Рэм КРАСИЛЬНИКОВ

КГБ против МИ-6. ОХОТНИКИ ЗА ШПИОНАМИ


Аннотация: Бывший сотрудник Второго главного управления КГБ генерал Рэм 
Красильников в своей книге пишет о противостоянии британской разведки и 
российской (советской) контрразведки. Именно Англия явилась вдохновителем 
походов Антанты на Советскую республику в 1918-20 гг. С этого времени и 
начинается противоборство двух разведок, продолжающееся до сих пор. Британская 
разведка «преуспела» в деле вербовки сотрудников КГБ, но практически все они 
были разоблачены советской контрразведкой. Об этих и многих других акциях 
британской разведки против России рассказывает профессиональный контрразведчик.


---------------------------------------------


 Рэм КРАСИЛЬНИКОВ
 КГБ против МИ-6. ОХОТНИКИ ЗА ШПИОНАМИ


  Моей жене Нинель Федоровне – верному и надежному другу – посвящается 

 Структура и деятельность английской разведки Интеллидженс сервис в самой 
Великобритании всегда были запретной темой. И только в последнее десятилетие 
разведывательно-подрывные акции британских спецслужб против России стали 
достоянием гласности. Об истории этих операций пишет бывший сотрудник Второго 
главного управления КГБ Рэм Красильников.
 Накануне Второй мировой войны существовавшая в Великобритании «клайвденская 
группа» выступала за создание единого фронта с Германией для нападения на 
Советский Союз.
 «Берлинский туннель», прорытый совместно СИС и ЦРУв глубь советского сектора 
на территории ГДР для перекачки разведданных, стал одним из самых крупных 
провалов западных разведок.
 По поручению Маргарет Тэтчер британская разведка стала собирать сведения о 
Михаиле Горбачеве – надежде Запада на разрушение советского режима – задолго до 
его прихода к власти.
 Новое, безумно дорогое, импозантное здание СИС окрестили «Домом Чаушеску» 
из-за его чужеродности. Теперь ее глава Дэвид Спеддинг уже не тот таинственный 
Мистер Си, какими были его предшественники.
 «Список Томлинсона» в Интернете с именами сотрудников зарубежных резидентур 
нанес британской разведке сокрушительный удар. «Страшная месть» порвавшего с 
СИС разведчика потрясла Лондон.
 Книга Рэма Красильникова – это взгляд профессионального контрразведчика на 
взаимоотношения двух самых сильных разведок мира – британской и российской.




 ОТ АВТОРА


 Предлагаемая вниманию читателя книжка не должна рассматриваться ни как 
очередное издание мемуарной литературы на модный ныне сюжет, ни как 
академическое издание на специальную тему. Таковыми она не является, ибо не 
содержит воспоминаний в истинном смысле этого слова и ни в коем случае не 
претендует на воссоздание истории становления и всесторонний анализ 
деятельности разведывательной службы Великобритании. Скорее это – рассказ о 
противоборстве контрразведки нашей страны с одной из старейших и сильнейших 
разведывательных служб мира, очевидцем и участником которого на определенном 
этапе жизненного пути довелось оказаться автору этих строк.
 В течение ряда лет автор служил в подразделении Второго главного управления 
(контрразведка) Комитета государственной безопасности СССР, которое отслеживало 
разведывательные акции резидентуры Интеллидженс сервис и военных атташатов, 
действовавших под «крышей» английского посольства в Москве. Поэтому в данной 
книге автор уделяет первостепенное внимание московской резидентуре СИС – 
аванпосту британской разведки как в бывшем Советском Союзе, так и в нынешней 
России.
 В процессе работы над книгой мне приходилось обращаться к истории спецслужб 
Великобритании – и далекой от наших времен, и совсем недавней. Уроки истории, 
исторический опыт всегда поучительны. Особенно когда прослеживается связь 
времен и в деятельности английской разведки в современных условиях 
обнаруживаются «родимые пятна» прошлого. В любом случае действия Интеллидженс 
сервис невозможно отделить от конкретных событий жизни. Они становятся понятнее 
и яснее, если их рассматривать в историческом контексте. Да и вообще 
деятельность спецслужб любой страны нельзя убрать из исторической обстановки 
эпохи. Понятно, что в наше динамичное время на действия разведки и ее оппонента 
– контрразведывательной службы – влияют многие факторы, которые специфичны для 
каждой страны и которые меняются буквально на глазах.
 Интеллидженс сервис часто попадает в прорези прицелов средств массовой 
информации, ее деятельность становится сюжетом литературных произведений и 
научных работ, кинофильмов и театральных постановок, радиорепортажей и 
телевизионных передач. В основе большинства из них – художественный вымысел с 
неизбежным идеологическим флером. События и факты трактуются в своеобразном 
свете, далеком от реальности.
 В самой Великобритании структура и подлинная деятельность Интеллидженс сервис 
долгое время были абсолютно запретной темой. Законопослушные и 
дисциплинированные журналисты, как правило, строго соблюдали этот запрет. 
Крайне редко публиковалась информация о действиях СИС и за рубежом, особенно в 
Советском Союзе.
 В последние годы в Англии СМИ время от времени отваживаются затронуть эту 
прежде закрытую тему. Жесткое табу вроде бы снимается с нее. В большинстве 
случаев это объясняется, на мой взгляд, не тем, что авторы публикаций о 
собственных спецслужбах в одночасье прозрели, и не тем, что СИС в рыночных 
условиях вдруг обнаружила хорошую возможность всемогущей рекламы. Просто дальше 
уже нельзя было таить шило в мешке. Разведывательно-подрывные акции британских 
спецслужб стали достоянием широкой гласности. Прошли времена, когда в 
Великобритании старательно скрывался сам факт существования разведки как части 
государственной структуры, не говоря уже о ее деятельности за рубежом; когда 
держались в строжайшей тайне месторасположение учреждений СИС в Лондоне и даже 
имя руководителя разведки. Совершенно ясно, что Интеллидженс сервис защищает 
классовые интересы британского общества, милует (да и то не всегда) своих 
союзников и все свои острые стрелы направляет в своих врагов. В этой ситуации 
права общества даже собственной личности становятся абстракциями, а истинные 
цели и интересы самой Англии подчас искусно маскируются разглагольствованиями о 
«всемирных общечеловеческих ценностях».
 Порой непросто рассказывать о британской разведке, избегая привычных штампов и 
заманчивой сенсационности. Что-то может ускользнуть от внимания, может остаться 
за кадром – ведь ход времени неумолим, а память – не всегда надежный архив. И 
все же автору придется извлекать из этого архива то, что в нем хранится. С 
понятными оговорками по поводу того, что пока еще скрыто под грифом «секретно». 
В каких-то случаях, пожалуй, лучше умолчать, чем прикрываться фиговым листком 
фантазии. Заведомой неправдой или «ложью во спасение». Автор может, правда, 
прибегать к оперативным версиям (не злоупотребляя этим своим правом), если 
версии логически обоснованы и подкрепляются некоторыми аналогиями.
 Автор высказывает мнение по поводу специфики деятельности английской разведки 
на территории нашей страны. Знакомит читателей с некоторыми персонажами 
спецслужб с той и другой стороны, с разведчиками и контрразведчиками 
Великобритании и Советского Союза, с выдающимися деятелями советской разведки 
Кимом Филби и Джорджем Блейком, сыгравшими существенную роль в судьбе автора. В 
книге, естественно, нашлось место и для некоторых разоблаченных контрразведкой 
агентов Интеллидженс сервис – советских и российских граждан, осужденных судом, 
и для тех, кому удалось избежать кары за совершенные преступления.
 Успехи спецслужб в целом и каждой конкретной операции (как, впрочем, и 
неудачи) определяют люди. Они почти всегда находятся в тени и крайне редко 
появляются в свете прожекторов. Справедливо это или нет – вопрос отдельный. Во 
всяком случае, сотрудники спецслужб отлично сознают свою «анонимность».
 Разведку Туманного Альбиона нельзя недооценивать и, тем более, сбрасывать со 
счетов. Это неразумно и опасно, особенно для тех, кому по роду служебной 
деятельности приходится сталкиваться с его спецслужбами. Их удары порой бывают 
весьма чувствительны. Нашим спецслужбам доводилось испытывать их на себе.
 Сильные стороны Интеллидженс сервис необходимо знать, равно как и ее слабости. 
Конечно, многое изменилось в современном мире. Но не твердое и взвешенное 
отношение к противнику. Контрразведка нашей страны по определению обязана 
защищать государство, общество в целом и каждого гражданина в отдельности. Но в 
то же время каждый гражданин, пользуясь этой защитой, обязан строго блюсти 
национальные интересы своей Родины, соблюдать установленный в стране 
правопорядок, уважать ее законы и обычаи. И конечно же никакое уважающее себя 
государство не может существовать без четкой доктрины национальной безопасности,
 соединяющей в себе понятия защиты интересов и государства, и его граждан.
 Контрразведка призвана вскрывать готовящиеся спецслужбами противника акции и 
предотвращать их. В случае же необходимости умело их отражать. Недаром 
символами органов государственной безопасности были и остаются щит и меч. 
Разведывательно-подрывная деятельность иностранных спецслужб вовсе не 
обязательно означает подготовку противника к военной агрессии против нашей 
страны. Россия способна заставить своих недругов отказаться от таких безумных 
намерений, если они кое у кого и возникнут. Однако существуют другие формы 
агрессии, и одна из них – подрывная деятельность разведок, представляющая 
серьезную угрозу для национальных интересов страны. Ее не требуется специально 
расшифровывать, ее нужно решительно пресекать. Контрразведка – один из 
государственных институтов, которому поручена эта ответственная задача.
 Название книги – «Леди и джентльмены с Софийской набережной» – связано, так 
сказать, с почтовым адресом резидентуры Интеллидженс сервис в английском 
посольстве в Москве, любезно предоставившим «крышу» в прямом и переносном 
смысле «рыцарям плаща и кинжала». Наверное, понятна и первая часть названия – 
ведь в Интеллидженс сервис помимо мужчин работают женщины, и представляют они 
здесь отнюдь не слабую половину человечества.
 В заключение считаю своим долгом выразить искреннюю признательность всем тем, 
кто сделал возможным публикацию этой книги.
 Выражаю также признательность работникам советских и российских органов 
государственной безопасности. Их нелегкий труд в противоборстве со спецслужбами 
Великобритании высветил многие стороны деятельности Сикрет интеллидженс сервис.
 Благодарю за ценные советы и помощь в работе над рукописью книги друзей и 
коллег – Юрия Александровича Душкина, Николая Васильевича Стеклова, Юрия 
Хангиреевича Тотрова, Альберта Алексеевича Миронова, друга нашей семьи Клару 
Ивановну Самощенко. Моей жене Нинели Федоровне – особая признательность за 
долготерпение, тонкое чутье и всестороннюю помощь.




