(171)319271421523237344461930026833101118106713318110469260657515710003445011237 
(31)2160540104920551481273029998922212531191391329417809132117987103246145201555012611413619921615733 
(131)3393588139203516513116478 
(76)263801736165781210460740261828026879833013345815719450 
(11)226546527865851820932038958764312592219822707 (31)24087122178122611447

Для сравнения, в типичном армейском моторизованном корпусе немцев из двух 
танковых и одной моторизованной дивизии было примерно 37 тыс. человек, 360 
танков, 264 миномета, 335 орудий, 6500 автомашин, 4100 мотоциклов. Это без 
учета корпусных частей. Советская танковая армия образца 1944 года, для 
сравнения, штатно могла иметь 55—56 тыс. человек, 900—950 танков и САУ, 650—700 
орудий и минометов, 7600 автомашин разных типов. Реально в танковой армии 
образца 1944 года было около 48 тыс. человек, 450—620 танков, 98—147 САУ, 
650—750 орудий и минометов, 4380—5000 грузовиков, 465—740 специальных автомашин,
 163—236 легковых авто. Поражая количеством танков, механизированные корпуса 
41-го заметно отставали по всем другим показателям — пехоте, артиллерии, 
автотранспорту. Даже если брать первую строчку таблицы, штатную численность.
Без получения автотранспорта по мобилизации, с несовершенной штатной 
организационной структурой танковые и моторизованные дивизии мехкорпусов второй 
волны формирования не могли ни эффективно наступать, ни обороняться, даже имея 
большое количество танков. Пресловутая неготовность выражается именно в этом. 
На вопрос: «Почему танковые войска РККА были не готовы к войне, имея свыше 20 
тыс. танков?» — правильный ответ: «Причина номер раз. Они не имели 22.06.1941 
положенных для организационных структур, объединяющих эти танки, личного 
состава, автомашин и тракторов. Причина номер два. Организационные структуры, 
объединяющие эти танки, были неэффективны». После объявления мобилизации 22.06.
1941 в вооруженные Силы поступило 234 тыс. автомашин, 31,5 тыс. тракторов, но 
было уже поздно, да и не получили втянутые в сражения мехкорпуса положенных им 
автомашин в хаосе отступления. Танки кончились до прибытия автомобилей по 
мобилизации.
Но было бы ошибкой считать, что мобилизация решала проблему. Взмах волшебной 
палочки — прибытие грузовиков, и мехкорпуса становятся стальными молотами. 
Прибытие грузовиков от промышленности и из народного хозяйства могло улучшить 
подвижность частей мехкорпусов, но оно не прибавляло им мотопехоты, не 
приводило к «золотому сечению». Даже те соединения, которые я назвал 
боеспособными в качестве подвижных, страдали от несовершенства организации.
Не танки надо считать, точнее не только и не столько танки, а пехоту, 
артиллерию, тракторы и грузовики. И сравнивать организационную структуру 
танковых дивизий и механизированных корпусов. В этой главе я не ставил задачи 
опровержения «главной мысли» Владимира Богдановича. Я лишь стремился показать 
порочность подхода В. Суворова и многих других исследователей, сравнивающих 
только брутто-количество танков противоборствующих сторон вместо анализа 
организационных структур, объединяющих эти танки в механизмы ведения войны.



Глава 8.
Оборонительная промышленность

В этой главе речь пойдет о боеприпасах. Больше всего меня лично убивают в 
трудах Владимира Богдановича постоянные апелляции к бытовой логике. Например, 
история с боеприпасами на грунте. Цитирую ( «День М»):

«В апреле 1941 года из Главного артиллерийского управления Красной Армии 
поступило распоряжение: продукцию Наркомата боеприпасов вывозить к западным 
государственным границам и выкладывать на
грунт.

Спросите у фронтовиков, что это означает.

Кремлевско-лубянские историки вынуждены признать, что Сталин готовил агрессию, 
Сталин готовил порабощение Европы. Но, говорят они, Сталин мог совершить 
агрессию только в 1942 году. Давайте спросим у этих историков, можно ли 
оставить под открытым небом на осенние дожди, на снежную зиму и на весеннюю 
грязь некоторое количество боеприпасов, скажем, пятьсот тысяч тонн?
Этого делать нельзя.
Нам это понятно. Так неужели Сталин был глупее нас?

Выкладка боеприпасов на грунт в 1941 году означала решение начать войну в 1941 
году. И никакого иного толкования этому факту не придумать». (Выделенный текст 
напечатан жирным шрифтом в оригинале. — А.И.)
Выкладка боеприпасов на грунт — это стандартная процедура хранения. Склады 
бывают или открытые, или подземные. Подземные очень дорогие. Открытые дешевле, 
и при окружении их земляным валом допускается их нахождение до 800 м от 
населенного пункта. Что, впрочем, подтверждается случаями взрывов на складах, 
которые происходили в 90-х годах. Например, взрыв склада Тихоокеанского флота 
во Владивостоке в 1994 году. Комиссия ругалась — нельзя, дескать, было хранить 
боеприпасы разных лет выпуска на грунте без навеса. Обратите внимание на слова 
«без навеса». Наверное, готовили «освобождение» Японии. Или возьмем более 
свежие события, взрыв на складе под Екатеринбургом в июне 2001 года, когда