обернутся для Болгарии катастрофой.
    Последний раз я виделся с Савовым в 1989 году. Он был серьезно болен. А в 
1992 году его не стало: 6 января он застрелился у памят-
139
ника партизанам в своем селе Летищево. В прощальном письме Савов писал: « Я 
решил уйти из этой жизни, которую так любил. Это решение было принять нелегко, 
но, думаю, оно верное. Полвека, всю мою сознательную жизнь, я посвятил служению 
идеям социализма, Болгарии и моей семье. Жизнь была непростой. Я пережил 
фашистское иго, выдержал пытки и поклялся никогда не допустить подобного в 
будущем... Мои дорогие, я прожил свою жизнь достойно, любил свой народ и моих 
коллег, и вы отвечали мне взаимностью. Вы прекрасно знаете, что я ненавидел 
Живкова и его людей задолго до 10 ноября 1989 года, и я не хотел бы, чтобы мое 
имя было запачкано в связи с преступлениями Живкова. Дорогая моя Мая, мои 
любимые дети и внуки, вы знаете, как сильно я вас люблю, но я ужасно устал, и я 
болен, и душа моя не находит покоя... Дорогие друзья и товарищи... дорогие 
соотечественники... верьте в Советский Союз и советские народы. Советский Союз 
переживает глубокий кризис, но он возродится как птица Феникс. И верьте в 
болгарский народ...»
    Сторонники сохранения социалистического общества в Восточной Европе не 
смогли устоять перед натиском противостоящих сил. Главную вину за это несет 
Советский Союз. Застывшие представления о положении в восточноевропейских 
странах при Брежневе, с одной стороны, и пущенные на самотек экономические и 
политические центробежные тенденции при Горбачеве — с другой, привели к хаосу и 
распаду. Во всех вариантах происшедшее в Восточной Европе отражало ситуацию в 
СССР.
    Полагаю, однако, что советскую разведку за случившееся винить нельзя. 
Надежной информации своему государственному руководству мы поставляли 
достаточно. И всегда проявляли к нашим партнерам в социалистических странах 
уважение, рассматривая их как самостоятельных и равноправных коллег. В 
отношениях с ними неизменно выдерживались такт и понимание. Наряду с 
эффективным профессиональным диалогом завязывалась и сохранялась личная дружба. 
Мы оказывали друзьям оперативную и техническую помощь, а цели разведывательной 
работы в интересах своей национальной безопасности они, как уже говорилось выше,
 определяли сами.
    Разумеется, советская внешняя разведка извлекала огромную выгоду из 
сотрудничества с нашими восточноевропейскими коллегами. В результате таких 
скоординированных действий мы имели четкое представление о тенденциях 
международного развития и были в состоянии предоставлять руководству нашей 
страны и других социалистических стран объективную и точную информацию, в том 
числе и об активности Запада в оказании влияния на внутренние процессы в 
Восточной Европе. Я глубоко убежден, что размеры скрытого вмешательства Запада 
в те события, которые привели к перерождению соцсодружества, не следует 
недооценивать.
    Глава 13
    ОЛЕГ ГОРДИЕВСКИЙ
     
    Измена в разведке — это всегда тяжелый удар, независимо от того, является 
перебежчик крупной фигурой или незначительной личностью, стремящейся лишь к 
материальным благам или дешевой славе. Дело не только в том, что предатель 
может похитить важные государственные секреты и передать их противнику. Измена 
в рядах разведки сопряжена с тем, что подрывается сеть тайных контактов, 
которая создается тяжелейшим трудом в течение многих лет в остром 
противоборстве с контрразведками противника.
    Исключением в этом ряду является видный разведчик 20-30-х годов, известный 
под именем Александр Орлов. Будучи резидентом в Испании во время гражданской 
войны, он накануне возвращения на Родину понял, что его ждет участь очередной 
жертвы сталинского террора. В 1938 году Орлов тайно выехал в США, где «сдался» 
американским властям и выступал в роли их консультанта вплоть до своей смерти в 
1978 году. Чтобы обезопасить свою семью, остававшуюся в Советском Союзе, он 
написал письмо Сталину, в котором предупредил, что предаст гласности важную 
информацию, если хоть один волос упадет с голов его близких.
    Но Орлов не был классическим перебежчиком, что ясно видно по материалам из 
архивов КГБ и ФБР, которые были недавно предоставлены в распоряжение 
англичанина Джона Костелло и моего бывшего подчиненного Олега Царева. В 
соавторстве они написали книгу «Смертельные иллюзии». Орлов был антисталинистом,
 но не антисоциалистом. Он не изменил своей Родине, хотя и был настроен 
критически ко многому в советском обществе. Американцы так и не поняли, что 
Орлов предоставил в их распоряжение лишь те сведения, которые были известны на 
Западе ранее и не имели особого значения для зарубежной агентурной сети 
советской разведки. Он не проронил ни слова о том, что ему в деталях была 
известна история приобретения известной «пятерки» во главе с Филби.
141
    Совершенно другое дело — измена Олега Гордиевского, который бежал из 
Советского Союза в Англию, когда в 1985 году земля начала гореть у него под 
ногами.
    Впервые я познакомился с Гордиевским после своей третьей командировки в 
Норвегию в 1972 году, когда возвратился в Москву и стал заместителем начальника 
Третьего отдела ПГУ, в чьем ведении находилась Скандинавия, Гордиевский в то 
время был в составе копенгагенской резидентуры в своей второй командировке. Во 
время его отпуска я вызвал его для беседы, как это принято было делать для