находился разведывательный центр американских ВВС в Европе.

Я не мог стоять и глазеть, поэтому постарался быстрей выйти. Тем не менее 
уловил взглядом расположение двух кружков, отсутствовавших на карте Петра 
Павловича. Чтобы лучше запомнить, присел в комнате рядом и стал перелистывать 
журнал.

В тот день я впервые использовал «частную» телефонную линию. Но не ради 
американской карты – это могло и подождать, – а в качестве предлога для 
экстренной встречи. Мне нужны были ответы на вопросы, связанные с моими 
служебными делами военного атташе.

Я выбрал время 17.30, самое удобное для Петра Павловича, и сообщил, что хотел 
бы увидеть «старшего». Он прибыл на место встречи номер шесть, примерно в 
квартале от площади Маяковского. Помещения для нашего разговора не требовалось 
– мы просто ехали в машине.

– Ты говоришь, там еще стояла дата отъезда? – спросил Петр. – Это интересно. И 
какая же?

Я назвал.

– А как насчет времени и транспорта?

– Ничего.

– А о том, кто должен поехать?

– Это не имеет значения, можно узнать. Дата – самое существенное.

Его интерес казался мне странным. Кроме того, я чувствовал себя обиженным, 
поскольку он тут же дал понять, что спешит от меня отделаться. Я едва успел 
задать свои вопросы. Он быстро ответил и даже не поинтересовался, где мне 
удобней выйти. Просто с необычной поспешностью высадил меня там, где было 
удобно ему.

Несколько позднее все прояснилось. Теперь уже Петр Павлович условным сигналом 
вызывал на встречу меня. Его автомобиль был запаркован недалеко от шведского 
посольства. Мы сели и поехали на место номер один.

Снова традиционный рабочий стол и минеральная вода. Всем своим видом Петр 
показывал, что меня ждет сюрприз.

– Можешь ее идентифицировать? – спросил он и показал мне карту.

Если бы я умел ронять челюсть, сейчас был бы самый подходящий случай 
продемонстрировать это. Без сомнения, передо мной лежала копия карты, которую я 
видел в американском посольстве. Опознать ее было не так-то легко, но в глаза 
бросалась бумажка с пометкой насчет Висбадена, проявленная на том же месте: в 
верхнем правом углу.

– Это та самая карта, – я указал на пометку. – Никакого сомнения. А вот два 
круга, которые я запомнил. Но как вам удалось?..

– У нас свои каналы, – сказал Петр и довольно ударил себя по коленям.

То же самое сказал Рассел Рендалл, когда мы были на даче у Гилморов и слышали 
испытания ракетного двигателя.

– Теперь нужно сравнить, – продолжил «босс», вынул из портфеля свою карту и 
положил ее рядом с первой.

При быстром просмотре оказалось, что кругов у американцев было раза в два 
больше. И много пометок – очевидно, ценных.

Мое внимание привлек один из заштрихованных кружочков – обозначение 
электростанции. Примечательно, что я знал, как он появился.

Американцы регулярно следили за программами советского телевидения. Перед 
экраном у них даже была укреплена кинокамера, снимавшая нужную передачу. Она, 
видимо, и записала документальный фильм о строительстве новой электростанции в 
Сибири, вблизи озера Байкал. Показывались ракурсы и с Земли, и с воздуха. Имея 
специальную подготовку, по этому фильму легко можно было определить координаты 
будущей электростанции. Поскольку речь шла о перспективной цели – кружок был 
заштрихован, а не раскрашен.

В большинстве случаев Петр Павлович был разговорчив, но в этот раз он словно 
язык проглотил. Мне пришлось догадываться, что же произошло. Я видел карту 
собственными глазами, но, черт возьми, откуда она взялась? Что-то было не так. 
Операция такого рода просто невозможна!