на нее самостоятельное доминирующее влияние, что, с одной стороны, приводило к 
вредной обособленности ее в отдельное "артиллерийское ведомство", с другой - 
было отчасти полезным в отношении ее технической подготовки по стрельбе. 

Неустойчивость мысли правящих кругов России в подготовке к предстоящей войне с 
Германией, несомненно, сказалась и на подготовке русской артиллерии. 

Артиллерийскому ведомству не было поставлено твердой, ясно выраженной задачи, к 
выполнению которой оно должно было бы неуклонно стремиться. 

За год до начала мировой войны генинспарт в одном своем докладе писал (25 марта 
1913 г. No 173), что, в общем, 

"артиллерийское дело... стоит на должной высоте, хотя процент 
неудовлетворительных стрельб увеличился и артиллерийская подготовка в некоторых 
частях стала понижаться"{147}. 

Такое нежелательное явление генинспарт объяснял следующими причинами. 

В военных округах не было лиц, могущих объединить руководство всей артиллерией 
в округе. Командующие войсками округов не в состоянии были лично руководить 
специальным артиллерийским делом. 

Инспекторы артиллерии в корпусах могли руководить артиллерийскими частями 
только в периоды специального артиллерийского сбора, а в остальное время 
руководство артиллерией ускользало из их рук. 

Начальники дивизий, будучи в большинстве не артиллеристами, были настолько мало 
знакомы со специальным артиллерийским делом, что зачастую их требования шли 
вразрез с требованиями инспекторов артиллерии. 

Из крепостной артиллерии, осмотренной генерал-инспектором в 1912 г., только 
кронштадтская и очаковская оказались в полном порядке. 

Что же касается прочих частей крепостной артиллерии, то они были далеко не на 
должной высоте. Коренной причиной тому являлись устарелые организация и штаты. 
В начале 1912 г. новая организация и штаты крепостной артиллерии были 
окончательно разработаны, но не проведены в жизнь. 

"До осуществления этого мероприятия, - говорилось в докладе генинспарта, - 
крепостные артиллерии не будут в состоянии боевой готовности". 

Мировая война застала вообще всю русскую артиллерию с организацией, почти не 
отличавшейся от совершенно отжившей организации времен русско-японской войны. 

Гипноз кажущихся несомненными преимуществ 76-мм полевой пушки для решения задач 
маневренного боя быстрыми внезапными ударами, господствующее стремление к 
"единству калибра" и "единству снаряда", недооценка руководящими кругами 
царской армии значения техники на войне - все это неблагоприятно отразилось на 
обеспечении русской армии артиллерией, в особенности гаубичной и тяжелой. 

Громадные успехи артиллерийской техники отражались на русской армии далеко не в 
такой степени, как этого требовал жестокий урок русско-японской войны. 

В результате русская армия к началу мировой войны по части артиллерии, как по 
числу орудий и их мощности., так и в организационном отношении, значительно 
уступала армиям своих противников. 

Верхи царской армии допустили глубокую ошибку в предположении вести войну 
только за счет мобилизационных артиллерийских запасов. Никакими запасами, 
заготовленными в мирное время, нельзя покрыть колоссальные потребности 
современной большой войны. Запасы эти нужны только для начала войны, а затем 
война будет вестить на те средства, какие ей будут предоставлены 
производительными силами своей страны. 

Верхи старой России не предусмотрели и не учли первенствующего значения 
экономики для современной войны, не подготовили народное хозяйство и 
промышленность к обороне. 

Подготовка в артиллерийском отношении общевойсковых начальников оставляла 
желать многого. Проявление с их стороны некоторого интереса к артиллерии 
замечается со времени перехода артиллерии в подчинение начальникам дивизий. Но 
руководство общевойсковых начальников подчиненной им артиллерией в строевом и 
тактическом отношении, не объединяемое высшим командованием, не успело к началу 
мировой войны сказаться в положительной степени. 

В царской русской армии не было должного единения и органической связи 
артиллерии с другими родами войск, вследствие весьма редких и малопоучительных 
совместных занятий с ними, некоторой обособленности от них артиллерии и 
классовой розни офицерства, передававшейся солдатской массе.