Федя Усманов заменил здесь тяжело раненного Булгакова. 

Но вскоре нам пришлось отражать новую попытку опомнившегося противника вернуть 
свои утраченные позиции. Эту немецкую контратаку нам удалось отбить... 

День уже клонился к вечеру, и ротный отдал приказ принять все меры к прочному 
закреплению на занятом рубеже, подготовке оружия к возможному ночному бою и к 
отражению контратак ночью. 

Впереди виднелись какие-то каменные постройки, а также разрушенные деревянные 
дома с каменными фундаментами. С рассветом нам предстояло их захватить, и это 
было последней задачей на данном этапе. А для этого нужно было и боеприпасами 
пополниться, да и хотя бы консервами из сухого пайка подкрепиться. 

Ну как тут еще раз не вспомнить добрым словом нашего далеко не геройской 
внешности начпрода, организовавшего в этот раз доставку пищи в окопы в термосах 
(правда, пока без спиртного, потому, наверное, что суточную норму свою мы 
употребили еще утром, перед первой атакой). 

А наш новый политработник, лейтенант с гвардейским знаком на гимнастерке, 
оказался довольно смелым и общительным и как-то сразу пришелся всем по душе. 

...Ночь прошла более или менее спокойно. Наши связисты быстро навели телефонную 
линию между взводами и командно-наблюдательным пунктом (КНП) командира роты, а 
его - со штабом батальона. Вероятно, здесь помогло присутствие в роте Валерия 
Семыкина, теперь уже в роли помощника начальника штаба (ПНШ) по связи и 
шифровальной работе. Видимо, там, в штабе, Валерию не сиделось, здесь он считал 
свое пребывание более нужным. Мы все получили рукописную таблицу позывных: у 
меня позывной был цифровой, кажется "18", у ротного командира "12", а его КНП 
звучал очень знакомо: "Буг", в то время как штаб батальона был "Вислой". 

Уже потом, когда нам пришлось менять место боевых действий на этом же плацдарме 
и мы перешли к длительной обороне, позывные наши кардинально изменились. И все 
по предписанию Семыкина, неистощимого на выдумки. 

А вскоре Валерий проявил себя в деле, далеком от штабной, да еще и шифровальной,
 деятельности. 

Контратак немцы больше не предпринимали, видимо тоже укреплялись на своих 
позициях. Конечно, и пулеметным, и минометно-артиллерийским огнем они нас 
здорово беспокоили, но наши передовые посты боевого охранения были бдительны и 
каких-либо вылазок противника в нашу сторону не заметили. 

А за ночное время комроты условились по переговорным таблицам со штабом, а тот 
- со штабом дивизии, в полосе которой мы действовали, о времени начала и 
продолжительности артподготовки, о сигналах на завтрашнюю утреннюю атаку. 

Те постройки, которые мы видели в конце дня, были все-таки далековато, наверное 
километрах в двух, и потому рубеж атаки, уже определенный ротным командиром, 
находился чуть дальше полутора километров от траншей, которые мы занимали. И 
было решено: ночью, перед рассветом, тихо без выстрелов, используя неровности 
поросшей редким кустарником местности, еще до артподготовки постараться достичь 
рубежа атаки и там уже ждать сигнала "в атаку". 

Ночь снова была безлунной. Выдвигались мы к рубежу атаки перебежками от куста к 
кусту, а на открытых местах - ползком, по-пластунски, сливаясь в темноте с 
серым фоном пожухлой к тому времени травы. Еще с вечера тщательно проверили 
свои вещмешки, уложили все так, чтобы в них ничего не гремело и не выдало нас. 

Таким образом, нам, не замеченным противником, удалось заранее выдвинуться 
вперед и хорошо замаскироваться, чтобы немцы не догадались, что мы уже не в 
двух километрах от них, а совсем близко. 

Едва забрезжил рассвет, как небо будто раскололось. Артподготовку открыл залп 
"катюш", огненные кометы которых прочертили свои трассы в небе. Честно говоря, 
побаивался я, не сорвется ли со своей траектории "катюшин" снаряд. Но обошлось. 
Затем в течение минут десяти огонь вели артиллерия и минометы, а перед 
завершающим залпом "катюш" взвились красные ракеты, словно подбросившие всех 
нас одновременно. 

Атака была дружной по всему фронту роты. Противник не успел опомниться, как 
наши были уже у его траншей. 

Все-таки немцы не ожидали, что мы окажемся так близко, а сравнительно короткая 
артподготовка не позволила им хорошо подготовиться к отражению атаки. Да и наши 
бронебойщики и пулеметчики грамотно организовали поддержку атакующих, ведя 
прицельный огонь по довольно узким окнам каменных подвалов, как по амбразурам 
дотов или дзотов. Захватили мы эти здания сходу и, как потом оказалось, с 
немалыми трофеями и боеприпасов, и продовольствия.