расширяли наши войска. 
Прикрывали и подходы войск к Днепру, и коммуникации на Левобережной Украине.




Остался один


30 сентября я в третий раз повел эскадрилью в район Бо-родаевки прикрывать 
плацдарм. Боевой порядок у нас такой: впереди я и мой ведомый Мухин, за нами - 
пара Гопкало, замыкает пара Брызгалова.

Внизу, на плацдарме, ожесточенный танковый бой. Оглядываюсь и вижу - сзади 
сверху появляется пара истребителей с желтыми коками. Это охотники. Они атакуют 

пару Брызгалова. Надо мгновенно отразить атаку, иначе немцы ребят собьют...

Произвожу резкий маневр: стремительно разворачиваюсь навстречу вражеским 
самолетам. Выскакиваю с небольшим набором высоты сзади своей эскадрильи. Даже 
не 
успеваю дать группе команду повторить маневр.