 ЛОНДОН. ШТАБ-КВАРТИРА ИНТЕЛЛИДЖЕНС СЕРВИС В СЕНЧУРИ-ХАУС


  Разведка выходит из тени. Что скрывается за вывеской «Служба экологии»? 
Таинственный Мистер Си 
 Столица Великобритании – Лондон – парадная витрина страны. Большой Лондон – 
крупнейший город Европы, уступающий по площади и численности населения лишь 
немногим мегаполисам мира, – раскинулся по обоим берегам Темзы. Река причудливо 
разрезает город на две половины. По Темзе в лондонский порт ежедневно 
направляются десятки океанских и морских торговых и пассажирских судов. «Ворота 
мира» – таково одно из многих названий главного города Великобритании, 
финансового и делового центра мира, некогда столицы величайшей империи  [1] .
 В самом центре Лондона, неподалеку от берега Темзы, вознеслось ввысь 
непривычное для архитектуры города двадцатиэтажное здание из стекла и бетона – 
Сенчури-Хаус. Позднее, уже совсем близко к берегу реки, для СИС было 
воздвигнуто еще одно, и еще более импозантное, сооружение, напоминающее древнюю 
ступенчатую пирамиду. Весь ансамбль Интеллидженс сервис разительно отличается 
от старого «седого» (от обилия голубей) Лондона, впечатляющего величием и 
неповторимостью дворцовой архитектуры, а также обилием культурных и 
исторических достопримечательностей, таких, как Британский музей и Национальная 
галерея, символ британской демократии Гайд-парк и памятник адмиралу Нельсону на 
Трафальгар-сквер, зловещий Тауэр и величавый собор Святого Петра…
 Уайтхолл, Вестминстер, Даунинг-стрит, Сити, Флит-стрит, Скотленд-Ярд давно уже 
стали синонимами размещающихся в них государственных институтов и ведомств 
Великобритании, символами английской жизни: королевский дворец, олицетворяющий 
британскую монархию, парламент, старейший в Европе и мире; могущественное и 
лукавое ведомство внешней политики – министерство иностранных дел; 
финансово-деловой район города – бастион мирового ростовщичества; 
газетно-журнальная империя; центральное управление полиции – гроза 
криминального мира.
 Вот и у штаб-квартиры Сикрет интеллидженс сервис появилось экзотическое 
название – Сенчури-Хаус (Дом Столетия).
 Всем лондонцам (да и не им одним) известно, кому принадлежит новый 
архитектурный комплекс в районе Ламбет у моста Воксхолл-Бридж с вывеской 
«Служба экологии» на фасаде. Этот секрет полишинеля  [2] давным-давно раскрыт. 
И все же до недавнего времени было запрещено фотографировать Сенчури-Хаус без 
специального на то разрешения и здания СИС бдительно охранялись.
 Сенчури-Хаус – не единственный объект Интеллидженс сервис. Здания разведки 
разбросаны по всему Лондону и даже в его пригородах. Но Сенчури-Хаус является 
мозговым центром СИС, это главный офис разведки Великобритании, где размещается 
ее руководство и основные оперативные подразделения. Здесь находится кабинет 
генерального директора СИС – таинственного Мистера Си (начальная буква 
английского слова, chief, означающего «глава», «босс»), настоящее имя которого 
не смели произносить его собственные подчиненные из опасения быть услышанными 
посторонними. Здесь разрабатываются планы и сценарии хитроумных 
разведывательных операций, подбираются люди, которые будут воплощать их в жизнь,
 и необходимый для этого реквизит. Отсюда исходят приказы и инструкции 
зарубежным резидентурам СИС и тем подразделениям, которые действуют на 
английской территории. Сюда стекаются для анализа и реализации в различных 
правительственных инстанциях информация, добываемая резидентурами. Постоянный 
получатель препарированных для руководства страны материалов Сенчури-Хаус – 
премьер-министр страны.
 Здесь, в штаб-квартире разведки, сотрудников Интеллидженс сервис могут ожидать 
заслуженные ими награды и поощрения, и здесь же с них сурово спрашивают за 
провалы и оплошности. Иногда следует и изгнание из рядов СИС.
 Именно отсюда осуществляется руководство всей деятельностью джентльменов и 
леди московской резидентуры.
 Сенчури-Хаус – связующий центр для иностранных разведок – стран-союзниц 
Великобритании, которые заинтересованы в тесных контактах с Интеллидженс сервис.
 Их постоянные представительства обосновались в Лондоне. Иностранные эмиссары 
охотно наезжают в столицу Великобритании. В штаб-квартире СИС они постигают 
британский опыт разведывательного ремесла, получают консультации по общим и 
конкретным вопросам, а также оперативную технику. Гостеприимные хозяева отнюдь 
не бескорыстны – они знают, что все это будет использовано против общего 
противника, а добытая информация обязательно попадет им в руки. В порядке 
официального сотрудничества или иным путем.
 Сенчури-Хаус, как центральный офис разведки, теперь уже не тот 
законспирированный объект, каким он был ранее и каким было здание его 
предшественника в Бродвей-Билдингс, что у станции лондонского метро 
«Сент-Джеймс-парк». Секреты Интеллидженс сервис были запрещенной темой, и это 
было освещенной временем традицией, как и многие другие привычки и правила 
британской нации. Что-то вроде привычки умываться (ради экономии!) в стоячей 
воде раковины или ездить по левой стороне улицы. В Британии вторгаться в чужую 
жизнь не принято – это черта национального характера англичан, ревниво 
оберегаемая во всех проявлениях. В разведке, правда, это понимается совсем 
по-иному.
 Тем не менее Сикрет интеллидженс сервис, или, как ее часто называют для 
маскировки, МИ-6, – организация таинственная, как и положено разведывательной 
службе. Она вызывает интерес и почтение у многих. СИС – уже неотъемлемая часть 
мировой истории, тесно связанной со становлением и падением гигантской империи, 
охватывавшей все части света – Америку, Азию, Африку, Австралию. В империи 
действительно никогда не заходило солнце.




