до 15 тыс. тонн грузов, в 
том числе 35 орудий, 3000 пистолетов-пулеметов ППД и 500 противотанковых ружей; 
эвакуировано около 25 тыс. раненых и жителей города. НКВД на эскадренном 
миноносце заботливо вывезло 456 своих подопечных. [193]
 В распоряжении гарнизона имелось полгода для совершенствования оборонительных 
позиций. Манштейн пишет:
 «Основное, чем была сильна крепость Севастополь, заключалось не в наличии 
современных крепостных сооружений, хотя они и имелись в некотором количестве. 
Основными факторами были чрезвычайно труднодоступная местность и то, что эта 
местность была усилена огромным количеством мелких оборонительных сооружений. 
Они густой сетью покрывали весь район от долины реки Бельбек до Черного моря. 
Особенно сильно был укреплен участок местности между долиной реки Бельбек и 
бухтой Северной, представлявший собой сплошной укрепленный район».
 На флангах оборонительного района располагались самые мощные в Севастополе 
береговые батареи: № 30 — в районе деревни Любимовка, в устье реки Бельбек, № 
35 — в районе мыса Херсонес, получившие у немцев название «Максим ГорькийI» и 
«Максим ГорькийII». Каждая батарея имела по четыре 305-мм орудия, размещенных в 
2-орудийных бронированных башнях (стенки — 305 мм, крыша — 203 мм). Орудия 
посылали 471-кг дистанционную гранату на дальность 27 тыс. м, а 314-кг фугасный 
снаряд на — 45980м. Скорострельность достигала 2 выстр./мин. Господство над 
окружающей местностью обеспечивало орудиям круговой обстрел.
 Две башенные установки батареи представляли собой целый подземный городок, 
укрытый толстым слоем бетона. Объем бетонных работ только на одной батарее 
приблизительно равнялся объему работ при строительстве Днепрогэса. Вокруг 
каждой башни располагались 2 снарядных и 2 зарядных погреба. В каждом 
размещался 201 снаряд, в зарядном — 402 полузаряда. В подбашенном помещении 
имелась рельсовая железная дорога с ручными вагонетками, в которых боеприпасы 
доставлялись к заряднику. Подъем боеприпаса, заряжание, наведение 
осуществлялось с помощью электроприводов. Расчет одной башни состоял из 54 
человек. [194] Башенные установки оборудовались приборами управления стрельбой, 
получавшими данные от дальномерной рубки, двумя перископическими прицелами.
 Батарея № 35 была введена в строй в 1928 году, батарея № 30 — четыре года 
спустя.
 Впервые батарея № 30 открыла огонь 30 октября 1941 года по немецким войскам, 
двигавшимся к Севастополю со стороны Бахчисарая. Стрельба велась по невидимой 
цели, поэтому за несколько дней до подхода противника по указанию командира 
батареи капитана Александера на господствующих высотах были развернуты 
корректировочные посты. Точное целеуказание позволило с первых же выстрелов 
поражать колонны немецких войск, а также железнодорожные составы, 
разгружавшиеся на станциях Альма и Биюк-Сюрен. В течение многих месяцев обороны 
башенные батареи вели огонь по врагу, сами будучи неуязвимыми для бомб и 
снарядов.
 Воздушное прикрытие обеспечивали 109 самолетов 3-й специальной авиагруппы под 
командованием полковника Дзюбы, базировавшейся на аэродромы СОР, и авиация 
Черноморского флота.


* * *

 Командующий 11-й армией собрал под Севастополем 8 немецких и 2 румынские 
пехотные дивизии, со средствами усиления — 167 тыс. солдат и офицеров, 2045 
орудий и минометов, 600 самолетов. Советские источники указывают также на 
наличие в этом районе 450 немецких танков — штат трех танковых дивизий, При 
этом сообщается, что только в составе 54-го армейского корпуса действовало 
более 100 танков, «преимущественно тяжелых» (хотелось бы знать каких). [195] 
Это, конечно, вранье: сразу после окончания «Охоты на дроф» 22-ю танковую 
дивизию передали в распоряжение группы армий «Юг», а единственное, что осталось 
у Манштейна — это три дивизиона (190,197 и 249-й) 75-мм самоходных установок 
«артштурм» (около 50 машин) и 300-й отдельный танковый батальон под 
командованием капитана Вайке, имевший на вооружении чуть более тридцати 
танков-операторовPz.Kpfw.IIIи радиоуправлемые взрывающиеся танкеткиSd.Kfz.301 
иAusfASd.Kfs.302 «Goliath». Надо отметить, что первыми такие «сухопутные 
торпеды» применили еще в феврале 1942 года как раз защитники Севастополя. 
Авиакорпус Рихтгофена обеспечивал господство в воздухе и блокировал снабжение 
оборонявшихся кораблями Черноморского флота.
 Окончательный штурм, получивший кодовое название «Лов осетра», должен был 
проводиться по старому плану. Основной удар наносился с севера в направлении 
восточной оконечности Северной бухты силами 54-го армейского корпуса в составе 
22, 24, 50 и 132-й дивизий, усиленных пехотным полком. Общая численность войск 
на направлении главного удар составляла 75,5 тыс. солдат и офицеров. Ведение 
наступления на южном участке, из района Камары через Сапун-гору, было возложено 
на 30-й корпус — 72, 170 и 28-я дивизии — 54,5 тыс. человек. Румынский горный 
корпус — 18-я пехотная и 1-я горная дивизии — 36 тыс. человек, действовавший 
между двумя ударными группами немецких войск, на первом этапе операции должен 
был сковывать противника перед своим фронтом и обеспечивать фланги германских 
корпусов. В армейском резерве, между Севастополем и Керченским полуостровом, 
имелось еще 37 тыс. немецких и румынских солдат и офицеров.
 Манштейн использовал для решающего штурма все имевшиеся в его распоряжении 
орудия, а ОКХ предоставило самые мощные огневые средства. В целом 54-й корпус 
имел 56 батарей тяжелой артиллерии и артиллерии большой мощ