показалось не совсем удобным. Главное, чтобы оно было где-нибудь за пределами 
восточных государств, поскольку не хотелось иметь в паспорте их отметки.

Времени было достаточно: предусмотрительный агент сфотографировал письмо и 
направил его обычным путем в Москву. Чтобы заполнить пленку, добавил сведения, 
касающиеся подготовки берлинской конференции 1954 года. Она должна была 
состояться примерно в одно время с конференцией в Стокгольме.

Через четырнадцать дней пришел ответ: местом встречи Петр выбрал Хельсинки. Он 
знал, что Веннерстрем хорошо знаком с финской столицей. Поэтому не нужны были 
хлопоты с копиями и эскизами, объясняющими, где встретиться. Датой стала первая 
из названных агентом суббот. Вторая осталась в резерве – если по какой-то 
причине один из них не появится в первый раз. По сообщению чувствовалось: для 
Петра было важно, чтобы встреча состоялась.

Уже находясь в Стокгольме, Стиг начал продумывать, как отправиться в Хельсинки. 
Самым легким было бы просто полететь самолетом туда и обратно. Но он уже 
достаточно втянулся в строгие «игры» секретности, установленные Центром. 
Поэтому в пятницу вечером отправился ночным поездом в Копенгаген, чтобы 
избежать регистрации в аэропорту.

И лишь из Копенгагена вылетел прямым финским рейсом в Хельсинки. Это казалось 
самым благоразумным.

Остановился в привычном отеле. Немного старомодный, но приятный и довольно 
удобный, расположенный в центре, прямо напротив железнодорожного вокзала – он 
как раз подходил для респектабельного одинокого джентльмена. Но уж чего никак 
не мог предположить джентльмен – так это того, что Петр тоже остановится тут. В 
финской столице так много хороших отелей – на выбор! И надо же: чисто случайное 
совпадение… Как говорится – ирония судьбы.

Место было намечено у Ботанического сада, несколько в стороне от 
железнодорожного вокзала. Северо-западная окраина сада выходила на канал, и 
между высокой металлической оградой и каналом вдоль берега тянулась тенистая 
аллея. Днем довольно оживленная, вечерами она выглядела пустой и покинутой. 
Именно там наши герои условились увидеться. В восемь вечера агент должен был 
идти от угла сада по аллее навстречу Петру – старый вариант неожиданной и 
приятной встречи, ну совершенно случайной!

Покинув апартаменты, швед вышел на предварительную рекогносцировку, не 
подозревая о том, что Петр буквально рядом – в другом номере отеля. Прогулялся 
мимо вокзала, подошел к углу садовой ограды и отсюда, включив секундомер, 
вернулся к тому месту, где истекали ровно две минуты. Таким образом, 
пресловутая секундная точность была обеспечена.

После этого по причине голода пришлось заказать обед в отеле – как можно 
скромнее, учитывая поздний ужин, который Петр, наверняка, предусмотрел. 
Дожидаясь заказа, Стиг сидел и гадал: где и какой?

Вполне вероятно, в ресторане мог находиться и Петр, если он распланировал 
дневную программу так же. Вот это было бы действительно сюрпризом! Но, по 
счастью, не ведаешь – не предполагаешь. Зато немилостивая судьба преподнесла 
другой, абсолютно нежелательный сюрприз: напротив уселся военный 
летчик-пенсионер из Стокгольма, которого Веннерстрем знал очень хорошо и 
которому не следовало видеть бывшего сослуживца в Хельсинки, иначе полностью 
утрачивался смысл окружной поездки через Копенгаген. Слава Богу, он так и не 
поднял глаза от аппетитного кушанья и вскоре стал расплачиваться, собираясь 
уходить. Стиг тайком вышел вслед за ним в вестибюль и проследил, как отставник 
получил в гардеробе пальто и исчез с чемоданом в направлении вокзала.

Стигу Густавовичу – он, кстати, очень любил это обращение – никогда не 
нравилось есть одному, и он старался по возможности не делать этого. Вот и 
сейчас, чтобы как-то убить время, пришлось погрузиться в размышления о своем 
бытии. До встречи было еще далеко, одинокий клиент медленно жевал и с 
удивлением думал о тех превращениях, которые произошли с ним в последние годы. 
«Холодная война», с ее безумным балансированием на грани третьей мировой, 
захватила его полностью. Соперничество между США и Советским Союзом и угроза 
миру больше всего занимали теперь его мысли, Швеция и шведские дела казались 
чем-то второстепенным, далеким, не имеющим отношения к большим событиям.

Даже вечерняя встреча с Петром представлялась более важным делом, чем 
состоявшийся визит в Европу. Конференция в Стокгольме, конечно, имела значение, 
но гораздо меньшее! Национальное самосознание шведа было притуплено, к тому же 
тогда он еще не начал подвергать сомнению свои категоричные оценки и выводы…

Поднявшись после обеда в номер, он захватил портфель – пустой и коричневый, что 
было немаловажно. Могло оказаться, что Петр Павлович не придет, а пошлет 
кого-нибудь другого, кто не знает тщательно оберегаемого агента. В этом случае 
коричневый портфель в его левой руке станет опознавательным знаком. А правая 
рука в кармане пальто даст понять, что все в порядке – «хвоста» нет. В