 СЕКРЕТНАЯ СЛУЖБА ВЕЛИКОБРИТАНИИ. СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ И СОВРЕМЕННОСТЬ


  Невидимые нити. Фрэнсис Уолсингем и Джон Тэрлоу – мастера шпионажа прошлых 
лет. Вклад истории в современность. Знаменитые писатели и поэты на службе 
разведки. «Чистые руки» спецслужб 
 Долгий и извилистый путь разведывательной службы Великобритании теснейшим 
образом связан с историей страны, с триумфами и поражениями. И это вполне 
естественно, ибо разведка – неотъемлемый институт государства, жизненно 
необходимый во все времена, важнейший инструмент его правящих кругов. Разящие 
удары английской разведки, этого древнейшего ремесла специально обученных людей,
 испытали на себе многие страны. Эта превосходная разведывательная служба 
конечно же не может защитить свою страну от всех бед и опасностей, она не 
смогла уберечь и саму Великобританию, утратившую свой былой блеск и имперское 
величие.
 Британскую разведку нередко идеализируют, возвеличивают ее деятельность, 
приписывая ей способность оказывать чуть ли не решающее воздействие на судьбы 
стран и народов. В национальные герои возводятся такие известные в истории 
Великобритании личности, как государственный министр королевы Елизаветы I 
Фрэнсис Уолсингем, глава ведомства шпионажа у Оливера Кромвеля Джон Тэрлоу, 
Томас Лоуренс «Аравийский» – английский политик, военный деятель и разведчик на 
Ближнем Востоке в годы Первой мировой войны. Бесспорно, у них немалые заслуги в 
становлении разведки, в ее тайных операциях против врагов Британии. И вместе с 
тем за всеми ними тянется кровавый след драматических событий, цепь интриг и 
провокаций, которыми столь богата хронология британской разведывательной службы.
 Лоуренс, вовлекший в борьбу с Оттоманской империей арабские племена, 
действительно добился серьезных успехов на турецком фронте, но легенда о нем 
как о «друге арабских народов» развеялась после раскрытия исторических архивов, 
в которых он предстает как жестокий и коварный колонизатор, ненавистник арабов. 
В 30-х годах Лоуренс стал восторженным поклонником Гитлера, связался с 
английской фашистской партией Мосли.
 Уолсингему и Тэрлоу, как одним из первых руководителей британской секретной 
службы, внесшим осязаемый вклад в ее становление и развитие, мне придется 
уделить особое внимание.
 Фрэнсис Уолсингем вошел в историю как фактический создатель агентурной 
разведки Англии, как организатор службы перлюстрации – перехвата почтовой 
корреспонденции и дешифрования кодированной переписки. По существу, то, чем 
занималось ведомство Уолсингема, это не только разведка за рубежом – добывание 
информации о противнике, выявление его силы, планов и намерений. Это – тайная 
оперативная работа внутри страны, также путем использования агентов и прямых 
полицейских методов, то есть на деле – смесь деятельности разведки, 
контрразведки и полиции. По-другому невозможно характеризовать действия 
Уолсингема по подавлению внутренней оппозиции в лице католической партии, 
выступавшей под флагом борьбы с протестантизмом правящего королевского двора, 
хотя, конечно, католическая церковь Англии, делавшая ставку на шотландскую 
королеву Марию Стюарт, в то историческое время объективно действовала как 
союзница католической Испании. В качестве средства для выбивания информации и 
«признаний» ведомство Уолсингема широко использовало превентивные аресты и 
жестокие пытки узников.
 Беспощадные меры по усмирению рабов будут применяться на протяжении всей 
истории становления Британской империи. Островитяне, подобно древним римлянам, 
надолго сохранят высокомерное отношение к другим народам, как к «варварам».
 Методы «джентльменов» из Англии, используемые для подавления своих противников,
 будут отрабатываться на многочисленных полигонах. И одним из первых станет 
земля Святого Патрика – многострадальная Ирландия. Впрочем, раны, нанесенные 
«джентльменами в белых перчатках», дают о себе знать и по сей день в разных 
частях света. Они отзываются болью в сердцах уцелевших жителей Зеленого острова 
– Ирландии, потомков сипаев в Индии, внуков и правнуков героев и жертв 
«боксерского» восстания в Китае, детей и внуков повстанцев Малайзии и партизан 
«мау-мау» в Кении, восставших патриотов Греции и Кипра. Этот скорбный список 
можно было бы продолжить.
 От жестоких карательных мер по усмирению своих противников британские 
спецслужбы и вооруженные силы не откажутся и позже, в наше цивилизованное время.
 Аресты, заключение в тюрьмы без суда и следствия, пытки и расстрелы с 
бесчеловечной практикой физического устранения неугодных лиц будут по-прежнему 
широко использоваться и во время развязанной по инициативе Великобритании 
военной интервенции в России. Когда гигантские волны 
национально-освободительного движения нахлынут на Британскую империю, 
«джентльмены» снова вспомнят о политике «кнута и пряника», и «кнут» будет 
стегать очень больно. Превентивным арестам подвергнутся национальные лидеры 
Кении, Замбии и других стран, входивших в империю. Убийства и истязания станут 
повседневной практикой в деятельности спецслужб и карательных органов. А потому 
и не приходится говорить о «благородстве» английской разведки, о ее стремлении 
делать дело «чистыми руками», не прибегая к вероломству, подкупу, коварному 
обману. Демократия по-британски на колонии-то уж во всяком случае не 
распространялась!
 Именно на отстаивающих свои права гражданах испытывались новинки из арсенала 
карательных органов – водяные пушки для разгона демонстраций, специальные сети 
для выхватывания наиболее активных их участников (наподобие применявшихся в 
Древнем Риме гладиаторами-ретиариями), устройства для распыления слезоточивого 
и нервно-паралитического газа, каучуковые и пластиковые пули, дубинки с 
электрическим разрядом. Испытанные на «полигоне» в Ольстере (Северная Ирландия),
 эти новинки затем взяли на вооружение каратели в других странах. Вот и в наши 
дни очередными объектами устрашения – на этот раз ракетно-бомбовыми ударами – 
стали жители Ирака и Югославии! Подобная жестокость по отношению к людям вовсе 
уж непонятна в сравнении с культивируемым в Англии бережным отношением к 
животным, особенно домашним. «Национальной чертой англичан» назовет жестокость 
известный британский писатель Джон Бойтон Пристли.
 Однако вернемся к истории становления британской секретной службы и узнаем еще 
немало любопытного и поучительного, в частности о старых приемах и методах, 
взятых на вооружение современниками.
 В период смертельной схватки набиравшей силу Британии с феодальной Испанией, 
обладавшей при Филиппе II сильнейшей армией в Европе, Уолсингем, признанный 
мастер шпионажа, организовал эффективную разведку противника. Уолсингем внедрил 
агентов своей службы в ряд европейских столиц, а также в некоторые испанские 
порты, что дало возможность англичанам выведать военные планы испанцев, 
проследить за снаряжением кораблей «Великой и Непобедимой армады», готовившейся 
к вторжению на Британские острова. Крупнейшей акцией, а по существу провокацией 
в деятельности Уолсингема стало «разоблачение» его ведомством так называемого 
«заговора Баббингтона», раздутого до размеров общенационального бедствия. С 
помощью этой акции правящей британской монархии удалось укрепить свое положение,
 ликвидировать оппозиционную католическую партию и саму Марию Стюарт, зловеще 
объявленную Уолсингемом претенденткой на английский трон  [3] .
 Ведомство Уолсингема можно в известном смысле признать основоположником 
системного подхода к деятельности британской разведки. По крайней мере, что 
касается внедрения в разведывательную работу приемов и методов подбора и 
использования агентуры. Уолсингем явно с пользой для себя провел несколько лет 
в Северной Италии, учась в одном из престижных в то время университетов в 
городе Падуя. Там у него была возможность познакомиться с интригами 
средневековых правителей, с иезуитами и святой инквизицией, он освоил 
классический труд Никколо Макиавелли «Государь», который, превратно трактуя 
вопросы морали, обоснованно считался пособием для политиков и разведчиков. В 
бытность послом в Париже Уолсингем оказался свидетелем Варфоломеевской ночи – 
события, существенно укрепившего протестантское мировоззрение и усилившего 
ненависть к носителям католицизма.
 Агентурная сеть ведомства Уолсингема комплектовалась для выполнения 
разнообразных задач – выведывания и срыва планов внутренней оппозиции, 
ослабления позиций Испании в Европе, для контроля за ее союзниками – папским 
Римом и двором германского императора, для наблюдения за подготовкой 
«Непобедимой армады» к нападению на Англию. Агентам давались поручения следить 
за плаванием испанских торговых судов в Америку – информация передавалась 
английским корсарам, которые перехватывали испанцев на морских коммуникациях. 
Понятно, что диапазон завербованных агентов был достаточно широк – «смиренный 
монах из иезуитского колледжа, английский дворянин, вернувшийся в лоно 
католической церкви, богатый итальянец, портовый чиновник, путешествующий 
французский купец, парижский дуэлянт, студент германского университета» – таков 
мог быть, как отмечает в названной работе Е. Черняк, шпионский набор ведомства 
«плаща и кинжала» Фрэнсиса Уолсингема.
 Уолсингем не гнушался привлекать к шпионской работе авантюристов, 
разоблаченных преступников, отбросы общества, которыми изобиловали европейские 
города тех лет. В ходу были агенты-двойники – отнюдь не изобретение Уолсингема. 
Их этот мастер шпионажа широко использовал в целях обмана противной стороны. 
Известным новшеством службы Уолсингема было распространение через 
агентов-астрологов специально составленных гороскопов – то, что сегодня 
получило бы название «направленной информации». Пользовался Уолсингем и 
методами прямой дезинформации: через одного из своих агентов он подбросил 
испанцам ложную информацию о том, что река Темза ввиду мелководности не годится 
для захода в нее кораблей «Великой армады».
 Руководители Интеллидженс сервис, в частности заместитель генерального 
директора СИС в 50– 60-х годах Джордж Янг, оправдывали действия английской 
секретной службы времен Елизаветы необходимостью якобы сохранить «свободу рук». 
В сущности, этот модифицированный принцип иезуитов – «цель оправдывает 
средства» – господствовал и господствует в британских спецслужбах и по сей день.

