приходилось непрерывно.

В низинах еще лежал туман, в воздухе было спокойно. Я благополучно вернулся и 
застал весь аэродром в волнении. Оказалось, приземлился летчик Яманов и 
рассказал, что Амелин атаковал "юнкерса", погнался за ним и исчез из виду.

Тревога на аэродроме росла. Но вот мы еще издали заметили самолет. Он 
приближался. Сомнений нет - это Леня! Техники волновались: ведь они с земли 
замечали, если с самолетом что-нибудь случалось.

- Да у него с мотором неладно! И скорость небольшая.

Амелин начал заходить на посадку с убранными шасси.

С КП ему передавали, чтобы он шел на второй круг и выпустил шасси. Но ответа не 

было.

Самолет коснулся земли "брюхом". Мы бросились к месту приземления. Из кабины 
вылез улыбающийся, хоть и бледный, Амелин.

- Что с тобой случилось?

- Да гонялся за фрицем. Опытный, матерый волк мне попался.

Он снял шлем, вытер взмокший лоб. Смотрю на него и глазам не верю.

- Леня, да ты поседел!

На висках моего сверстника появилась седина. Сколько он пережил, передумал за 
несколько минут воздушного боя!

Идя на КП докладывать, Леня рассказывает нам обо всем случившемся.

...В воздухе было спокойно. И вдруг на земле появилась тень от самолета. Леня 
осмотрелся. Чуть в стороне, южнее аэродрома, с курсом на Орел летел "Юнкерс-88".
 
Леня передал по радио ведущему:

- Разведчик! Атакую!

И, чтобы не упустить "юнкерс", бросился в атаку. Это произошло так быстро, что 
ведущий опоздал и потерял Леню из виду.

Немецкий летчик начал искусно маневрировать и уклоняться от атак. Стрелок 
открыл 
бешеный огонь. Амелин не отступил - зашел в хвост самолета.

Противник сбросил бомбы с замедлением, очевидно рассчитывая, что машина Амелина 

попадет в зону действия взрывной волны. В самом деле, взрывная волна встряхнула 

самолет, отбросила в сторону. Амелин с трудом выровнял машину и еще напористее 
стал преследовать врага. Противник пошел на другую хитрость: направил свой 
самолет на ветряную мельницу, очевидно надеясь, что Амелин сгоряча не заметит 
ее 
и врежется. Но Леня разгадал новую уловку врага. Он молниеносно рассчитал 
расстояние и проскочил в стороне, осыпая "юнкерс" огненными трассами. Вражеский 

стрелок замолчал: наверно, был убит.

Немецкий самолет направился к широкому и глубокому оврагу.

Лене показалось, что он сбит. И он погнался за врагом, решив для полной 
уверенности добить его.

Впереди стеной возвышался противоположный край оврага. Казалось, "юнкерс" вот-
вот в него врежется. Но летчик неожиданно резко вывел самолет из оврага - 
пролетел "впритирку" к противоположному краю.

Леня успел дать по нему еще очередь. И вдруг услышал треск, приглушенный шумом 
мотора. Сердце у него сжалось: что-то произошло с его машиной. Самолет начал 
терять скорость. Мотор сильно трясло. Леня понял: он винтом задел край оврага.

"Юнкерс" исчез из виду. Амелину пришлось возвращаться на аэродром. Обидно было 
после такого напряженного поединка упустить врага. Впрочем, Леня был уверен, 
что 
улетит он недалеко и где-нибудь упадет.

- Я бы ему не дал уйти, да со мной беда случилась. Думал, в овраге себе могилу