Всем летчикам там отведен ночлег. Но дом внушает нам недоверие.

- Уж не заминировали ли его гады при отступлении? - говорят одни, подозрительно 

оглядывая жилье.

- Да нет, не может быть! Саперы тут хорошо поработали, - возражают другие.

Погода стоит нелетная, и, пока техники приводят в порядок самолеты, мы едем на 
грузовике в Полтаву. Прекрасен старинный город на берегу Ворсклы, но повсюду 
следы недавних боев - развалины, пепелища. На каждом шагу автомашины, орудия, 
впопыхах брошенные гитлеровцами.

По-новому звучат сейчас стихи, заученные еще на школьной скамье:

		И битвы поле роковое
		Гремит, пылает здесь и там,
		Но явно счастье боевое
		Служить уж начинает нам!..

Душевно, радостно приветствуют нас жители. Мы им машем руками, тоже кричим 
слова 
приветствий. И вдруг за машиной побежала старая, седая женщина. Она что-то 
кричала по-украински и протягивала к нам иссохшие руки. Водитель приостановил 
машину. И мы услышали:

- Сынки, гоните гитлеровское отродье с нашей земли! Смерть захватчикам!

Она отстала и, видно, все твердила эти слова. И мы, глядя на нее, повторяли:

- Смерть захватчикам!

Навсегда мне запомнилась старая украинка, ее голос, неукротимая ненависть к 
фашистам.

Ночь прошла без чрезвычайных происшествий, если не считать, что над окраиной 
аэродрома пролетел фашистский разведчик.

Войска трех фронтов - Центрального, Воронежского и Степного - вышли к Днепру на 

протяжении 600 километров: от Лоева до Днепропетровска.

В один из тех дней у нас в полку зачитывалось и обсуждалось обращение Военного 
Совета фронта. В нем говорилось, что истребительная авиация призвана оказать 
помощь войскам во время переправы через Днепр и, чем надежнее будет прикрытие, 
тем быстрее будет освобождена Правобережная Украина.

25 сентября войска нашего фронта форсировали Днепр на участке Мишурин Рог, 
Домоткань; 29-го освобожден Кременчуг. Мы знаем, что наземная обстановка в 
районе переправ и плацдарма крайне сложна: правый берег выше и у немцев всё на 
виду. Да и к тому же войска все время под угрозой налета воздушного врага. С 
великим мужеством, отвагой, упорством форсировали они Днепр - мощную водную 
преграду - и проявили при этом поистине массовый героизм. Множество подвигов 
свершили в те дни и советские летчики.

Нашему полку поставлена задача - надежно прикрывать переправы и плацдарм. Но от 

аэродрома до Днепра далековато. Можно было провести лишь скоротечный бой и 
возвратиться с минимальным остатком горючего - как говорится; на пределе.

...В воздушных боях над Днепром и плацдармами противник нее большие потери. И 
немецкое командование усилило огонь дальнобойной артиллерии по переправам. Для 
корректировки артогня фашисты высылали "Фокке-Вульфы-189". По силуэту они 
напоминали раму, и фронтовики называли их попросту - "рамами". Экипаж "рамы" не 

только корректировал огонь артиллерии, но в то же время вел разведку 
перегруппировки и подхода войск. Экипаж состоял из опытных немецких офицеров, 
специально подготовленных для выполнения этих задач. С борта самолета они 
передавали разведданные по радио фашистскому командованию.

...Сентябрьским утром мы эскадрильей прикрывали войска, переправлявшиеся через 
Днепр в районе Домоткань - Куцеваловка. Над переправами пробыли недолго - из-за 

недостатка горючего. Пора было возвращаться. Разворачиваемся курсом на восток. 
И 
тут вдали, над Левобережной Украиной, я замечаю самолет - летит нам навстречу. 
Как будто "ПЕ-2". Сзади две точки - вероятно, истребители прикрытия.

- Не то противник, не то свой? - усомнился я.