 В тот же период английская секретная служба подослала к московскому царю Ивану 
IV Грозному своего агента Бомелия, специалиста по составлению гороскопов. 
Гадание по звездам, магия и алхимия широко использовались английской секретной 
службой.
 Со времен королевы Елизаветы I, не располагавшей большими средствами на 
разведслужбу, в практику оперативной работы разведки начал поневоле внедряться 
принцип экономного (порой – скупого) расходования денег на оплату услуг 
агентуры. Совсем не щедрое содержание действующей агентуры компенсировалось 
различными другими способами – назначением пенсий, предоставлением придворных 
должностей и так далее. Деньги, подкуп, освобождение от наказания за 
совершенное преступление – основные методы, применявшиеся при вербовке агентов. 
Собственно говоря, эти методы были присущи английской разведке во все 
последующие годы. Во многом они сохраняют свое значение и в настоящее время. 
«Цель оправдывает средства» – этим принципом средневековых правителей, 
церковников и философов руководствовались первые хозяева секретной службы 
Англии, и его, похоже, полностью унаследовали в Интеллидженc сервис.
 Листая страницы истории разведки Великобритании, необходимо упомянуть еще об 
одном мастере шпионажа – Джоне Тэрлоу, государственном министре и главном 
разведчике лорда-протектора Англии Оливера Кромвеля. Служба разведки при 
Кромвеле – Тэрлоу уже официально значилась как правительственное ведомство. 
Джон Тэрлоу по размаху своей деятельности на посту руководителя разведки, по ее 
результатам, возможно, уступал Фрэнсису Уолсингему, но превосходил последнего 
по своим административным способностям. В целом он оставил будущим 
организаторам и руководителям Сикрет интеллидженс сервис солидное наследство. 
Кромвель, отлично понимая важное значение разведывательной службы, предоставлял 
ей значительные средства, намного превышавшие те, что выделялись прежде.. От 
Тэрлоу зависело их расходование, что он делал с большим умением.
 Основной объект внимания ведомства Джона Тэрлоу – роялистские круги, 
действовавшие подпольно в самой Англии и в эмиграции. С целью проникновения в 
организации роялистов разведка Кромвеля создала широкую агентурную сеть во 
многих европейских странах. Успехи в подавлении роялистов были налицо, и 
огромную роль в этом сыграла разведслужба Тэрлоу.
 Но главный вклад Джона Тэрлоу в дальнейшее развитие секретной службы, как мне 
представляется, состоит все же не в этом и не в конкретных акциях разведки с 
целью воспрепятствовать восстановлению на британском троне свергнутой 
королевской династии, (кстати говоря, уже после смерти Оливера Кромвеля Стюарты 
вновь овладели ускользнувшим от них престолом и подвергли унизительной казни 
статую великого лорда-протектора, установленную в Вестминстере), а, пожалуй, в 
том, что при Тэрлоу английская разведка стала широко использовать в своих целях 
дипломатов, аккредитованных в зарубежных представительствах страны. Полученная 
от них информация подкреплялась сведениями агентов, засылавшихся разведкой за 
рубеж другими путями. Это «нововведение» далекого от нас XVII века означало 
вывод разведывательной деятельности под «крышу» дипломатической службы. СИС 
сохранила и применяет до сих пор метод сочетания работы разведки под 
дипломатическим прикрытием с использованием других каналов разведывательного 
проникновения к интересующим ее секретам.
 Не слишком ли много внимания уделяется далекой истории разведки? – могут 
подумать некоторые читатели. Ответ однозначен – автор делает это вполне 
осознанно, памятуя, что прошлое даже в такой специфической области, как 
разведка, помогает лучше понять и оценить настоящее. Конечно, можно было бы не 
пускаться в исторические экскурсы, но тогда не вполне будет понятно 
происхождение многих современных форм и методов разведывательной деятельности. 
В истории, хотим мы того или нет, всегда существует преемственность, 
прослеживаются определенные аналогии. Консерватизм же – вообще характерная 
черта и Англии, и большинства ее граждан. Консерватизм присущ и британским 
спецслужбам.
 В любой стране разведка и дипломатия – части механизма государственной машины, 
две стороны одной и той же медали. Однако в Великобритании XVII и последующих 
столетий трудно, а порой просто невозможно отделить шпионскую деятельность от 
чистой дипломатии. Темболее, что в обеих ипостасях выступало одно и то же лицо. 
Нередко английские послы брали на себя функции разведчиков, а сотрудники 
разведывательной службы выполняли тайные дипломатические миссии. Аналогичными 
были приемы, с помощью которых дипломаты и разведчики достигали поставленных 
целей – сколачивали военно-политические союзы и коалиции, поддерживали врагов 
своих противников, склоняли на свою сторону влиятельных лиц из правящих кругов 
оппонентов. Для добывания секретной информации, для осуществления политического 
курса правителей страны дипломатия и разведка не делали различий в 
использовании методов и средств, будь то вербовка тайных агентов, подкуп 
соглядатаев, побуждения к предательству или перехват официальной и частной 
переписки. Богатый материал дала колониальная практика. Для сохранения империи 
в колониях создавались полицейские силы из числа покорных Англии местных 
жителей; в службы безопасности бывших колоний направлялись британские советники,
 лихорадочно вербовалась агентура для внедрения в национальные органы власти, в 
средства массовой информации и в торгово-промышленные круги, внедрялись агенты 
в ряды повстанцев.
