0. 
      Впрочем, надо заметить, что лидеров террористической организации 
Багинского и Вечоркевича арестовали еще до взрыва и в ноябре 1923 г. 
приговорили к смертной казни. На процессе они вели себя мужественно. Эти два 
польских офицера были убежденными коммунистами. После их ареста их семьи жили в 
нищете, но Багинский и Вечоркевич не хотели брать денег от советского 
полпредства, чтобы у польских властей не возникло даже тени подозрения, что они 
являлись платными агентами большевиков. По настоянию советского правительства 
Багинский и Вечоркевич были помилованы польским президентом и 
         120 Там же. С.85-86. 
66 
      впоследствии обменяны. Но в вагоне, отвозившем их в Советский Союз, 25 
марта 1925 г. у самой границы их убил полицейский чиновник Мурашко. 
      Взрыв Варшавской цитадели заставил польскую контрразведку активизировать 
свою работу. В результате к 1924 г. нелегальная резидентура Разведупра была 
фактически разгромлена. И тогда Центр направил в Варшаву опытного сотрудника М.
Скаковскую, поставив перед ней задачу принять на себя руководство остатками 
агентурной сети и заново наладить ее деятельность. 
      Мария Вячеславовна Скаковская, дворянка, стала работать в советской 
военной разведке в 1921 г. В то время Штаб РККА особенно интересовала 
деятельность Верховного штаба Антанты и генеральных штабов западных стран. И М.
Скаковскую направляют в Париж, где довольно скоро она становится помощником 
резидента. Ее деятельность во Франции была весьма успешной. Так, в 1923-1924 гг.
 в Москву начинают регулярно поступать сведения о планах Верховного штаба 
Антанты. А в начале 1924 г. военные разведчики раздобыли даже стенограмму 
совместного совещания представителей генеральных штабов Англии и Франции с 
командованием русской армии в эмиграции. На совещании обсуждался вопрос о новой 
интервенции с одновременным выступлением контрреволюции внутри страны. 
Обосновавшись в Польше, обаятельная и интересная женщина, Скаковская привлекала 
к себе широкое внимание как польских офицеров, так и сотрудников 
дипломатического корпуса Варшавы. Пал жертвой ее чар и советский посол П.Л.
Войков. Это был мужчина хоть куда (точнее, он считал себя таковым), а работу за 
границей он воспринимал как сплошную увеселительную поездку. Чтобы не быть 
голословными, процитируем снова Беседовского: «Войков стремился сделать из 
советского посольства центр «великосветской жизни» дипломатического корпуса. 
Начались рауты, приемы, балы. Из Москвы в громадном количестве выписывалась 
икра, разные балыки, деликатесы. Завезены были российские настойки, «рябиновка»,
 «спотыкач» и т.п. Одновременно Войков пытался играть роль «льва» в дамской 
части дипломатического корпуса. Он был твердо уверен, что ореол «цареубийцы» 
придает ему особое обаяние в глазах женщин, и настойчиво добивался своего 
появления на разных дипломатических приемах и церемониях, причиняя этим не мало 
огорчений устроителям, так как именно дамская часть дипломатического корпуса 
упорно не хотела с ним знакомиться из-за пресловутого «ореола». Впрочем, Войков 
брал реванш среди женщин — сотрудниц посольства»121. 
      Страсть посла оказалась роковой для советской разведки в Польше. Войков 
оказался в высшей степени навязчивым поклонником Марии Вячеславовны. Понимая, 
что его ухаживания могут привести к крупному провалу, Скаковская не раз 
посылала в Москву телеграммы, умоляя Центр воздействовать на 
высокопоставленного дипломата и избавить ее от наглых домогательств Войкова. Но 
тщетно! 
Все окончилось так, как и предполагала Скаковская. Из-за ухаживаний советского 
посла польская контрразведка обратила на нее внимание. В результате в июле 1926 
г. Скаковскую арестовали и осудили на пять лет каторжных работ. Польская 
каторга основательно подорвала ее здоровье. Поэтому, возвратившись после 
освобождения в 1931 г. в СССР, она переходит на гражданскую работу122. 
      Обстоятельства провала Скаковской были доложены в ЦК ВКП(б) и лично 
Сталину. По его указанию делом посла Войкова занялась Центральная контрольная 
комиссия. Решением Президиума ЦКК ВКП(б) Войкова исключили из партии и 
освободили от обязанностей посла в Польше. Однако судьба готовила ему более 
трагическую развязку. Еще в 1918 г., будучи комиссаром продовольствия в 
Екатеринбурге, Войков в числе других участвовал в убийстве царской семьи. Ко 
времени освобождения Войкова от должности посла террористическая группа русских 
эмигрантов, поставившая себе цель ликвидировать всех, кто имел отношение к 
трагической смерти членов царской семьи, выследила его. И 7 июня 1927 г. он был 
убит в 
         121 Там же. С.132. 
         122 Старков Б. Ваших б... награждать не будем // Совершенно секретно. 
1992, №5. С.7. 
67 
      Варшаве неким Борисом Ковердой. Труп Войкова с большой помпой перевезли в 
Москву и как жертву полицейско-белогвардейского террора захоронили у 
Кремлевской стены. При этом по «политическим» соображениям о решении Президиума 
ЦКК ВКП(б) больше не вспоминали. 
      О дальнейшей деятельности Разведупра в Польше известно следующее. 
В июле 1931 г. после скандала с арестом и расстрелом офицера польского Главного 
штаба майора Демковского из Варшавы был отозван заместитель военного атташе 
Василий Григорьевич Боговой123. 
      Вот что по поводу этой истории писала эмигрантская газета «Возрождение»: 
      «Громадной сенсацией для всей Польши явился арест майора ген. штаба Петра 
Демковского. В один из ясных вечеров осени 1931 года, в Варшаве на углу улиц 
Снядецких и Польной стоял господин в штатском, с туго набитым портфелем под 
мышкою. У тротуара остановилась крытая машина с дипломатическим значком на 
крыле и услужливая рука изнутри открыла дверцу автомобиля. Господин с портфелем 
быстро направился к автомобилю и в тот момент, когда склонив голову вступил на 
ступеньку,