анской войны такой орган, как ВЧК, был необходим.
 Москва, 10 июля 1922 года  Лацис 




 ОБЩИЙ ОБЗОР



 КАК БЫЛ ОТКРЫТ ЗАГОВОР

  (Доклад тов. Л. Б. Каменева в Комитете обороны гор. Москвы)  [2] 
 27 июля 1919 года начальник 1-го района советской милиции в селе Вахрушеве 
Слободского уезда Вятской губернии И. А. Бржоско, проверяя проезжающих через 
село граждан, задержал ввиду отсутствия проездных документов неизвестного, 
назвавшегося Николаем Карасенко. При обыске у Карасенко было обнаружено 985 820 
рублей 20– и 40-рублевыми керенками и два револьвера. Милиция отправила 
Карасенко в Слободскую уездную ЧК, где он был в тот же день, 27 июля 1919 года, 
допрошен.
 На допросе Карасенко показал, что вез указанную сумму денег в Москву по 
поручению киевского купца Гершмана. Слободская уездная ЧК сдала обнаруженные 
деньги в местное казначейство (1 августа сего года), револьверы конфисковала, 
самого же Карасенко препроводила в Вятскую губернскую ЧК.
 Допрошенный в Вятке 5 августа Карасенко заявил, что желает дать правдивое 
показание, и заявил следующее: он в действительности Николай Павлович 
Крашенинников, [3] сын помещика Орловской губернии, бросивший фронт 24 ноября 
1917 года и уехавший на Дальний Восток с целью поступить на американскую 
военную службу. Уехать в Америку ему не удалось, а после переворота в Сибири 
летом 1918 года он был мобилизован и зачислен в 1-й Бирский полковника Орлова 
полк. В мае 1919 года перечислен в разведывательное отделение ставки адмирала 
Колчака и в начале июля сего года получил поручение отвезти миллион рублей в 
Москву и сдать их там лицу, которое встретит его на Николаевском вокзале [4] 
назовет сумму денег и часть, откуда он послан.
 После этого показания Вятская губчека, признав, что дело Крашенинникова имеет 
весьма важный характер, связанный с контрреволюционным заговором во 
всероссийском масштабе, и может быть выяснено вполне лишь Всероссийской 
чрезвычайной комиссией, 8 августа постановила: дело и арестованного 
препроводить во Всероссийскую чрезвычайную комиссию.
 Заключенный в арестном помещении ВЧК Крашенинников передал на волю две записки,
 которые не дошли до адресатов, но оказались в руках караула, а затем и 
следователей ВЧК. Первая записка передана была 20 августа и гласила буквально 
следующее: «Я, спутник Василия Васильевича, [5] арестован и нахожусь здесь, 
прошу подательнице сего выдать 10 000. Все благополучно». Вторая записка 
передана была 28 августа и гласила следующее: «Прошу В. В. М. или, если нет его,
 то кого-либо заготовить несколько документов для 35–40 летн., 25–30 летн. и 
24–25 летн. и передать их по требованию предъявительнице сего, кто знает 
условленный знак В. В. М. для меня. Прошу обязательно к 30 августа достать 1 гр.
 цианистого калия или какого другого сильно действующего яда, необходимо в 
интересах дела. Прошу также сообщить к 30 августа, арестован ли Н. Н. Щ. [6] и 
другие, кого я знаю, можно их вызвать (?) или нет, также прошу сообщить общее 
положение  Н. Крашенинников.  31 августа».
 Записки эти были предъявлены на допросе Крашенинникову, и Крашенинников 
показал следующее: «Из ставки Колчака с деньгами для Московской организации я 
вышел 13 июня 1919 года; границу в районе Кая, Пермской губернии, я перешел 29 
июня по маршруту Кай – Дидаево – Юго-Восток лесами на реку Вятку – город 
Слободской – Москва.
 27 июля я был задержан в селе Вахрушеве. Деньги были отобраны в селе Вахрушеве.
 По заданию ставки Колчака деньги в сумме один миллион я должен был передать Н. 
Н. Щепкину, по адресу: угол Трубного и Неопалимовского переулков; причем мне 
дали на всякий случай адрес Алферовых, содержателя и директора гимназии. 
Одновременно со мною до реки Вятки шел Василий Васильевич Мишин с другим 
миллионом для Московской организации. Начиная от реки Вятки, я дальше ехал уже 
один. Василий Васильевич пошел другим путем. Встреча, как обязательная, с 
Василием Васильевичем после расхождения от реки Вятки в дальнейшем не 
предполагалась. Я обязан был выполнить данное мне ставкой задание, то есть 
вручить Николаю Николаевичу Щепкину миллион, получить от него то, что он 
передаст, и возвратиться в Омск».
  Н. П. Крашенинников 
 Тут же Крашенинников подтвердил принадлежность ему двух вышеприведенных 
записок. В дальнейшем Крашенинников указал, что всего отправлено было в Москву 
25 миллионов рублей. Деньги эти направлялись в распоряжение «Национального 
центра» в Москву, причем часть их должна была быть направлена в Петроград через 
некоего Вика, [7] который, по словам Крашенинникова, связан с заграничной 
группой Савинкова. Крашенинников же показал, что «Национальный центр» является 
в Москве организацией центральной, признанной и широко субсидируемой как 
Колчаком, так и союзниками. Крашенинников слышал, что «Национальный центр» 
имеет также военную организацию, но подробнее о ней ничего не знал.
 Так как записки Н. П. Крашенинникова были адресованы Н. Н. Щепкину или 
супругам Алферовым, то ВЧК в ту же ночь (с 28 на 29 августа) арестовала 
указанных лиц. Документы, найденные у Н. Н. Щепкина, вполне подтвердили 
указание Н. П