 Итак, с некоторыми историческими аналогиями мы уже познакомились, но вот еще 
одна. И Фрэнсис Уолсингем, и Джон Тэрлоу создавали и широко использовали в 
интересах разведывательной работы так называемые региональные центры в 
некоторых западноевропейских городах – прообраз резидентур и оперативных баз. 
Региональные центры прочно вошли в практику деятельности британской 
разведслужбы там, где ее руководители видели необходимость создания своих 
опорных пунктов. В XVII веке центром шпионажа и международных интриг во всей 
Западной Европе был Амстердам. И снова столица Нидерландов, оживленный центр 
торговых коммуникаций в Западной Европе, была облюбована предшественницей 
Сикрет интеллидженс сервис – Ми-1с – как цитадель тайной войны против 
кайзеровской Германии. В Амстердаме многочисленные сотрудники разведки 
проводили вербовку и обучение агентов перед заброской в Германию, 
присматривались к иностранным журналистам, допрашивали немецких дезертиров. В 
30-х годах нашего столетия региональный центр СИС в Амстердаме располагался в 
здании фирмы «Континентал трейдинг компани». После Второй мировой войны 
региональный центр Сикрет интеллидженс сервис по Ближнему Востоку обосновался в 
Бейруте, а затем из разрушенной войной столицы Ливана перебрался в Афины.
 Региональные центры – важное подспорье в работе разведки, позволяющее, в 
частности, иметь плацдарм для ее деятельности на территориях, куда закрыт или 
затруднен легальный доступ сотрудникам официальных учреждений, которые могут 
служить прикрытием для разведчиков.
 Среди сотрудников английской секретной службы и ее агентов немало известных 
лиц, внесших свою лепту в становление Британской империи, в ее борьбу за 
мировое господство, защищавших державные интересы на полях сражений и в мирное 
время. Среди них – будущие политические деятели, всемирно известные писатели и 
поэты, знаменитые ученые и журналисты.
 С разведывательной службой Уолсингема был связан драматург Кристофер Марло, 
современник Уильяма Шекспира. Наверное, не все знают, что с выполнения 
поручений разведки начинал свою скромную карьеру клерка английского посольства 
в Гааге Джонатан Свифт, автор «Путешествий Гулливера», принесших ему 
впоследствии мировую славу. Английский поэт-классицист XVII—XVIII веков Мэтью 
Прайор, также работавший в разведке, числился секретарем миссии в той же Гааге, 
занимался оформлением паспортов на въезд в Англию. Визовые секции, службы 
паспортного контроля в посольствах – излюбленное прикрытие разведчиков Сикрет 
интеллидженс сервис вплоть до последнего времени.
 Одним из крупнейших разведчиков XVIII века был видный английский писатель 
Даниэль Дефо, автор знаменитого романа о Робинзоне Крузо. Война за испанское 
наследство, острейшие распри в самой Англии подогревали разведывательное 
усердие Даниэля Дефо, который имел обширную сеть платных агентов за границей и 
внутри страны. Задания разведки выполняла леди Эмма Гамильтон, супруга 
английского посла в Королевстве Обеих Сицилии и интимный друг адмирала Нельсона.
 Право же, леди Гамильтон должна остаться в памяти читателей не только как 
любовница адмирала Горацио Нельсона, английского флотоводца, победителя при 
Абукире и Трафальгаре, но и как «женщина, которая пила виски»!
 Вообще следует отметить, что женщины играли и играют важную роль в 
деятельности спецслужб Великобритании.
 Сотрудничество с разведывательной службой Великобритании приписывается 
популярным писателям Редьярду Киплингу, ставшему лауреатом Нобелевской премии, 
и Сомерсету Моэму. На стыке XIX и XX столетий получал крещение в разведке 
военный деятель периода англо-бурской войны Роберт Баден-Пауэлл, основатель 
международной организации бойскаутов. Очевидно, в этом прослеживается прямая 
связь с теми занятиями, когда разведчик Баден-Пауэлл, выдавая себя то за 
охотника, то за художника, путешествовал по России, Франции, Турции и Австрии, 
вел визуальное наблюдение за военными объектами, составлял карты и схемы 
местности.
 В длинном списке писателей – сотрудников разведки уже совсем из нашей 
современной эпохи – Йен Флеминг, автор остросюжетных детективных романов о 
супершпионе Джеймсе Бонде. В 40-х годах в СИС пришли известные писатели 
Малькольм Маггеридж и Грэм Грин. Роман Грэма Грина «Наш человек в Гаване» – 
великолепная сатира на английскую разведку. Есть у него немало и других 
произведений о разведке. Нужно подчеркнуть, что острые конфликты, военные 
столкновения всегда активизировали деятельность английских спецслужб, диктовали 
потребность в притоке свежих сил – способных и талантливых людей. Так, немало 
ученых пополнило ряды разведки в период Второй мировой войны. Этим талантливым 
ученым и инженерам, историкам и социологам, выпускникам университетов 
спецслужбы Великобритании в немалой степени обязаны своим успехом.
 Есть в Лондоне, наряду с обилием разнообразных музеев, Музей восковых фигур 
мадам Тюссо. Здесь в фигурах из воска увековечены для будущих поколений 
англичане и иностранцы, выдающиеся политические деятели и кинозвезды, монархи и 
футболисты, добропорядочные граждане и злодеи, герои и преступники. Нашлось 
среди них место и тем, кто прямо или косвенно причастен к секретной службе. 
Помещение музея не позволяет разместить в нем всех, кто, по мнению его 
владельцев, этого заслуживает. Происходит неизбежная ротация, кое-кого 
приходится отправлять в подвальные хранилища. Но даже если из музея и уберут 
какую-то восковую фигуру, в истории все равно сохранятся имена тех, кто связан 
со становлением и последующей деятельностью секретной службы.




