На полигон стали прибывать 
специалисты. 
Продовольствие, горючее, вещевое имущество и снаряжение предусматривалось 
разместить в земляных котлованах и на поверхности. Готовились три площадки, 
одинаковые по содержанию объектов. Одна близко к эпицентру, другие через 
пятьсот и 
тысячу метров. 
Весь день после первомайских праздников я был занят получением подопытного 
имущества на складах. Мне помогали два солдата - Петр Зятиков и Иван Логинов. Я 

поручил им везти на машинах имущество на "Ша" и ждать меня там. 
Едва успел переодеться, как ко мне прибежал Зятиков и доложил, что их с 
Логиновым не 
пропускают через КПП. Что еще за новость? Я позвонил в штаб. Трубку взял 
полковник 
Князев: 
- Поедешь завтра. Сегодня ждем "невесту". Она уже на подходе. Всюду особая 
охрана. 
Окажешься случайно на пути, заподозрят неладное и, не дай Бог, пристрелят. У 
них такое 
право имеется. 
"Невесту" везли ночью, и мне не удалось увидеть, как ее транспортируют. 
Завозили на Опытное поле, как и в прошлом году, всевозможные агрегаты, машины, 
хозяйственно-бытовую технику, вещевое имущество и почти все, чем питается 
человек. 
Получили и оборудование для солдатских столовых, белье, ткани различной 
расцветки и 
даже часы. Интересно, не влияет ли на ход часов радиоактивность? Кстати, часы 
не 
боятся атомного взрыва, идут себе в кармане обгоревшего, сильно зараженного и 
отброшенного на несколько метров взрывной волной обмундированного манекена. 
Хозяйственники полигона опять просили меня забрать у них все, что захламляло 
складские помещения. Для них оно лишнее, а мы пополняли бракованным имуществом 
свои площадки и получали дополнительные данные для научных исследований. [141] 
Начальник продовольственной службы полигона попросил списать несколько походных 

термосов, в которых на фронте доставляли на передний край горячую пищу. По 
секрету 
сказал: 
"Улетая в Москву, гости просят живой стерлядки. А ее удобно перевозить в 
термосах. 
Берут и, к сожалению, не возвращают..." 
Пришлось уважить просьбу. Да и то ведь сказать - побитые самолеты списываем 
одним 
росчерком пера. 
"Невеста" благополучно прибыла на свое ложе, и на поле началась горячка - 
подготовка 
площадок, размещение приборов, аппаратуры. 
Летом на полигоне очень жарко. В тени за тридцать градусов. В выходные дни 
офицеры с 
семьями отдыхали на берегу Иртыша. Любимым местом были небольшая тополиная роща 

и поросшая кустарником низина за нашими огородами, ближе к забору из колючей 
проволоки. Дальше ходить не разрешалось, да и берег реки вверх по течению был 
голый. 
Отдых омрачали комары и мошкара. На песчаном пляже не поваляешься в свое 
удовольствие. За несколько минут все тело покроется от укусов гнуса беловатыми 
волдырями, вызывающими сначала боль, а потом неугомонный зуд. 
Солдаты делали себе маски из пеньки, пропитанной дегтем, а офицерам выдавали по 

маленькому флакончику диметилфтолата. Это единственная жидкость, которая 
надежно 
отпугивала кусачую мошку. 
На берегу я встретил нашего подрывника подполковника М.К.Шевчука. 
- Приглашаю тебя завтра на интересное зрелище, - сказал он. - Взорвем сразу 
кучу 
тонн тротила, приезжай к десяти часам. 
Выехал на Опытное поле вместе с Горячевым. Для меня, никогда не видевшего 
подобного 
взрыва, это действительно было лишь зрелище. Но специалисты, выставившие макеты 

защитных сооружений, прибористы и военные медики проводили свои исследования. С 

замиранием сердца мы наблюдали с расстояния не менее [142] километра, как 
смелый 
мастер пиротехники что-то там делает - то на самой верхушке целой пирамиды 
взрывчатки, то внизу, потом бежит к машине, тащит что-то, потом опять лезет на 
самый 
верх... Малейшая ошибка - и может произойти непоправимое, и от подрывника 
ничего 
не останется. От этой мысли словно иголочками покалывает спину. 
На наблюдательном