— А что вы вообще сажаете вдоль дороги и какую цель при этом преследуете?
    Тот же ответ. Рассердившись, Косыгин дал точную рекомендацию, какие деревья 
следует сажать в этом районе, для чего и почему.
    — Будет сделано! — последовал ответ.
    В другой раз Косыгин, увидев водохранилище, начал спрашивать, сколько в нем 
воды и как она расходуется. Последовали сбивчивые и неуверенные ответы. Тогда 
Алексей
129
Николаевич стал на глаз прикидывать площадь водной поверхности, множить 
полученную цифру на среднюю глубину подобных хранилищ и выдавал цифры, факты и 
рекомендации. . — Будет исполнено! — следовали заверения.
    Третий случай из этой же серии. Желая как-то сгладить положение после 
неудачных ответов, Председатель Верховного Совета автономной республики выдал 
положительную информацию:
    — Алексей Николаевич, мы недавно закончили в республике строительство 
большого завода (последовало его название), очень вас ждали на открытие, 
приглашение специально послали!
    — Ну и зря ждали, — отрезал Косыгин, — и приглашать меня было вовсе ни к 
чему, раз вы задержали строительство на целый год!
    Вот такие случались веселые разговорчики. В Ленинграде Алексей Николаевич 
заметно оживился и повеселел. Здесь он уже выступал в качестве главного гида. 
Много и увлеченно рассказывал Насеру о Ленинграде, показывал ему здания, где он 
жил и работал. Не преминул вспомнить и свою жену Клавдию Андреевну. Рассказал 
Насеру, что она была в свое время специалистом по аккумуляторам для подводных 
лодок, и с гордостью упомянул, что одной из первых женщин, совершивших плавание 
на подводной лодке (с целью испытания своей продукции), была именно она. На 
Насера, как потом мы выяснили, Алексей Николаевич произвел очень хорошее 
впечатление, и в дальнейшем он всегда стремился к общению с ним.
    Следующая продолжительная встреча с А.Н.Косыгиным состоялась уже при 
драматических обстоятельствах.
    В качестве главы советской делегации он приехал для участия в похоронах Г.А.
Насера в конце сентября 1970 года. Помимо дел, связанных с траурными 
церемониями, выражением соболезнования семье Насера и руководителям Египта, 
Косыгина очень интересовали складывавшаяся в стране ситуация, перспективы 
отношений Египта с СССР, а также личность Садата, который, являясь 
вице-президентом, уверенно выдвинул себя в качестве единственного преемника 
Насера.
130
    Наряду с обычными докладами Косыгину текущей информации у меня состоялся с 
ним в присутствии некоторых наших коллег подробный разговор о личности Садата. 
Еще в прошлую командировку на основании различной информации и собственных 
наблюдений у меня сложилось о нем крайне отрицательное мнение как о человеке и 
государственном деятеле. Фанфаронство, позерство, отсутствие конкретного опыта 
в каких-либо жизненно важных для государства сферах, желание хитрить всюду, где 
только можно, эгоизм, открытое стремление к личному обогащению, лицемерие, 
отсутствие устойчивых политических принципов. Все это я выложил А.Н.Косыгину, 
который даже как-то опешил от этой пулеметной очереди.
    — Вы уж слишком набросились на него... да не так уж, наверное, все мрачно...

    — Нет, — настаивал я, — мало того, он еще и человек ярко выраженной 
западной ориентации и будет вести курс на свертывание отношений с СССР.
    Это был тот случай, когда я с полной уверенностью в правоте излагал свое 
мнение, не очень думая о подыскивании более сдержанных формулировок. Косыгин с 
обеспокоенностью воспринял эту информацию и пытался аккуратно проверить ее 
через египетских деятелей. Я не помню, при каких обстоятельствах состоялся его 
разговор с видным политическим деятелем Египта Али Сабри, но смысл высказываний 
последнего сводился к следующему:
    — Мы, верные ученики Насера и его убежденные последователи, полностью 
владеем ситуацией в стране. Управлять будем мы, а Садат будет скорее 
представительствовать. У нас в руках все: и армия, и партия, и органы 
безопасности...
    Однако коварство Садата сторонники Насера явно недооценили. 13 мая 1971 
года он без единого выстрела, без всякого кровопролития переловил их поодиночке,
 посадил за решетку и объявил заговорщиками и врагами нации. Продержал их Садат 
в местах заключения ровно столько, сколько было нужно, чтобы они стали для него 
полностью безопасны ввиду изменения строя и прихода новых лиц в армию, органы 
госбезопасности и ключевые министерства. По иронии судьбы, как писала какая-то 
каирская газета, Шаарави Гомаа был водворен в тюрьму, на дверях которой 
красовалась
131
мемориальная доска с надписью, что тюрьма открыта в присутствии и с участием 
министра внутренних дел Шаарави Гомаа...
    Обстановка в Каире накануне и в день похорон Насера была взрывоопасная. 
Сотни тысяч людей хлынули из провинций в столицу. Были прорваны кордоны армии и 
полиции. Ожидались массовые беспорядки. Сложилась опасная ситуация. В центре 
Каира Нил разделяется на два рукава, образуя два больших острова — Гезира и 
Рода. Чтобы уменьшить столпотворение и давку, мосты, соединяющие различные 
части Каира с этими островами, были разведены. Встал вопрос, как нам добраться 
к месту прощания с Насером и как определить свое участие в траурной процессии. 
В посольстве царили суета и неразбериха. А Косыгин оставался неизменно