 ЕЩЕ НЕМНОГО СТАРОДАВНЕЙ ИСТОРИИ. СЕКРЕТНАЯ СЛУЖБА НА МАРШЕ


  Роль разведки в истории Великобритании. Секретная служба и становление 
Британской империи. Правители страны и разведывательная служба 
 Англия – родина почтовой службы. И она же стала родиной перехвата почты 
спецслужбами, первооткрывательницей перлюстрации почтовой переписки.
 Еще в средние века английская разведка сделала серьезную ставку на 
перлюстрацию корреспонденции как на средство получения информации. Перехват 
официальных депеш и частных писем вошел в повседневную практику разведки и 
напрямую был связан с работой агентов. Методы и приемы перехвата и обработки 
переписки постоянно совершенствовались. Появились специально обученные 
сотрудники и агенты, которым поручались такие акции, требовавшие, конечно, 
особых знаний и навыков; необходимы были специальное оборудование и материалы. 
Для перехвата переписки на маршруте ее доставки адресатам, а также для 
негласного изъятия корреспонденции у объектов наблюдения использовались агенты, 
которые вербовались из числа почтовых работников, курьеров, прислуги, 
секретарей. Практиковалась подстава агентов-женщин иностранным дипломатам, 
высокопоставленным чиновникам, членам монарших семей. В XVIII—XIX веках 
английская разведка стремилась контролировать, по существу, все каналы связи 
иностранных представительств со своими правительствами. Эта тенденция 
сохранялась и во все последующие времена. Разведка выполняла и чисто 
контрразведывательные функции: занималась перехватом переписки и своих 
дипломатов. Применялись также другие формы контроля – действия иностранных 
разведывательных служб мерились собственным аршином, слишком хорошо была 
известна сила подкупа и компрометации, применявшиеся английской секретной 
службой.
 Перехват иностранной почты привел к организации в Великобритании специальной 
службы шифрования и дешифровки корреспонденции, подчиненной министру 
иностранных дел. «Секретное бюро», иногда называемое «Иностранным отделом», 
было именно такой организацией, которая взяла на себя роль изобретательных 
кустарей-одиночек. В ней уже наблюдалось определенное разделение труда: 
дешифровальщики, переводчики, специалисты по вскрытию писем, по изготовлению 
печатей, подделке почерков, эксперты в области химии, симпатических чернил и 
так далее.
 «Секретное бюро» – предтеча современной дешифровальной службы Великобритании, 
расположившейся в городке Челтенхеме, неподалеку от Лондона. Она значится как 
Штаб правительственной связи – Джи-СигЭйч-Кью (GCHQ). Научный прогресс 
значительно расширил ее функции. В настоящее время это не только криптография и 
разработка кодов и шифров для нужд правительственных учреждений страны. Это – 
широкое использование средств радиоэлектронной разведки для добывания 
информации, перехвата линий связи иностранных государств, как недружественных 
стран, так и своих союзников и нейтралов.
 Английские источники утверждают, что Штаб правительственной связи является 
крупнейшей организацией спецслужб Великобритании по численности персонала и 
объему добываемой «продукции». Во время Второй мировой войны, особенно в ее 
первый период, Великобритания терпела поражения от немцев, а британская 
разведка с трудом перестраивалась на военный лад. Вот тогда-то талантливым 
криптографам из Правительственной школы кодов и шифров (так называлась в то 
время дешифровальная служба Великобритании) удалось с помощью созданной ими 
электронно-вычислительной машины расшифровать немецкий код «Энигма». «Алтрэ» 
(кодовое наименование, присвоенное операции) не только сыграла существенную 
роль в противостоянии военным и подрывным акциям нацистской Германии, но стала 
настоящей спасительницей СИС, над которой нависла угроза расформирования за 
провалы и неудачи. Руководителю Сикрет интеллидженс сервис Мензису пришла 
поистине чудотворная мысль воспользоваться блестящей работой криптографов, 
которые отнюдь не были у него в прямом подчинении, и взять на себя реализацию 
материалов операции «Алтрэ».
 До недавнего времени Великобритания была монополистом электронно-шифровальных 
машин. Поскольку они экспортировались во многие страны мира, англичане реально 
владели возможностью расшифровывать коды государств – их пользователей. Немалое 
подспорье для британских спецслужб!
 Сегодня номинальное руководство Джи-Си-Эйч-Кью принадлежит министерству 
иностранных дел. Фактически же дешифровальная служба – в руках премьер-министра 
Великобритании. Вместе с тем она самым тесным образом взаимодействует с СИС, 
которая является, наряду с министерством обороны, главным получателем 
расшифрованных материалов.
 Джи-Си-Эйч-Кью имеет в своем распоряжении широкую сеть станций перехвата – на 
территории самой Великобритании, в Гибралтаре, Омане, ФРГ, на острове 
Вознесения, на Кипре, в Турции и в Ботсване. Вероятно, впрочем, что некоторые 
из этих станций перехвата (как, например, в Гонконге) Великобритании пришлось 
закрыть или упрятать за ширму, подходящую по обстоятельствам. Одна из станций 
перехвата находилась в Мешхеде, у советско-иранской границы. Во время народных 
волнений в стране она подверглась нападению, четверо ее сотрудников были убиты, 
а сама станция прекратила свое существование. Тщательно замаскированные 
подразделения радиоэлектронной разведки – «уши» дешифровальной службы – 
располагаются в некоторых зарубежных представительствах Великобритании. Есть 
такое подразделение и в английском посольстве в Москве.
 Таким образом, корни нынешней дешифровальной службы Великобритании уходят в 
глубь истории. Далекая и совсем близкая история определяла создание и развитие 
всей системы спецслужб страны. В разведывательной службе вооруженных сил долгое 
время господствовала военно-морская разведка, подразделение всемогущего 
Адмиралтейства. Не сразу выделилась в самостоятельную разведывательную службу 
Интеллидженс сервис – главный орган агентурной разведки Великобритании, 
входившая поначалу в военное ведомство. Уже во время Второй мировой войны, 
отражая нужды войны, а главное – послевоенного «замирения» колоний и зависимых 
стран, появилась Специальная воздушно-десантная служба – ведомство тайных 
операций военного и полувоенного характера.
 Потребности оптимизации деятельности спецслужб диктовали необходимость 
централизации разведки. В наше время централизация обрела форму Объединенного 
разведывательного комитета, подчиненного премьер-министру Великобритании. 
