достигается и обновление вооружения крепостей, а в случае необходимости двинуть 
осадные средства под неприятельскую крепость - группы тяжелых орудий получат 
подготовленный личный состав из крепостной артиллерии". 

Подобная мера была уже осуществлена раньше в отношении кавказской группы 
осадной артиллерии. По сведениям ГУГШ, такой же порядок был принят в некоторых 
иностранных армиях. Поэтому, по мнению ГУГШ, не представлялось настоятельной 
надобности разделять заказы орудий - отдельно для осадной и для крепостной 
артиллерии, 

"тем более, что кредиты на обе эти надобности шли по одной чрезвычайной смете, 
и только отдельные случаи могли вызвать от этого отступления". 

В царской России было немало противников создания "сверхтяжелой" артиллерии 
осадного (позиционного) типа. Мнение их, повидимому, получило преобладающее 
значение в последние годы, предшествующие мировой войне. Русские предполагали, 
как известно, вести наступательную маневренную войну; участие осадной 
артиллерии в маневренных боях в ряду полевых войск не предвиделось. Противники 
создания сверхтяжелой артиллерии не без основания рассуждали, что такая 
артиллерия, вследствие тяжести и громоздкости ее тыла, свяжет маневренные 
действия войск, да и не понадобится в маневренной войне при отсутствии 
укрепленных позиций. Для разрушения преград в виде крепостей и других опорных 
пунктов, какие русская армия встретила бы при наступлении в глубь 
неприятельской страны, считалось возможным подвезти тяжелую артиллерию, взяв ее 
из крепостей, которые не нуждались бы в сильном вооружении, так как при нашем 
наступлении оставались бы в тылу в безопасности со стороны противника. Мысль 
эта разделялась многими представителями законодательных учреждений и особенно 
охотно поддерживалась министерством финансов, так как при этом не требовалось 
особых ассигнований на формирование тяжелой артиллерии осадного типа. 

Под давлением противников армейской тяжелой артиллерии осадного типа вопрос о 
ней постепенно утрачивал значение, и в жертву финансовым расчетам приносилось 
осуществление серьезных потребностей обороны. 

В результате к началу мировой войны большая часть устаревшей осадной артиллерии 
была расформирована, организованной же вместо нее тяжелой армейской артиллерии 
новейших образцов не оказалось. Создать ее за счет артиллерии крепостей не 
представлялось возможности, так как эта последняя, вооруженная орудиями прежних 
старых образцов, не отвечала современным требованиям и на замену этих орудий 
новыми требовала крупных денежных ассигнований. 

Крайняя неустойчивость мнений в верхах русской армии по вопросу о крепостях 
весьма вредно отражалась на организации и вооружении крепостной артиллерии. 
Между тем боеспособность этой артиллерии - сухопутных и береговых крепостей - 
считалась "сомнительной" еще во времена, предшествующие войне с Японией, как по 
неудовлетворительности организации, так и, в особенности, вследствие плохого 
вооружения и крайнего недостатка в хороших вспомогательных приборах для 
стрельбы, в обеспеченных командных и наблюдательных пунктах, а также вследствие 
отсутствия надежных средств связи, необходимых для управления огнем. 

Артиллерийские недостатки крепостей не только не были устранены после 
русско-японской войны, но скорее еще увеличились к началу мировой войны. А 
недостатки эти, в связи с недостатками по инженерной и другим частям, обращали 
крепости в "источники не силы, а слабости для русской армии"{23}. 

В феврале 1909 г., по докладу начальника ГУГШ Сухомлинова, состоялось повеление 
об упразднении нескольких крепостей, в том числе крепости Новогеоргиевска, 
считавшейся первоклассной, Батума, Очакова и Усть-Двинска, о скорейшем 
приведении в "надлежащий вид" Брест-Литовска, Кронштадта, Выборга, Владивостока 
и пр., так как, по мнению Сухомлинова, "сохранение крепостей в том состоянии", 
в каком они тогда находились, "было бы изменой". 

Затем через год, в мае 1910 г., новый начальник генерального штаба ген. 
Гернгросс испросил другое повеление о крепостях, в значительной мере отменявшее 
первое, по которому крепости Новогеоргиевск, Батум, Усть-Двинск и Очаков не 
только не упразднялись, а, напротив, должны были переустроиться, чтобы 
удовлетворять современным требованиям. 

Тогда же ген. Гернгросс просил начальника Главного штаба разработать новую 
организацию крепостной артиллерии. Начальник Главного штаба ответил, что не 
может приступить к работе по реорганизации, так как не располагает необходимыми 
данными и так как вопрос о крепостях во всем его объеме разрешался по ГУГШ, и 
что правильное решение вопроса об организации крепостной артиллерии возможно 
лишь при знакомстве с теми задачами, которые в военное время могут быть 
возложены на те или иные крепости. Только при наличии этих сведений, которые 
должен был разработать генеральный штаб, начальник Главного штаба признавал 
возможным приступить к работе по организации крепостной артиллерии на новых 
началах{24}. 

В результате переброски работы с генерального штаба на главный и обратно проект