засветились. Наверное, волк! Страх подстегивает, бегу, слышу, как сердце 
колотится. Поглядываю по сторонам. Смотрю, из темноты на меня надвигается 
высоченная фигура в белом и рукой машет. Мороз прошел по коже, волосы стали 
дыбом - даже картуз поднялся! Не помня себя свернул в поле. Несся по стерне 
босиком, не чувствуя, как ноги колет: пятками затылка доставал. А сам думал: не 

догоняет ли меня привидение? Сделал большой крюк и тут с опаской оглянулся. 
Тьфу 
ты, да это лошадь! Идет и хвостом машет. Наверное, хозяин поленился отогнать ее 

в луга, отвел за околицу, и она сама пошла на пастбище.

Я громко засмеялся над собой да заодно и над всеми бреднями и небылицами. Прав 
батька - сколько раз говорил: привидений не существует, бояться нечего.




Закалка


Мы, деревенские мальчишки, любили состязаться в силе, ловкости, смекалке. 
Простые игры сызмальства вырабатывали в нас ловкость, силу, выносливость, 
быстроту, воспитывали смелость, приучали к осмотрительности.

Летом мы состязались в быстроте, влезая по высокому каштану на колокольню, 
оттуда по ветхой шаткой лесенке карабкались на церковный купол. Победителем 
считался тот, кто первый поднимался на самый верх и первый спускался. Сверху 
перед нами открывались беспредельные дали. Бывало, поглядишь вокруг и дух 
захватит - все бы смотрел на родимые края, да некогда: торопишься спуститься 
вниз.

Любили мы игру, в которую, вероятно, играли еще наши предки, - "свинопас". По 
кругу на лужайке вырывали ямки-"ярочки", а в середине "ярочку" побольше - 
"масло". Каждый охранял свою "ярочку".

"Свинопас" целился деревянным самодельным шаром из "масла" в "ярочку". Надо 
было 
отбить шар палкой, "ярочку" уберечь: чуть отбежишь - ее займет "свинопас". 
Тогда 
сам становишься "свинопасом".

Излюбленное место игр у ребят летом - озеро Вспольное: берег, заросший очеретом 

и сытняком, песчаные отмели.

Мы соревновались в заплыве: кто скорее доплывет до противоположного берега и 
обратно. Со дна били холодные ключи. Плывешь, а тебя обжигают ледяные струи, 
сводит руки. Пробуешь ногой дно, и кажется, что никогда не доберешься до берега,
 
задохнешься. Подплываешь к песчаной отмели, путаешься в стеблях кувшинок, 
цепляешься за них. Чуть передохнешь - и обратно наперегонки.

Среди кустов у самой воды стоял шалаш: в нем все лето жил чудаковатый старик, 
наш сосед, искусный рыбак. Было у него множество рыболовных снастей и своя 
лодка. Из Шостки к нему часто приезжали рыболовы. Старик не позволял нам 
купаться поблизости, когда удил рыбу. Сердился, шугал нас: "Рыбу отпугиваете, 
пошли прочь!"

И мы убегали подальше от "дедова бережка" - так мы называли место, где стоял 
его 
шалаш. Зато дед сам звал нас, когда расставлял сети: "Эй, ребята, плескайтесь, 
плескайтесь у кустов, выгоняйте рыбу!" И мы диву давались, сколько рыбы он 
вытаскивал сетями.

Поодаль от "дедова бережка" мы играли в придуманную игру кто дольше продержится 

под водой. Сидишь на пне а ребята на берегу ведут счет. Зубы стиснешь, 
зажмуришься, в дно вцепишься, пока в висках не застучит. Вылезаешь когда совсем 

уже невмоготу станет. А потом загораешь на горячем песке и лакомишься вкусными 
побегами сытняка.

Зимой с нетерпением, бывало, ждешь, когда окрепнет лед на озерах. Наконец 
слышишь, кто-то из приятелей кричит:

- Айда, ребята, карусель строить, на кригах кататься.

И мы гурьбой бежали к озеру. Там мы вырубали четырехугольную льдину - кригу, с 
силой ее толкали, кто-нибудь бросался на нее с разбегу и мчался по льду, пока