Неминуемый, по сути, процесс централизации проходил трудно, обнажая не только 
бюрократические сложности становления государственного аппарата, определенные 
различия политических и клановых интересов правящей элиты страны, но и 
традиционный консерватизм англичан (не всегда, впрочем, негативный!), их 
стремление не ломать старые порядки. Самостоятельные разведывательные службы 
имели в своем распоряжении такие известные английские военачальники, как герцог 
Мальборо, дальний предок Уинстона Черчилля, и кумир Англии фельдмаршал Артур 
Уэлсли Веллингтон. Разведывательной деятельностью занимались – отдельно друг от 
друга – многие ведомства, некоторые влиятельные персоны. Объектами разведки при 
этом становились их непосредственные интересы. Безусловно, централизованной 
деятельности разведслужб способствовали общенациональные проблемы, такие, 
например, как борьба с Испанией и Голландией за мировое господство, война за 
независимость североамериканских колоний, схватка с революционной и 
наполеоновской Францией. Пропаганда внушала населению, что в каждом испанце или 
французе нужно видеть врага и что каждый из них может оказаться шпионом или 
диверсантом. В последующие годы пропаганда твердила то же самое, но уже 
применительно к немцам или русским. Недаром же с давних времен в Великобритании 
и по сей день бытует пословица: нет постоянных друзей и противников, есть 
только постоянные интересы.
 Победы и поражения Великобритании в военных конфликтах и крупномасштабных 
операциях вовсе не являются следствием высокой или низкой эффективности 
английской разведывательной службы. Они в конечном счете определяются 
соотношением сил борющихся сторон, политической ситуацией в стране и развитием 
ее экономического потенциала. Тем не менее нельзя недооценивать ловкости и 
гибкости британских правящих кругов в использовании противоречий и слабостей в 
стане противника. В этом отношении необходимо отдать должное и дипломатии, и 
разведке.
 Яркий пример британской политики и разведывательной деятельности – Война за 
независимость Соединенных Штатов. О масштабах разведывательных акций можно 
судить по тому, что на них выделялось до одной десятой государственного бюджета.
 Информация от агентуры о положении дел в Северной Америке, о дислокации и 
передвижении инсургентов шла сплошным потоком. Британской разведке удалось 
склонить к предательству некоторых американских военачальников, 
скомпрометировать и подкупить ряд влиятельных политических деятелей. Можно 
поносить короля Георга III, генералов, терпевших поражения в сражениях с 
повстанцами, можно клеймить их позором за бездарность, но североамериканские 
колонии были потеряны Великобританией не из-за неэффективности разведки, а в 
силу иных причин. И главная из них – революционный подъем народа колоний, по 
преимуществу тех же англичан, осознавших необходимость независимого развития. 
 Ожесточенная тайная война с Францией – очередная страница британской секретной 
службы. Великая французская революция придала англофранцузскому противостоянию 
особо острый характер. Именно ко второй половине XVIII века относится 
укрепление военно-морской разведки, ее становление в качестве постоянно 
действующего ведомства шпионажа. И не случайно – Великобритания превращалась в 
ведущую морскую державу мира, и вскоре британский флот уже не имел себе равных. 
«Моря достались Альбиону»  [4] . Высокомерное презрение к потенциальным 
противникам и уверенность в собственном превосходстве с течением времени, 
правда, сыграет злую шутку с руководителями Адмиралтейства и военно-морской 
разведки.
 Росла активность разведывательной службы министерства иностранных дел Она 
широко прибегала к таким излюбленным методам, как разрушение враждебных 
Великобритании военно-политических союзов, сколачивание коалиций против своих 
недругов. Большое распространение получила выдача субсидий иностранным 
государствам, способным расплатиться за полученные деньги кровью своих солдат. 
Английские источники сообщают о неудачных попытках организовать через свою 
агентуру в роялистских кругах Франции бегство арестованного Национальным 
собранием короля Людовика XVI и его супруги Марии-Антуанетты, а также 
инспирировать с помощью роялистов мятежи в разных районах страны, приурочив их 
к вторжению во Францию иностранных войск. Агенты британской разведки сумели 
наладить добычу секретных материалов о заседаниях Комитета общественного 
спасения, доставляли во Францию изготовленные за ее пределами фальшивые деньги 
в расчете дестабилизировать финансово-экономическое положение республики.
 Противоборство с наполеоновской Францией открыло новую фазу смертельной 
схватки, принявшей, по существу, характер борьбы за господство и выживание. 
Наполеон Бонапарт сам стал главным объектом целого ряда неудавшихся покушений, 
организованных с участием английской разведки. По некоторым данным, британский 
посол в Петербурге был замешан в подготовке заговора против русского императора 
Павла I, когда тот вступил в союз с наполеоновской Францией.
 Тайная война между спецслужбами Великобритании и Франции проходила с 
переменным успехом. Обеими сторонами применялись все доступные им средства – от 
использования агентов для сбора разведывательной информации и проведения акций 
по дезинформации противника до организации заговоров и политических убийств. 
Общий итог противоборства известен. Известно и то, какие по преимуществу 
государства способствовали разгрому Наполеона.
 Правящие круги Лондона вместе с тем отчетливо сознавали, что Великобритания 
находится на грани катастрофы. Осознание этого факта определило характер 
политической стратегии страны, направленной на то, чтобы избегать 
непосредственного участия в крупных вооруженных конфликтах в Европе. Роль 
арбитра стала основой политики «блестящей изоляции», которую Лондон проводил в 
XIX столетии и которую пытался осуществлять в последующем. Ставка делалась на 
укрепление военно-морского флота, как гаранта сохранения могущества 
Великобритании, и на обещавшие сравнительно легкий успех колониальные войны с 
использованием незначительных собственных сухопутных сил. Эта общая 
политическая стратегия определяла и задачи, которые ставились правителями 
Великобритании перед своей разведкой. Менталитет руководителей разведки (как и 
всей правящей элиты) оказался на длительное время в плену догм, порожденных 
верой в могущество и безопасность Великобритании, в ее умение загребать жар 
чужими руками. ……




