генерала Кравченко. Командир соединения и начальник штаба генерал Бахметьев 
лично 
повели бригады в атаку, смяли противника и устремились дальше, в донские степи. 
[107] 
Генералы сделали это, зная, что решается судьба операции, не имеющей себе 
равной по 
значению, понимая, как важен в ней первый успех и что этого успеха в первый же 
день 
боя требовал и добивался Ватутин. 
Нужна была победа, сразу определяющая настроение солдата и удваивающая, 
утраивающая его силы. 
Нужна была победа, ошеломляющая противника, сокрушающая его силой и глубиной 
удара и парализующая волю к сопротивлению. 
Потому и планировал Ватутин свой удар так, чтобы в первый день сражения пробить 
как 
можно глубже оборону противника. И когда оборона была взломана и танковые 
соединения вышли на оперативный простор, Ватутин почувствовал огромное 
облегчение. 
Теперь, бдительно следя за действиями прорвавшихся войск, он должен был 
обеспечить 
непрерывное наращивание успеха.
* * * 
Для командующего фронтом наступил труднейший период управления наступающими 
войсками. Наступление развернулось на территории, громадной не только по фронту,
 но 
и в глубину. 
Танковые соединения ушли вперед, а пехота и непосредственно поддерживавшие ее 
танки 
еще вели бои по разгрому и уничтожению противника в тактической полосе обороны. 

Противник был вскоре разбит, но его отдельные окруженные группировки продолжали 

сопротивляться. 
Самая крупная группировка - распопинская - держалась несколько дней и только 
после 
новых тяжелых ударов капитулировала. 
Тем временем танковые соединения уходили все дальше. 
Стала сказываться разница в темпах продвижения войск, - они удалялись друг от 
друга, 
и надо было, несмотря на это, сохранить их взаимодействие. 
Соединения генерала Родина и Кравченко или на юг, потом повертывали налево, на 
восток и юго-восток. Соединения генерала Буткова и Борисова, шедшие на юг, 
повернули 
направо, на запад, расходясь веером по широким донским степям. Соединения 
Чистякова 
блокировали и уничтожали окруженного противника. 
Стали также сказываться разность и множественность задач войск, а эти задачи 
необходимо было решать одновременно. 
В борьбу все время вовлекались с обеих сторон новые массы войск. Получалось 
своеобразное и закономерное противоречие: советские [108] войска успешно 
продвигались вперед, а силы их рассредоточивались, плотность наступательной 
группировки слабела. 
Ватутин должен был устранить это противоречие, а оно становилось с каждым часом 

острее, потому что к району прорыва стали подходить танковые и моторизованные 
дивизии противника. 
В то же время часть войск противника, отходившая из тактической зоны обороны, 
наваливалась на тылы далеко ушедших советских танковых соединений. Туман, 
висевший 
над донскими степями в начале операции, стал рассеиваться, появилась авиация 
противника. 
Но уже вступили в действие истребители и штурмовики генерала Савицкого, надежно 

прикрывшие наши атакующие войска и штурмовавшие войска противника. 
Ватутин твердо вел войска фронта вперед, обеспечивал взаимодействие всех 
соединений, 
лично следил за их снабжением, торопил тылы и все ускорял и ускорял темпы. 
Продолжали стремительное движение к указанной цели танковые соединения генерала 

Родина. Генерал Бутков столкнулся с танковой и моторизованной дивизиями 
гитлеровцев 
и, несмотря на давление двух пехотных дивизий противника на тылы соединения, 
выдержал тяжелый бой, прикрыл соединения Родина и Кравченко, наступавшие в 
центре 
на главном направлении, и продолжал движение в глубокий тыл противника, к 
станциям 
Чир и Суровикино. 
На всех направлениях развернулись бои, совершенно разные по своему характеру. 
Шли 
встречные бои и бои с противником, перешедшим к обороне. На одних участках