стской шапочке говорит тихо, сидит 
в глубоком кресле неподвижно. Откуда-то из норки появляется мышонок, уверенно 
взбирается на кресло, карабкается по рукаву и встает столбиком на плече моего 
собеседника, у самого уха. Картина умилительная, заставляющая забывать, что 
старичок славился когда-то своим крутым нравом, беспощадностью и дерзкими 
политическими маневрами. 
 Время от времени ранним утром заглядываю к другому знакомому государственному 
министру Р. К. Кхадилкару. Это ветеран индийской политики, известный своими 
прогрессивными взглядами, добрым отношением к Советскому Союзу. Помимо всего 
прочего, это очень милый, очень интеллигентный и начитанный человек, который 
охотно дает мне книги из своей библиотеки. Мы вместе завтракаем - омлет и чашка 
чая - и обсуждаем последние события. Министр знает все. Иногда на мой вопрос он 
говорит: "Это секрет, об этом никто не знает", но не выдерживает и начинает 
рассказывать. Далеко не все нравится Кхадилкару в нашей политике. "Вы там все 
бюрократы. В Москве перестают реально видеть жизнь. Москва должна больше 
заботиться о своих отношениях с Дели, не отдавать их на откуп бюрократам". 
Бюрократов мой собеседник терпеть не может, и когда хочет выразить серьезную 
степень недовольства мной, то говорит: "И ты тоже бюрократ". Разочаровывать его 
мне не хочется, и я не протестую. 
 Кхадилкар - живая история. Он готов рассказывать часами и то и дело 
соскальзывает с проблем, интересующих меня сегодня, в реминисценции. Я его 
возвращаю к теме разговора. Он сердится - "ты бюрократ". Удивительно приятен 
был и сам мой друг, и его домик старинной колониальной постройки, окруженный 
классическим изумрудным газоном. Раннее утро в Дели, как, впрочем, и в других 
широтах, лучшее время для ощущения полноты жизни и для дружеской интеллигентной 
беседы. Окружающий мир представляется в это время если не проще, то понятнее. 
 В числе моих друзей оказался и весьма влиятельный, еще молодой политический 
деятель, занявший в 1974 году пост министра кабинета Л. Н. Мисра. 
 Министр постоянно в центре всех крупных событий и, следовательно, в центре 
всех интриг, а временами и скандалов. У него обширнейшие связи с индийским 
бизнесом, и есть основания верить общему мнению, что Мисра создал основные 
каналы тайного финансирования Индийского национального конгресса. Эта тема, 
разумеется, в наших беседах не затрагивалась, однако министр не лишал себя 
удовольствия дать понять, что он пользуется доверием Индиры Ганди и она 
прислушивается к его советам. Как-то Мисра во время сердечной беседы признался, 
что он и его коллеги испытывают не только глубокое уважение к Индире Ганди, но 
и не менее глубокий страх перед ней. В это охотно верилось. Известный публицист 
Ф. Мораэс в 1971 году писал: "Индира Ганди единственный мужчина среди 
конгрессистских старых баб". 
 Мисра докладывал Индире Ганди о наших встречах. 
 Мисра был мне очень симпатичен. Этот человек сам взвалил на себя тяжелейшую 
политическую ношу, стоически терпел неудачи, радовался успехам, боролся с 
тайными и явными соперниками и не знал устали. Думаю, что встречи со мной 
помогали ему проверять какие-то свои оценки. По крайней мере, так казалось мне 
в то время. 
 2 января 1975 года Л. Н. Мисра был тяжело ранен взрывом гранаты, брошенной в 
него на предвыборном митинге в Бихаре, не получил квалифицированной медицинской 
помощи и вскоре скончался от перитонита. Вечная ему память! 
 Индийская слабость - многословие. Этим грешат почти все мои знакомые. Долгие 
экскурсы в историю, бесконечные разъяснения несущественного, уход в сторону от 
предмета разговора и возвращение к нему с какой-то совершенно неожиданной 
стороны, личные переживания - все это связано причудливой логикой. Для того 
чтобы выбрать из такого разговора интересующие тебя сведения, необходимо 
терпение и время, но иногда случается так, что пора расставаться с весьма 
осведомленным человеком, а ничего стоящего он тебе рассказать не успел. 
 О моей профессиональной этике 
 Практический подход к проблеме беседы с чересчур словоохотливым человеком 
прост. К каждой беседе, к каждой встрече необходимо тщательно готовиться, не 
полагаясь на случай. Необходим план, который составляется заблаговременно и 
обсуждается работником со своим руководителем. Но этого мало. Если ты 
собираешься получить политическую информацию по определенному вопросу, надо 
заранее составить в голове или на бумаге схему того, что ты уже знаешь, что 
необходимо уточнить, какие пробелы в своем знании ты должен заполнить. Как бы 
многословен, расплывчат ни был собеседник или источник информации, ты сможешь 
получить от него нужные сведения. Есть здесь и уязвимый момент. Нельзя подпасть 
под влияние уже сформировавшейся у тебя в ходе подготовки идеи и вольно или 
невольно навязывать ее собеседнику. К собственным взглядам, оценкам и 
убеждениям следует относиться критически, а высказывая их, стремиться не 
переубедить собеседника, но побудить его к более четким и обоснованным 
суждениям. 
 Впрочем, есть четко, глубоко мыслящие и лаконично излагающие свои мысли 
представители многочисленной и многоязычной иностранной колонии - дипломаты, 
разведчики, ученые, бизнесмены, миссионеры. 
 Во всем многообразии проблем выделяется "главный противник". Мы постоянно 
ощущаем американское влияние на индийскую политику, знаем круг людей, на 
которых опирается посольство США - проамериканское лобби, выявляем сотрудников 
ЦРУ в посольстве и за его пределами, а также кое-кого из американской агентуры 
в классическом смысле этого слова. 
 Деятельность американцев беспокоит и индийское правительство. В сентябре 1972 
года президент правящей партии Ш. Д. Шарма публично обвинил ЦРУ в организации 
беспорядков в Индии, подрыве отношений Индии с Бангладеш, (Непалом и другими 
соседними странами. Развертывается яростная пропагандистская кампания. Ее 
подпитка, несомненно, политическая, антиамериканс