улыбается Герхардсен, стоя возле готового к отправлению поезда.
53
    Прямые человеческие контакты между представителями различных общественных 
систем и блоков помогали понять политические мотивы тех или иных шагов, 
выявлять причины разногласий и нащупывать основу для консенсуса. Герхардсен 
понимал это лучше, чем любой другой норвежский государственный деятель. Я тоже 
всегда стремился разобраться в непростых вопросах поглубже, поэтому, смею 
надеяться, не случайно Герхардсен поддерживал контакты со мной в течение многих 
лет, в том числе и после того, как я стал офицером советской разведки.
    Был ли Герхардсен настроен «просоветски»? Такие утверждения можно подчас 
слышать от поборников холодной войны и шпиономании. Ответ будет один: конечно 
же, нет! И у КГБ никогда не было намерений поставить его на службу Советскому 
Союзу. Герхардсен просто-напросто был одним из немногих дальновидных политиков, 
понимавших, что для Норвегии жизненно необходимо иметь добрые и 
сбалансированные отношения с могущественным восточным соседом. А для этого 
требуется взаимопонимание. Однако в 1955 году, когда над миром еще проносились 
леденящие ветры холодной войны, такой подход вовсе не был само собой 
разумеющимся. Сама идея официального визита премьер-министра Норвегии — первого 
после войны визита руководителя одной из стран западного мира в Советский Союз 
— была неординарной. Думаю, что принятие приглашения советского правительства 
было сопряжено для Герхардсена с серьезными проблемами.
    Нам было известно, что правые силы Норвегии намеревались использовать его, 
как они называли, «заигрывание с противником». Имелась достоверная информация о 
том, что в международном плане «братание» Герхардсена с коммунистами 
планировалось использовать для дискредитации его внешнеполитического курса. С 
другой стороны, приглашение главе норвежского правительства из Москвы явилось 
результатом общего потепления международного климата, которое в 1955 году лишь 
едва-едва ощущалось. Мы считали, что соседские отношения с Норвегией могут 
стать более стабильными и дружескими, чем в первые годы холодной войны, когда 
Норвегия стала членом НАТО. Нам было известно также, что Герхардсен в свое 
время весьма скептически отнесся к вступлению Норвегии в Североатлантический 
альянс. Он был сторонником создания скандинавского оборонительного союза. 
Только после провала планов создания такого союза Герхардсен нехотя согласился 
с членством Норвегии в НАТО как единственной реальной альтернативой.
    Членство Норвегии в НАТО вызвало конфликт внутри Норвежской рабочей партии 
и привело к изданию рядом социал-демократов газеты «Ориентеринг», а в 1961 году 
— к созданию Социалистической народной партии (СНП). В стане норвежской 
социал-демократии образовалось два противостоящих лагеря. Мы рассматривали
54
тогдашних министра иностранных дел Халварда Ланге и секретаря НРП Хокона Ли как 
наиболее видных представителей проамериканской и пронатовской линии в 
норвежской внешней политике.
    Герхардсен же проявлял гораздо большее, чем другие члены НРП, понимание 
того, что Норвегия является соседом великой державы, обладавшей к тому же 
ядерным потенциалом. Он признавал определенные преимущества членства Норвегии в 
НАТО, но одновременно отдавал себе отчет в том, что вовлечение страны в любой 
конфликт между США и Советским Союзом окажется для нее катастрофическим. Эта 
мысль нашла отражение и в его выступлении на совете глав правительств стран 
НАТО в Париже, о котором говорилось выше.
    Повторяю, принятие приглашения посетить Советский Союз в 1955 году, в самый 
разгар холодной войны, было для Герхардсена сопряжено с трудными 
внутриполитическими решениями. В первую очередь Герхардсен поставил вопрос о 
своей возможной поездке в Советский Союз на правлении Норвежской рабочей партии,
 в которое входили ключевые члены правительства, влиятельные фигуры партийного 
аппарата и руководители мощного Центрального объединения профсоюзов Норвегии 
(ЦОПН). Только после своей победы на этом форуме он смог чувствовать себя 
относительно уверенно, чтобы ответить согласием на советское приглашение.
    Герхардсен был прирожденным политиком и прекрасно знал правила игры. Без 
согласия центрального правления НРП в таком деликатном вопросе, как поездка в 
«медвежью берлогу» на Востоке — «логово» главного противника США и НАТО, все 
дальнейшие действия в этом направлении становились бессмысленными.
    Подозрительность была характерной чертой обеих сторон. Герхардсен понимал, 
что приглашение норвежского премьер-министра в Советский Союз в ноябре 1955 
года было и для Хрущева смелым шагом с точки зрения советской внутренней 
политики. Норвежский лидер был одним из немногих, кто в те годы усмотрел 
исторический шанс — как для Советского Союза, так и для Запада — в политике 
мирного сосуществования.
    10 ноября 1955 г. Эйнар и Верна Герхардсены в сопровождении министра 
торговли Арне Скауга с супругой вылетели в Москву. Я оставался в Норвегии, 
проводив их в аэропорту Осло. Именно там Верна дружески похлопала меня по щеке, 
что было запечатлено норвежскими фотографами.
    Мне известно, что в Москве к взглядам Герхардсена на вопросы международной 
безопасности относились с большим уважением. Документы, подписанные в ходе 
визита, по моему мнению, отражают результаты достигнутого сторонами 
взаимопонимания. Констатировалось, что Норвегия намерена отстаивать интересы 
своей безопасности в рамках НАТО и ООН, но все же уточнялось, что она не будет 
в мирное время размещать на своей территории иностранные войска
55
и ядерное оружие. Последнее обязательство было для нас особенно важным, 
поскольку устраняло опасность внезапного удара по Советскому Союзу с норвежской