- Впереди нас более двадцати пикирующих бомбардировщиков. Атакуем!

И действительно, ниже нас стороной к линии фронта направляются "Юнкерсы-87" под 

прикрытием истребителей. Теперь главное - перехватить их до линии фронта.

Снова раздается голос комэска:

- Орлы, за Родину! В атаку!

Командир - впереди. Мы - за ним. Увеличиваем скорость, ринулись на группу. 
Наперерез нам "мессершмитты". Но им уже не остановить наш порыв. Вот они 
пытаются атаковать командира. Бросаю самолет в сторону вражеских истребителей. 
Заградительная очередь, и враг отворачивает от самолета Семенова. Комэск 
сближается с бомбардировщиком. Фашистские стрелки открывают яростный огонь.

К нам потянулись трассы. И мне кажется, что больше всего трасс тянется к машине 

комэска и к моей.

Семенов резко переводит самолет вниз. Сердце у меня замирает: сбит!

Но вот он стремительно идет вверх и снизу атакует "юнкерс". Бьет его в упор, с 
короткой дистанции. Немецкий самолет падает.

Бомбардировщики заметались. "Мессершмитты" усилили атаки. Отбиваю их - меня 
надежно прикрывает мой ведомый.

Наша главная задача-уничтожать бомбардировщики. Пытаюсь атаковать "юнкерс", 
зайти к нему в хвост. Он маневрирует. Уходит из прицела. Даже не успеваю 
открыть 
огонь: то ведомого, то меня атакуют "мессеры". Нам, истребителям, все время 
приходится вступать с ними в бой, помогать друг другу и словом и огнем. Только 
успевай повертываться: исход боя решают секунды.

В глазах мелькают силуэты наших и вражеских самолетов. "Юнкерсы" не уходят. Они 

встали в оборонительный круг - защищают друг друга. Зайти им в хвост стало еще 
труднее.

Проходит несколько минут - для воздушного боя срок немалый. Нам необходимо 
сбить 
еще несколько самолетов. Только тогда враг дрогнет.

Стараюсь действовать точно и стремительно - как командир. Его самого я потерял 
из виду. Зато слышу голос:

- Бей их, гадов!

Под огнем противника снова веду самолет в атаку. Захожу "юнкерсу" в хвост. 
Сближаюсь. Ловлю в прицел.

По-моему, дистанция подходящая. Нажимаю на гашетки. Пушки заработали. А 
"юнкерс" 
не падает. Снова стреляю. Немецкий бомбардировщик начал маневрировать.

Забываю обо всем, что творится вокруг. Вижу лишь "юнкерс" и продолжаю стрелять. 

Решил так: "Не собью, буду таранить. Как Вано Габуния".

- Бей, батя, прикрываю! - раздается уверенный голос моего побратима, Василия 
Мухина.

Почти вплотную сближаюсь с противником. "Юнкерс" по-прежнему маневрирует. Нет, 
теперь не уйдешь! Еще длинная очередь. Самолет вспыхнул и упал в районе 
западнее 
Завидовки.

- Вот тебе, фриц, за Игнатия Солдатенко! Взмываю в сторону вверх по примеру 
командира. Не утерпел и по радио крикнул:

- Вася, одного кокнул!

Да где же Мухин? Посмотрел влево и даже вздрогнул: от меня отвалил 
"Мессершмитт-
109". За ним и погнался Мухин. Мне только что угрожала смертельная опасность: 
ведь я и не заметил, как в хвост моей машины зашел "мессершмитт"! Зато Мухин 
был 
начеку и отбил атаку.