ся нынешние противоречивые 
оценки того исторического периода в жизни Советского Союза и в мире.
 На мой взгляд, объяснять возникновение дел Промпартии и «Метро-Виккерс» только 
лишь стремлением Сталина к укреплению личной власти, его якобы 
гипертрофированной шпиономанией или «произволом ОГПУ» – необоснованно и, прямо 
скажем, примитивно. Нельзя забывать, что 20-е годы и начало 30-х годов были 
драматическим периодом в отношениях между СССР и Великобританией; 
межгосударственные отношения наших стран, восстановленные в 1924 году, 
неоднократно балансировали на грани разрыва, который в конце концов и произошел 
в 1927—1929 годах. Уже в то время Великобритания при содействии других стран 
Запада сколачивала – и небезуспешно – систему блоков и союзов против СССР. 
Угроза войны и контрреволюционных выступлений в нашей стране вовсе не была 
призрачной.
 В первые годы после провала интервенции Антанты и завершения Гражданской войны 
британская разведка лишилась значительной части своей агентуры, которая была 
либо обезврежена органами ВЧК—ОГПУ, либо бежала за границу. Дипломатические 
отношения между нашими странами были, как известно, прерваны на долгие годы, и 
в результате британская разведка потеряла возможность использовать официальные 
представительства для ведения агентурной работы. Однако это отнюдь не означало 
полного свертывания разведывательной деятельности Великобритании против 
Советской республики—СССР. Возможности ее осуществления английские спецслужбы 
искали в основном за рубежом, в многочисленных эмигрантских организациях, а 
также через предприятия и фирмы, которые работали на советском рынке.
 По данным британских источников, резидентура Интеллидженс сервис в английском 
посольстве в Москве в 30-х годах только формировалась и была крайне 
малочисленной – всего один оперработник и секретарша. Собственно говоря, 
таковой она оставалась еще в течение нескольких лет. В 30-х годах в Москве 
находился один из старейших сотрудников разведки – Гарольд Гибсон. Однако, 
несмотря на малочисленность и жесткий контроль со стороны советских органов 
государственной безопасности, Интеллидженс сервис не прекращала попыток создать 
в СССР свою агентурную сеть. Организовать эффективную агентурную работу, 
впрочем, так и не удалось. Значительную, если не решающую, роль в этом сыграли 
взаимодействие между советской разведкой и контрразведкой, помощь, которую 
оказали нашей стране источники нашей разведки, внедренные в МИ-6 и МИ-5.
 Уже многие годы спустя после описываемых событий органы государственной 
безопасности СССР получили достоверную информацию об агентурной сети Сикрет 
интеллидженс сервис, используемой против нашей страны. Списки агентуры включали 
и тех, кто был завербован еще в дореволюционное время, и тех, кто совершал 
поездки в Советский Союз (после Второй мировой войны их будут называть в СИС 
«легальными путешественниками»), и тех, кто по терминологии английской разведки 
именуется «агентами на месте». То есть советские граждане, проживавшие в СССР и 
занимавшие более или менее видное положение в государственном аппарате, в 
промышленности, в науке и так далее. Были среди них и «мертвые души» – плод 
фантазии СИС, были разоблаченные советской контрразведкой опасные шпионы, были 
и действовавшие агенты…
 К сожалению, серьезные извращения в деятельности органов госбезопасности СССР 
во второй половине 30-х годов и в некоторые последующие периоды нанесли немалый 
вред самому нашему государству, дали повод нашим противникам на Западе огульно 
чернить действия советской разведки и контрразведки, обвинять их в грубом 
нарушении законности. Такой подход к спецслужбам СССР и Российской Федерации 
проявляют некоторые наши ангажированные политики и журналисты. Вполне по логике 
вещей разведывательно-подрывная деятельность спецслужб Запада против нашей 
страны подчас подается как проявление благородного рыцарства. История 
противоборства спецслужб Советского Союза и его противников часто 
переиначивается в угоду бесцеремонному неприятию всего того, что 
характеризовало жизнь страны в советский период.




 ИНТЕЛЛИДЖЕНС СЕРВИС И МЮНХЕН


  Премьер Невилл Чемберлен привез из Мюнхена «клочок бумаги». Клайвденская 
клика – «пятая колонна» Великобритании. Тревожная информация разведки. 
Оппозиция в Англии мюнхенскому сговору. «Кембриджская пятерка» 
 В этот осенний день 1938 года в Кройдонском аэропорту Лондона озабоченные 
англичане ожидали премьер-министра страны Невилла Чемберлена. Премьер, 
показывая встречавшим лист бумаги, с апломбом произнес: «Я привез вам мир. 
Народы Великобритании и Германии никогда не будут воевать друг с другом». Толпа 
ответила на это заявление Чемберлена о мюнхенском соглашении Англии и Франции с 
Германией и Италией восторженным одобрительным гулом. Гитлеровский министр 
иностранных дел Риббентроп впоследствии цинично назовет эту декларацию четырех 
держав «клочком бумаги».
 Мюнхенский сговор Великобритании и Франции с гитлеровской Германией и 
муссолиниевской Италией открыл шлагбаум Второй мировой войне, принесшей 
неисчислимые беды всему человечеству, но первыми испили горькую чашу войны сами 
же «умиротворители». Мюнхен стал синонимом британской политики «умиротворения». 
Он стал олицетворением коварной политики правящих кругов Лондона. Наивно 
полагать, что британцы со своей хваленой репутацией мастеров анализа и 
прогнозирования не понимали огромной опасности, таившейся в возрождении 
германского милитаризма, для самой Великобритании. В результате они оказались в 
плену преступной иллюзии успеха своей двойной игры. Немцы развязали войну 
против Англии и ее союзников, бомбы «Люфтваффе» посыпались на Лондон. Уинстон 
Черчилль в присущей ему афористичной манере так прокомментировал сложившуюся 
ситуацию: «Великобритания и Франция должны были выбирать между войной и позором.
 Они выбрали позор и получили войну».
 Закономерны вопросы: не свидетельствуют ли события кануна Второй мировой войны 
о неэффективности британских с