Переработка конструкций орудий, снарядов и материальной части артиллерии, 
ближайшее рассмотрение изобретений, руководство исследованиями и опытами по 
всем указанным вопросам - все это возлагалось на Артком при ГАУ. 

Артком, не имея в своем составе представителей от войск, работал совершенно 
обособленно. Ставя своей задачей дать армии образцы оружия наиболее совершенные,
 отвечающие всем требованиям современной техники, Артком в то же время 
недостаточно учитывал боевые требования, предъявляемые войсками к оружию, не 
всегда совпадающие с теоретическими и техническими. 

Производимые Арткомом испытания полигонного характера не давали широкого 
знакомства со слабыми сторонами испытуемого предмета. Принимаемую систему 
необходимо предварительно проверить службой, по возможности при неблагоприятных 
условиях, причем крайне существенно знать суждение самих войск о новом предмете 
вооружения. 

ГАУ, по объяснению его бывш. начальника Кузьмина-Караваева, данному Верховной 
следственной комиссии, 

"стремилось испытывать в войсках вводимые на службу главнейшие предметы 
вооружения, но далеко не всегда удавалось осуществлять этот наиболее надежный 
способ ознакомления с ними"{29}. 

Обособленная работа ГАУ, без надлежащей связи с войсками, приводила иногда к 
неудачному разрешению некоторых серьезных вопросов вооружения армии. 
Недостаточное знакомство Арткома с достижениями артиллерийской техники за 
границей также неблагоприятно отражалось на деле введения на вооружение армии 
новых образцов. Это несомненно весьма сложное и трудное дело, требующее большой 
осмотрительности и времени, велось в царской России в общем крайне медленно как 
вследствие не совсем целесообразной организации дела и перегруженности работой 
Арткома, так и вследствие стремления Арткома дать армии наиболее совершенные в 
техническом отношении образцы вооружения. Стремление похвальное, если бы при 
этом не упускалось из виду, что в погоне за быстро шагающей техникой, в погоне 
за лучшим останешься без хорошего ("лучшее враг хорошего"){30}. 

Разработка вопроса о введении новых образцов тяжелой артиллерии, начатая в 
комиссии, образованной при Арткоме в 1905 г., была закончена для дачи заказов 
лишь в начале 1910 г. Представителей от войск в этой комиссии не было, только в 
конце 1909 г. в комиссию были назначены представители от ГУГШ. 

Комиссия, в конечном результате, остановилась на следующих образцах орудий: 

а) для полевой легкой гаубичной артиллерий: 48-лин. (122-мм) гаубица обр. 1909 
г. 

б) для полевой тяжелой артиллерии: 42-лин. (107-мм) пушка обр. 1910 г. 6-дм. 
(152-мм) полевая гаубица обр. 1910 г. 

в) для осадной тяжелой артиллерии: 

6-дм. (152-мм) крепостная гаубица обр. 1909 г. 6-дм. (152-мм) осадная пушка обр.
 1910 г. 8-дм. (203-мм) осадная гаубица обр. 1911 г. 11-дм. (280-мм) осадная 
мортира обр. 1912 г. 

На вооружении полевой легкой и конной артиллерии состояли 3-дм. (76-мм) пушки 
обр. 1902 г., на вооружении горной артиллерии - 3-дм. (76-мм) горные пушки обр. 
1909 г. 

К началу мировой войны, в 1914 г., в войсках состояли полностью все орудия, 
положенные для полевой артиллерии, т. е. 76-мм легкие, конные и горные пушки, 
122-мм легкие гаубицы, полевые тяжелые 107-мм пушки и 152-мм гаубицы. Из орудий 
осадной тяжелой артиллерии имелись к началу войны лишь единичные экземпляры 
152-мм осадных пушек и крепостных гаубиц. При оценке состояния русской 
артиллерии к началу войны это ничтожное количество осадных орудий не стоит 
принимать во внимание. Прочие орудия, принятые для осадной тяжелой артиллерии, 
были частью заказаны, причем сдача первых изготовленных орудий ожидалась в 1915 
- 1916 гг., частью находились в периоде дальнейших испытаний с целью 
усовершенствования образцов. 

В нижеприводимых двух таблицах (табл. 1 и 2) помещены сравнительные данные об 
основных свойствах орудий и снарядов к ним, состоявших в 1914 г. на вооружении 
полевой легкой и тяжелой артиллерии русской, французской и немецкой. 

Полевая легкая и горная артиллерия 

Стремление к "единству калибра" орудия и к "единству снаряда" было 
господствующим в русской армии (как и во французской) до самого начала мировой 
войны, несмотря на опыт предшествующих войн (русско-турецкой, русско-японской и 
др.), указавший на необходимость иметь в полевой артиллерии орудие крупного 
калибра с мощным снарядом фугасного действия.