ным образом для передачи врагам ложных сведений; в) высокопоставленные 
шпионы - царедворцы, знать, штабные офицеры и тому подобные конспираторы, 
неизменно требующие крупной взятки или существенной приманки; г) лица, 
вынужденные заняться шпионажем против своей воли. 
      Коронованный пруссак занимался не только классификацией шпионов; он ввел 
и правила вербовки шпионов и кодекс их использования с учетом особенностей, 
присущих каждой перечисленной выше категории. 
      По четвертой категории он рекомендовал в качестве метода вербовки 
основательно запугать богатого бюргера, советовал воздействовать на него 
угрозами сжечь его дом, разорить материально, изувечить или даже убить его жену 
и детей. Подобными методами можно было заставить мирного и уважаемого 
согражданами человека содействовать переброске опытного агента в лагерь 
противника, причем его репутация и профессия должны были маскировать 
деятельность подлинного шпиона. Такой подневольный шпион - бюргер вынужден 
будет вести себя образцово, особенно если почаще напоминать ему, что его 
близкие фактически являются заложниками в руках тех, кому служит его спутник - 
подлинный шпион-профессионал, обязанный доносить о результатах их совместного 
рискованного предприятия. 
      Классификация, установленная Фридрихом, не предусмотрела одного: 
современного шпиона-патриота. Пруссак был реалистом, циником и самодержцем. 
Монархи его эпохи редко сталкивались с подлинным патриотизмом. Воспламенить 
Европу национальным энтузиазмом суждено было только Великой французской 
революции. Угрозы и подкупы, обещания повышений и крупных кушей - лишь на этих 
побуждениях и умели играть вербовщики шпионов школы Фридриха. 
      ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ 
      Терло и Пепис 
      Огромный престиж, которым пользовалась Англия в эпоху царствования 
Елизаветы, был растрачен первыми двумя королями династии Стюартов, Однако 
престиж этот был блестяще восстановлен и даже превзойден в годы господства 
Оливера Кромвеля. Республиканский режим продержался в Англии недолго, тем более 
знаменательны его достижения. Военная организация Кромвеля настолько 
превосходила организацию стран Европейского континента, что многие 
правительства стремились стать союзниками Англии. Герцог Савойский окончательно 
было расправился с протестантами в южной Франции, когда в дело вмешался 
Кромвель. Его славный адмирал Роберт Блейк, основоположник традиций, 
продолженных Нельсоном, Хоком и Джарвисом, дал Англии возможность вытеснить 
Голландию с мирового океана. Алжирские пираты не осмеливались больше нападать 
на суда в Ла-Манше или, как во времена Карла I, увозить англичан с берегов 
Девона и Корнуолла в рабство в Африку. 
      Одним из главных украшений блестящей дипломатической службы Кромвеля был 
Джон Мильтон, а его превосходной секретной службы - Джон Терло. После 
Уолсингема это был даровитейший руководитель английского шпионажа и секретной 
разведки. Джон Терло, бдительность и неистощимая изобретательность которого 
стояли на страже режима Лорда-протектора, получал щедрые ассигнования, по 
размерам соответствующие бюджету британской секретной службы наших дней и 
превышавшие в десятки раз суммы, отпущенные Уолсингему в самом беспокойном году 
царствования Елизаветы - 1587 г. 
      Достаточно перелистать Пеписа, бесподобного разведчика эпохи Реставрации, 
чтобы судить о том, как современники расценивали блестящие дела Терло. 14 
февраля 1668 г. Пепис писал: 
      "Министр Моррис заявил сегодня в парламенте, когда речь шла о разведке, 
что ему ассигновано только 700 фунтов стерлингов на весь год, тогда как 
Кромвель отпускал для этой цели 70 000 фунтов в год; это подтвердил полковник 
Берч, заявивший, что благодаря этому у Кромвеля в кармане были тайны всех 
монархов Европы ". 
      Парламент вернулся к обсуждению вопроса о секретной службе лишь через три 
дня, и скудная сумма, отпущенная Моррису на разведку, была увеличена на 50 
фунтов стерлингов. 
      Джон Терло был министром Оливера и Ричарда Кромвелей, но после 
Реставрации этот скромный адвокат из Эссекса удалился от политики и больше не 
служил королю, хотя тот домогался его услуг. Карл II имел все основания ценить 
способности Терло и пытаться их использовать, ибо никто не сделал так много, 
чтобы расстроить бесчисленные козни эмигрантов-роялистов, сторонников Карла. 
      Эскадра адмирала Блейка очистила моря от испанских кораблей, от пиратов и 
каперов; таким образом, Кромвелю не угрожала серьезная опасность, пока роялисты 
не перешли от открытой вооруженной борьбы к тайным политическим заговорам. 
Множество заговорщиков переправлялось через Ла-Манш на рыбачьих суденышках и на 
торговых кораблях. Но шпионы и военная полиция Кромвеля стояли непроходимой 
стеной, сквозь которую тщетно пытались прорваться роялисты. Джон Терло был 
оплотом всего режима. В качестве министра он сосредоточил в своих руках 
контроль над кабинетом, а сверх того был главой полиции и секретной службы. 
      Агенты Терло были повсюду. Многие из них являлись доверенными лицами 
Карла Стюарта. О заговорах, непрерывно затеваемых в Париже и Мадриде, в 
закоулках Брюсселя, Кельна и Гааги, немедленно и с поразительной точностью 
сообщали министру Терло. Кабинеты Франции и Испании заседали за плотно 
закрытыми дверьми, но спустя несколько дней Терло читал полный отчет обо всем, 
что говорилось и решалось на этих "тайных" заседаниях. 
      Оливер Кромвель был единственным человеком, сумевшим смутить кардинала 
Мазарини. Кромвель был на голову выше кардинала не только как полководец, но и 
как государственный деятель; он превосходил его во всем, исключая личную 
скупость. Помощник же Кромвеля Терло мог бы с успехом прочесть Мазарини 
несколько лекц