в основу организации и проведения наступательных 
операций в Великой Отечественной войне», руководящий состав Красной Армии об 
этих премудростях военной профессии имел весьма смутное представление и все 
делал с точностью до наоборот. Впрочем, и после — тоже. [40]


Торопецко-Холмская операция

 В результате контрнаступления под Москвой войска Калининского и левого крыла 
Северо-Западного фронтов охватили основные силы группы армий «Центр» с севера, 
что создавало благоприятные условия для нанесения удара с этого направления в 
глубокий тыл противника. Согласно указаниям Верховного Главнокомандующего, 
наступать должны были абсолютно все. Поэтому генерал Курочкин одним крылом 
своего фронта готовился окружить и разгромить демянскую группировку противника, 
а левым флангом должен был провести наступательную операцию для содействия 
армиям генерала Конева.
 Замысел операции заключался в том, чтобы силами 3-й и 4-й ударных армий, 
имевших в своем составе 8 дивизий, 10 бригад, 13 лыжных и 4 танковых батальонов,
 нанести удары из района Осташкова на Андреанополь, Торопец, Велиж, Руцня, 
разгромить противника и в дальнейшем, развивая успех на Юго-Западном 
направлении и перерезая тыловые коммуникации, обойти с запада ржевско-вяземскую 
группировку и уничтожить ее во взаимодействии с войсками Калининского и 
Западного фронтов. Для обеспечения главного удара с севера часть сил 34-й армии 
должна была атаковать Ватолино.
 Ударные армии в Красной Армии начали формировать в ноябре 1941 года. Эти 
оперативные объединения предназначались для разгрома группировок противника на 
важнейших направлениях и по сравнению с обычными общевойсковыми армиями, как 
правило, имели больше танков и артиллерии. Личный состав ударных армий по 
своему положению приравнивался к гвардии, получал повышенные денежные оклады, 
имел право возвращения в свою часть после ранения и другие льготы.
 Свежая 3— я ударная армия, которой командовал генерал-лейтенант М.А. Пуркаев, 
формировалась в резерве Ставки в конце декабря путем преобразования 60-й 
резервной. [41] В состав армии входили 23, 33 и 257-я стрелковые дивизии, 20, 
27, 31, 42, 45 и 54-я стрелковые бригады, усиленные двумя артполками РГК, тремя 
дивизионами гвардейских минометов, двумя танковыми, шестью лыжными, четырьмя 
саперными, одним инженерным батальоном. Всего в армии насчитывалось: 51500 
человек, 35 танков, 142 орудия, 347 минометов. Войска Пуркаева должны были 
наступать почти строго на запад, на Холм, с последующим поворотом на Великие 
Луки.
 4— я ударная, также сформированная в декабре на базе 27-й армии, имела в своем 
составе 249, 332, 334, 358 и 360-ю стрелковые дивизии, 21, 39, 48 и 51-ю 
стрелковые бригады, 2 танковых батальона, 2 дивизиона РС, 2 артполка РГК. Армии 
предстояло наступать на юго-запад, вдоль железной дороги Пено-Андреа-поль — 
Торопец — Великие Луки с поворотом на юг, перерезая тыловые коммуникации группы 
армий «Центр». Командармом был назначен бывший командующий Брянским фронтом, 
специалист по нанесению ударов «перевернутым фронтом», обещавший в сентябре 
1941 года разгромить «подлеца Гудериана» и сам месяц спустя разбитый им 
вдребезги, генерал-полковник А.И. Еременко. Ну да за одного битого двух небитых 
дают.
 Главный артиллерист армии генерал Н.М. Хлебников оставил о Еременко самые 
хвалебные отзывы:
 «Слышал о нем как о горячем человеке, инициативном, любившем первым наносить 
врагу удар, далее если он обладал значительным превосходством в силах и 
средствах. Неудивительно поэтому, что Верховный Главнокомандующий В.И. Сталин 
называл его „драчливым генералом“ и часто посылал его в самые горячие места».
 Однако есть по поводу этого прозвища и другие версии. Андрей Иванович слыл 
известным мордобойцем, любителем, так сказать, кулачного воспитания подчиненных.
 Вот, к примеру, жалоба члена Военного совета 13-й армии секретаря ЦК Компартии 
Белоруссии Ганенко на имя Сталина: [42]
 «Находясь на передовой линии фронта истекшей ночью, я с генералом Ефремовым 
вернулись в опергруппу штабарма для разработки приказа о наступлении. Сюда 
прибыл командующий фронтом Еременко с членом Военного совета Мазеповым, при них 
разыгралась следующая сцена: Еременко, не спросив ни о чем, начал упрекать 
Военный совет в трусости и предательстве Родины, на мои замечания, что бросать 
такие тяжелые обвинения не следует, Еременко бросился на меня с кулаками и 
несколько раз ударил по лицу, угрожал расстрелом. Я заявил — расстрелять он 
может, но унижать достоинство коммуниста и депутата Верховного Совета он не 
имеет права. Тогда Еременко вынул маузер, но вмешательство Ефремова помешало 
ему произвести выстрел. После этого он стал угрожать расстрелом Ефремову. На 
протяжении всей этой безобразной сцены Еременко истерически выкрикивал 
ругательства, несколько остыв, Еременко стал хвастать, что он, якобы с 
одобрения Сталина, избил несколько командиров корпусов, а одному разбил голову. 
Сев за стол ужинать, Еременко заставлял пить с ним водку Ефремова, а когда 
последний отказался, с ругательством стал кричать, что Ефремов к нему в 
оппозиции и быть у него заместителем больше не может, тем более что он не может 
бить в морду командиров соединений».
 Да уж, «горячим» и «инициативным» человеком был генерал Еременко. Депутат и 
секретарь ЦК в этом эпизоде тоже хорош! Помнится мне, генерал Гудериан за 
резкое слово в свой адрес вызвал на дуэль фельдмаршала Клюге — самому Гитлеру 
пришлось разнимать. Но в Красной Армии давно искоренили все эти 
аристократические