вовали по разложению троцкистского 
движения и уничтожению его руководителей. Похищение троцкистского архива в 
Париже, ликвидация секретаря исполкома IV Интернационала были бы невозможны без 
участия этой агентуры.

То же самое можно сказать и о разгроме еврейского националистического подполья 
на территории СССР накануне войны. Сейчас все это преподносится с позиций 
антисемитизма. Нередко можно услышать, что в борьбе Сталина с Троцким имели 
место и антисемитские мотивы. Однако это не совсем так. Шла борьба за власть, 
было личное соперничество, а уж потом ко всему этому добавлялись антисемитские 
нюансы, если они действительно имели место. По крайней мере, в 30-е годы не 
могло быть и речи о каких-либо антисемитских установках или настроениях в 
работе советского разведывательного аппарата.

Сейчас нередко можно услышать наивный вопрос: как удалось натравливать евреев 
на евреев? При этом подразумевается убийство Троцкого. По этому поводу могу 
сказать, что в работе разведки всегда ставка делалась на внутренний раскол и 
соперничество в среде противника, что было характерно для националистических 
организаций. Нельзя не учитывать и того, что сионистские, организации и 
еврейские группы социал-демократического толка, примыкавшие к социалистическому 
Интернационалу, вели смертельную борьбу друг с другом. В годы войны доходило 
даже до того, что сионистские лидеры в неофициальных секретных беседах с 
советскими представителями, в частности с М. Литвиновым, К. Кукиным и 
сотрудником разведки В. Хангуловым, ясно давали понять, что они не 
рассматривают расстрел советскими властями лидеров Бунда — еврейской 
социал-демократической партии — Г. Альтера и В. Эрлиха, ныне реабилитированных, 
как проблему «преследования евреев» и ни в коей мере не участвуют в 
антисоветской пропаганде Бунда по этому вопросу.




Глава 3.

СОВЕТСКО-ГЕРМАНСКИЙ ПАКТ О НЕНАПАДЕНИИ



Гитлер, а не Сталин первым протянул руку



Бытует мнение, что советско-германский пакт о ненападении якобы был обусловлен 
жестом Сталина, который выразился в смене Литвинова Молотовым в качестве 
наркома иностранных дел. Ходили и такие слухи, что родственник Сталина 
Канделаки, работавший в нашем торгпредстве в Берлине, зондировал с гитлеровским 
руководством вопросы по поводу нормализации советско-германских отношений еще в 
1935-1937 годах. И на этой основе поддерживались неофициальные связи в области 
экономического сотрудничества и поиска общих интересов в сферах международной 
политики с Германией.

Очень часто пакт о ненападении с Германией изображают, абстрагировавшись от его 
значения. При этом не берется во внимание неизбежность урегулирования спорных 
вопросов передела мира, конфликтных ситуаций в международных отношениях в конце 
30-х годов, не учитываются нюансы, связанные с моральными аспектами в практике 
международных отношений.

Но хотелось бы напомнить, что сказал Черчилль. Он писал, что в «истории 
дипломатических отношений западных держав, увлеченных западной демократией, 
легко проступает список сплошных преступлений, безумств и несчастий 
человечества… после самых тщательных поисков мы вряд ли найдем что-либо 
подобное такому внезапному и полному отказу от проводившейся пять или шесть лет 
политики благодушного умиротворения и выражению готовности пойти на явно 
неизбежную войну в гораздо худших условиях, в самых больших масштабах».

Я не собираюсь вдаваться во всю предысторию этих отношений, потому что в нашей 
литературе, особенно об истории разведки и дипломатии, все это довольно 
подробно описано. Но хотелось бы указать на следующее. Весной 1939 года (тогда 
я стал одним из руководителей внешней разведки органов безопасности) начался 
тот самый период, когда четко обозначился поворот всех ведущих держав мира в 
сторону определения своей позиции (взаимные договоренности, заключение тайных, 
открытых, любого вида сделок) в связи с войной, неизбежность которой была 
предрешена.

Американские, английские и советские правящие круги, используя свои 
разведывательные и дипломатические каналы, были наиболее осведомленными в сфере 
секретных контактов, которые завершились подписанием пакта о ненападении между 
Гер