– Сядем, рассказывай.
 Уселись у землянки в тени новенькой, еще не выцветшей палатки. Сапрыкин 
выкладывал разные штабные новости, не забыл и о том, что командир полка майор 
Павлов – это и есть Наум Захарович – очень удручен. Было в полку пять 
эскадрилий, трудами и потом подготовленные к обороне, а командовать почти 
нечем: разбросали по всему Крыму и даже в Одессу.
 – Извини, Иван Иванович, перебью, – прервал его Любимов. – Раз уж зашла речь 
об Одессе, то придется тебе… Звонил зам. командующего ВВС Ермаченков, приказал 
отправить в Одессу звено истребителей. Трудновато сейчас там, надо помочь. 
Район тебе знаком и мы решили старшим назначить тебя.
 – Я готов, – не задумываясь ответил Сапрыкин. – Кто со мной и когда вылетать?
 – Вылет завтра на рассвете. А состав группы… Кого бы, ты сам выбрал?
 Сапрыкин на минуту задумался. С кем лететь в осажденную Одессу ему было далеко 
не безразлично, ведь эскадрилья состояла на половину из молодых пилотов. А при 
сопровождении кораблей придется драться над водой с немецкими 
самолетами-торпедоносцами и с истребителями. И Сапрыкину хотелось выбрать самых 
отчаянных и самых опытных. К тому же умеющих самостоятельно подготовить свою 
машину к полету. Лучше, конечно, взять бывших техников, переучившихся на 
летчиков– Капитунова, Минина или Скачкова.
 Иван Иванович крякнул в кулак, как бы поправляя голос, назвал все три фамилии, 
подробно обосновав каждую.
 – Ты – гений! – Любимов добродушно улыбнулся, глаза сощурились. – Но сержанта 
одного придется все-таки взять. Не для счету же они нам даны.
 – Оно, конечно, – Сапрыкин сказал это тоном обреченного, глядя в сторону.
 – Почему бы и нет? – вмешался Ныч. – Левым ведомым пусть Капитунов, правым, 
поближе к себе – из новеньких. Авдеев подскажет, кто посильней.
 Сапрыкин заупрямился.
 – Ну ладно, – сказал Любимов. – Неволить не буду. Бери двух старших 
лейтенантов Капитунова и Скачкова. Подробные разъяснения получишь в штабе 
группы.

 Любимов

 Возвращались с обеда. Молодым пилотам, как распорядился комэск, предстоял 
ознакомительный полет к линии фронта. Лучше, конечно, зайти на Сиваши с 
Каркинитского залива, – думалось мне, – обстрелять на первый раз какую-нибудь 
колонну за передним краем противника и обратно через залив. Над водой 
безопасней. Внизу все, как на ладони, и никакая зенитка не угрожает, смотри 
только в оба за воздухом. Хорошо бы парочку захудалых «мессершмиттов» 
повстречать с бензином на исходе. Для начала и этого с сержантов достаточно. А 
если попадемся мы, да настоящим асам, их штук восемь-двенадцать?.. Нет, Любимов 
так нас не выпустит. Эх, нет Жени Ларионова… Ну, какой же ознакомительный полет 
без штурмана эскадрильи?!
 Повели молодых к передовой всей эскадрильей, на земле осталась лишь дежурная 
пара. Любимов выбрал для полета такое время, когда в небе не встретишь ни 
одного вражеского самолета. Возможно, у немецких летчиков был по распорядку 
обед или послеобеденный отдых: немцы-то – народ пунктуальный,
 Потом Любимов повел группу прикрытия наших пикирующих бомбардировщиков, 
подавлявших артиллерийские и минометные батареи за совхозом «Кременчуг». Из 
сержантов в этот вылет взяли только двоих – Платонова и Макеева. Мне с 
Филатовым и остальными сержантами пришлось дежурить на аэродроме.
 Сидя в кабине истребителя, я снова вспомнил Ларионова. Не хотелось верить в 
его гибель. Кажется совсем недавно барражировал с ним над главной базой, летал 
на разведку движения войск противника в районе Очакова. Вспомнилось что-то 
приятное о Евгении, довоенное, но тут откуда-то взялся впереди самолета 
Мажерыкин. С криком «Воздух!» он указывал зажатой в руке ракетницей на север. В 
стороне и на высоте тысяч трех приближалась пара «мессершмиттов». Мгновенно 
взревели двигатели «яков», а уже через минуту мы с Филатовым шли на сближение с 
противником. Атака по ведомому фашисту снизу близилась к успешной развязке. 
Филатов (он имел на своем счету два лично сбитых самолета) несколько раз 
подлетал ко мне, подавал разные знаки и не мог понять, почему я не стрелял.
 – Что же вы? Я и так и этак вам – бей! А вы хвост ему нюхаете, горячился потом 
Филатов на земле, что редко с ним бывало. – Такую возможность упустили.
 А я не знал, чем и оправдываться.
 – Думаешь, Гриша, мне не хотелось сбить его? Надо бы подойти ближе, чтобы 
наверняка. Может, я и не прав, с «мессершмиттами» – то впервые… Смущала меня 
вторая пара, на солнце. Ты видал ее?
 – Нет.
 – Ее и остерегался.
 – Да-а, – чуть поостыл Филатов. – Не заметь вы вторую пару, дали бы они нам 
прикурить.
 – Сняли бы нас раньше, чем мы «мессершмитта».
 О хитрости немцев мне кое-что рассказывал майор Наумов Н. А. инспектор ВВС, 
летчик опытный и бесстрашный, Они подставляли под удар пару своих истребителей 
как приманку, а другая пара находилась на высоте в засаде, чаще на солнечной 
стороне.
 – Заходя в хвост «мессершмитту», – наставлял Николай Александрович, глянь 
повыше, нет ли засады. Прежде чем открыть огонь, посмотри себе под хвост, не 
висит ли там «веер»,
 Нас предупредили – к концу дня ожидать большое начальство. Никто из