равительство и руководство разведки о перспективах заключения мирного договора.


Сообщения Рыбкина были настолько важны, что направлялись не только в НКВД, но и 
в Наркомат обороны. Главный вывод Рыбкина был таков: заключение мира абсолютно 
реально, но при условии нанесения финнам довольно серьезного поражения на 
фронте, которое сделает невозможным дальнейшее затягивание переговоров. Он 
настаивал на продолжении бомбардировок военных объектов Финляндии, в частности 
линии Манергейма, что должно было продемонстрировать безусловное превосходство 
воздушных сил Красной Армии, учитывая, что авиация Финляндии была ее 
ахиллесовой пятой. Прорыв линии Манергейма и выход нашей армии на оперативный 
простор, считал Рыбкин, предопределит неизбежную капитуляцию финнов. Он 
довольно точно указал незначительность угрозы высадки десанта западных стран в 
Финляндию. Как оказалось, Запад основные планы возлагал на англо-французскую 
десантную операцию, которую планировалось провести не в Финляндии, а в Норвегии,
 чтобы выйти к финской границе и воздействовать оттуда на развитие событий.

В свете сложившейся обстановки необходимо отметить, насколько весомым был в то 
время успех советской дипломатии и разведки. Начало военных операций Германии 
против Норвегии, столкновение немцев с англо-французским флотом и десантом 
произошло спустя две недели после заключения мирного договора с Финляндией. 
Таким образом Советскому Союзу удалось избежать втягивания в полномасштабный 
военный конфликт Второй мировой войны, развернувшийся на суше и на море в 
Скандинавии.

Финская кампания обнаружила крупные недостатки в ведении боевых действий и в 
организации разведки Красной Армии. На повестку дня встал вопрос кадрового 
обновления в вооруженных силах и в органах госбезопасности. Это коснулось и 
нашей разведывательной работы в главных капиталистических странах. Мы, к 
сожалению, в 1938-1939 гг. вынуждены были прибегнуть к консервации ряда важных 
источников нашей разведки в Германии, Франции, Англии, США, Маньчжурии в связи 
с бегством и предательством ряда руководящих работников, резидентов советской 
разведки и органов безопасности в 1937-1938 годах — Орлова-Никольского, 
Кривицкого, Порецкого-Рейса, Штейнберга и Люшкова.




«Дело 7 апреля»



Новернемся к началу финских событий в апреле 1938 года. Очень много говорят о 
провалах и неудачах советской политики и просчетах в финской войне. Мои встречи 
и беседы с нашим резидентом в Финляндии Елисеем Тихоновичем Синицыным, которые 
проходили в 1987-1988 годах (в то время, когда он работал над книгой 
воспоминаний), дали мне возможность несколько по-иному взглянуть на то, что 
происходило накануне и во время боевых действий. Какова была роль разведки в 
обеспечении внешнеполитических целей СССР по отношению к Финляндии? Как 
действовала разведка в период войны? Каким образом взаимодействовали военная и 
внешнеполитическая разведки?

К финским событиям, которые были знаковыми для нашей внешней политики, мне 
довелось подключиться в сентябре 1939 года. Бытует точка зрения, что после 
подписания пакта Молотова-Риббентропа у Советского Союза были развязаны руки в 
отношении Финляндии. Однако, несмотря на признание балтийского пространства 
сферой наших внешнеполитических интересов, что было зафиксировано на 
советско-германских переговорах, руководство и командование вооруженными силами 
Германии не было заранее нами проинформировано о планах в отношении Финляндии. 
Тем не менее немцы о них узнали.

Нам стало известно из надежного источника через МИД Германии, что финны 
поставили в известность немцев о секретном зондаже Рыбкина в апреле 1938 года. 
В наших архивных материалах, насколько я помню, это фигурирует под кодовым 
названием «Дело 7 апреля».

Об этом, считаю, стоит рассказать подробнее, как и о феномене Рыбкина, 
передававшего тогда предложения Советского правительства руководству Финляндии, 
причем в тайне от советского посла в этой стране.

Еще в 1937 году руководство НКВД, в частности, Ежов как нарком, выдвинул 
предложения по мирному урегулированию отношений с финнами и о необходимости 
закулисных переговоров с ними. Рыбкин был назначен секретным уполномоченным 
Советского правительства, поскольку именно он инициировал эти предложения.

Для Сталина и Молотова была подготовлена справка, в которой давалась оценка 
политики Финляндии и определялись пути сотрудничества с ней. В справке 
говорилось, что финское правительство не было германофильским и существуют 
реальные условия для того, чтобы парализовать немецкое влияние в Финляндии и 
вовлечь ее в орбиту воздействия СССР. В документе предлагалось поставить перед 
Хельсинки вопрос о заключении пакта о взаимопомощи с условием соблюдения 
неприкосновенности границ. Предлагалось гарантировать финнам поставки 
советского вооружения и техники. В справке также были приведены характеристики 
руководящих деятелей Финляндии, указывались