стола, чтобы самому принять участие в обыске. Не доверяя агенту, он 
собственноручно еще раз обшарил и вывернул все карманы. 

На столе у следователя уже лежало все, что отобрали при первом обыске, - 
документы, записная книжка, чековая книжка, какие-то бумажки, а также деньги. 
Тут же лежала приходо-расходная книга и еще несколько других конторских книг из 
"Эврики". Когда только их успели сюда доставить? Даже последний номер "Нойе 
Цюрхер цейтунг", который торчал из кармана Этьена в момент ареста, лежал на 
столе. 

Коротышка схватился за книжку красного цвета. 

- Русский паспорт? 

Но это были всего-навсего международные шоферские права Кертнера. 

- Очень приятно, - сказал Коротышка голосом, который противоречил смыслу его 
слов. 

Он долго изучал корешки чековой книжки Кертнера. На корешках значилось, кому и 
на какую сумму были выписаны чеки для получения денег в "Банко ди Рома". Но в 
книжке не удалось обнаружить ни одного сомнительного чека. И все выплаты 
сходились с записями в расходной книге, что снова привело Коротышку в уныние и 
раздражение. 

Затем он принялся изучать книжку с адресами, изъятую у Кертнера дома. В книжке 
было несколько потайных адресов. Не дай бог, если бы туда нагрянули агенты 
тайной полиции с обыском: от тех адресов могли бы потянуться ниточки и к 
"Моменто", и к Ингрид, и к Гри-Гри, и к другим товарищам. 

Но дело в том, что адреса в книжке хитро зашифрованы. Например, в книжке 
значился адрес мужского портного в Болонье, и действительно по тому адресу 
работал портной. Адрес был правильный, если не считать города, потому, что на 
самом деле явка по этому адресу была в Турине. Кертнер пользовался тем, что 
названия улиц в итальянских городах сплошь и рядом повторяются, и подставлял 
другие названия городов. Вот почему Коротышке ничего не могло дать тщательное 
изучение записной книжки, сыскные агенты топтались бы по ложным следам в ложно 
указанных городах. 

Зазвонил телефон. По-видимому, Коротышка разговаривал с каким-то большим 
начальником, потому что, держа трубку, благоговейно кланялся телефонному 
аппарату, а вся невзрачная фигура его изображала угодливость. 

Затем он с новой энергией стал изучать отобранные при обыске бумаги Кертнера, 
утверждая, что им обнаружены документы из Коминтерна. 

- Вы могли найти только материалы, связанные с работой Антикоминтерна, - 
поправил его Кертнер. - Если бы мне предстояло выбирать между Коминтерном и 
Антикоминтерном, не сомневайтесь, я, как австриец и коммерсант, предпочел бы 
вторую организацию. 

В конце концов удалось найти среди бумаг ту, которая вызвала подозрение 
Коротышки. То было письмо к Кертнеру берлинского "Нибелунген-ферлаг", 
акционерного общества с ограниченной ответственностью, Берлин, НВ 40, Ин ден 
Цельтен, 9-а. 

"Ввиду того, что Вы, как клиент нашего информационного бюро "Антикоминтерна"; 
проявляете постоянный интерес к борьбе с большевизмом, мы позволим себе указать 
Вам на новый выходящий в нашем издательстве журнал "Народ" (орган борьбы за 
народную культуру и политику). 

В центре нашего нового журнала лежит идея народного единства внутри и нового 
народного строя вовне. Он борется за народное обновление германской культуры и 
сплочение ее нового идейного слоя, который решительно становится на службу делу 
насыщения всей жизни германского народа основными идеями фюрера. 

При сем посылаем вам первый выпуск журнала "Народ". Вы будете получать его 
регулярно, и, надеемся, это даст Вам не меньше, чем бюллетени информационного 
бюро. 

С исполненным глубочайшего уважения приветом. 

"Н и б е л у н г е н- ф е р л а г". 

П р и л о ж е н и я: Первый номер журнала "Народ" и карточка для заказа". 

Коротышка внимательно прочитал письмо, понял, что попал впросак, и так 
разозлился, что язык не мог повернуться во рту. Теряя самообладание, он начал 
кричать: 

- Вы, может быть, думаете, что я род