артиллерии негде научиться держать связь с начальником, находящимся в движении, 
а на кратковременных подвижных сборах приходится главное внимание уделять 
пехоте. Артиллеристы неохотно занимают открытые позиции и применять их на 
практике почти утеряли способность. 

4. В 6-й кав. дивизии отсутствие кавалерийских частей при движении, 
маневрировании и занятии позиций на боевых стрельбах конной артиллерии не дает 
должной боевой картины, а масштабы времени и пространства являются до крайности 
условными; вся тактическая часть является не практикой в обучении управлению 
войсками в бою, а как бы проверкой на словах артиллерийских начальников в 
знании устава полевой службы и знакомства их с уставами других родов войск. 

Что же касается специальной подготовки артиллерии по стрельбе, то по этому 
поводу в приказе командующего войсками Варшавского военного округа 3/16 августа 
1913 г. No 193 говорилось: "Вся стрельба велась умело, живо и уверенно, с 
отличными результатами"{143}. 

В приказе командующего войсками Приамурского военного округа от 15/28 декабря 
1913 г. No 814 говорилось{144}: 

"Правильной системы в обучении и подготовке артиллерии не видно, руководство 
старших начальников (командиров корпусов, начальников дивизий, инспекторов 
артиллерии, командиров артиллерийских бригад) в большинстве случаев отсутствует.
 Инспекторы артиллерии корпусов, увлекаясь строевой подготовкой (за что 
ответственны начальники дивизий), допускали пробелы и недочеты в специальной 
артиллерийской и технической подготовке". 

Артиллерия Приамурского округа, как говорилось в приказе, "не дает уверенности 
в том, что она может нанести своим огнем действительное поражение противнику 
при различных условиях обстановки". 

В устранение указанных недочетов командующий войсками Приамурского округа, 
между прочим, приказал: 1) вести занятия строго согласно уставам, наставлениям, 
инструкциям; 2) стрельбы вести, как это требовалось "Наставлением для 
подготовки артиллерии к стрельбе"{145}, при обстановке, близкой к 
действительному бою, чтобы каждой стрельбе предшествовал маневр; на стрельбах 
требовать не только технического, но также, главным образом, и тактического 
исполнения, учитывая цель, обстановку, положение своей пехоты, что почти всегда 
упускаемся из вида артиллерией; 3) стрельбы на поражение сообразовывать с 
тактическим положением своей пехоты и с данной артиллерии задачей, допуская 
ударный и шрапнельный огонь на предельные дистанции, но для батарей 
сопровождения пехоты шрапнельный огонь на дистанции 2 130 - 640 м (1 000 - 300 
саж.) и ближе и, в большинстве случаев, с позиций открытых или полузакрытых с 
минимумом времени для пристрелки. 

Из отчета по Иркутскому военному округу можно привести следующие замечания{146}.
 

Стрельба артиллерии в общем хороша. 

В тактическом отношении на произведенной стрельбе с маневрированием замечено 
много недочетов, как-то: боевой участок, указанный для артиллерии начальником 
отряда, крайне стеснял действие артиллерии, но начальник артиллерии о 
неудобствах указанного ему участка не доложил старшему начальнику; связь 
начальника отряда со своей артиллерией отсутствовала, за все время боя 
начальник отряда не дал своевременно ни одной задачи артиллерии; артиллерийские 
начальники выезжали на рекогносцировку далеко вперед, не имея прикрытия и не 
считаясь с расположением своей пехоты, и т. д. 

В общем, несмотря на опыт русско-японской войны, в русской армии в период ее 
подготовки к новой войне сделано было далеко не все возможное и необходимое как 
для подготовки в артиллерийском отношении старших общевойсковых начальников, 
так и для установления прочной органической связи артиллерии с другими родами 
войск и для взаимного понимания друг друга. 

Непрочность связи и взаимной поддержки давала себя чувствовать в мировую войну, 
особенно в первый ее период, хотя не так больно, как это случалось в 
русско-японскую войну. 

Что же касается нецелесообразного, а иногда даже прямо преступного 
использования артиллерии старшими общевойсковыми начальниками, то оно бывало 
нередким исключением во время мировой войны. 

Выводы 

Организация высшего управления русской артиллерией отличалась неопределенностью.
 

Генинспарт с 1910 г. был подчинен военному министру и по закону не являлся 
начальником артиллерии, но, почти не считаясь с военным министром, он оказывал