 ЛАБИРИНТЫ СПЕЦСЛУЖБ


  Хитросплетения британских спецслужб. «Темное царство» разведки. МИ-1с 
превращается в МИ-6. К чему проявляют любопытство Интеллидженс сервис и МИ-5, 
Штаб правительственной связи и военная разведка. Специальная воздушно-десантная 
служба и Скотленд-Ярд 
 Нелегко пробираться сквозь лабиринты британских спецслужб. Надо сказать, что 
термин «лабиринты» как нельзя лучше характеризует их структуру. Невольно 
возникает мысль, что такая многосложная, запутанная структура должна, по мнению 
спецслужб Великобритании, обеспечить им надежную конспирацию, укрыть от 
любопытных взглядов сверхсекретные государственные ведомства. Но недаром 
Великобритания считается одной из наиболее консервативных стран мира, где свято 
блюдут традиции и освященные веками обычаи. И это не могло не отразиться на 
структуре разведки и контрразведки. Но, как свидетельствуют факты, в данном 
случае пристрастие к исторической старине сдобрено умным новаторством и 
талантом первопроходцев. Типично английский парадокс в духе Оскара Уайлда и 
Бернарда Шоу! Внешняя хаотичность структуры британских спецслужб по сравнению, 
например, с четкой структурой ЦРУ и ФБР, где все, что называется, разложено по 
полочкам, как раз и отражает парадоксальность британской действительности. 
Пусть размышления автора о деятельности английской разведки и контрразведки в 
различные периоды времени послужат читателю своеобразной нитью Ариадны в 
лабиринтах спецслужб.
 Новейшая история поставила перед спецслужбами Великобритании новые задачи, 
значительно отличавшиеся от тех, которые им приходилось решать раньше. 
Положение Туманного Альбиона разительно изменялось – соперники догоняли 
Великобританию быстрыми темпами, с режимом «блестящей изоляции» пришлось 
распрощаться. С началом XX века в руководящих кругах Лондона стала ощущаться 
неизбежность столкновения с кайзеровской Германией. Отсюда – реанимация 
блоковой политики, создание Антанты – военно-политического союза с Францией и 
Россией. Отсюда – повышенное внимание к укреплению спецслужб, но ни в коей мере 
не к упрощению их структуры, не к устранению параллельных структур.
 Уже много лет спустя, по окончании Второй мировой войны, структуры спецслужб 
примут в основном тот вид, который присущ им сегодня: Сикрет интеллидженс 
сервис – главный орган агентурной разведки; военная разведка министерства 
обороны (в ее состав входят разведывательные подразделения родов вооруженных 
сил); контрразведка и полиция; дешифровальная служба и радиоразведка – 
Джи-Си-Эйч-Кью. Однако этим перечнем нынешние лабиринты британских спецслужб 
отнюдь не исчерпываются.
 Трудно разобраться в хитросплетениях спецслужб и политических органов 
Великобритании. Налицо четкая, эффективная работа и отличное взаимодействие, 
особенно в экстремальных ситуациях. Но нередко дают о себе знать и 
несогласованность действий, и подспудно существующее соперничество. Словом, 
многие черты, присущие всем бюрократическим аппаратам!
 В 1909 году на базе разрозненных разведывательных и контрразведывательных 
ведомств, входивших в министерство иностранных дел, министерства колоний и по 
делам Индии, было создано Бюро секретных служб. Разведывательный департамент 
этого Бюро стал именоваться МИ-1с. В 1930-х годах его место займет МИ-6 – 
нынешняя Сикрет интеллидженс сервис. Департамент Бюро по внутренним делам стал 
прообразом будущей МИ-5 – контрразведки.
 МИ-1с до начала Первой мировой войны представляла собой сравнительно небольшую,
 но компактную организацию с ограниченным бюджетом. Ее руководителем был 
эксцентричный капитан 1-го ранга Мэнсфилд Смит-Камминг. Из-за полученной в 
автокатастрофе травмы ноги он передвигался по штаб-квартире разведки на детском 
самокате. Монокль в золотой оправе – неизменная принадлежность Смит-Камминга. 
Подчиненные легко узнавали его начертанные зелеными чернилами резолюции на 
документах разведки.
 По данным британских источников, МИ-1с осуществляла разведывательные операции 
за границей путем направления в соответствующий район отдельных своих 
сотрудников и специально подготовленных агентов, но уже вскоре после своего 
образования приступила к созданию в некоторых европейских государствах (в том 
числе в России) небольших по составу резидентур.
 Великобритания, как и другие участники мировой войны 1914—1918 годов, не 
предвидела, что ей придется направить на континент многомиллионную армию и 
перевести всю промышленность на военные нужды. Только перед самым началом войны 
английская разведка приступила к изучению будущего театра боевых операций. Ей 
не удалось создать в районах предстоявших боевых действий эффективную 
агентурную сеть. Военно-морская разведка Адмиралтейства активно следила за 
германским флотом, но запаздывала с изучением портов и береговых укреплений 
Германии.
 По эффективности действий в период Первой мировой войны МИ-1с, пожалуй, 
уступала контрразведывательной службе МИ-5, которой удалось вскрыть и 
ликвидировать почти всю агентурную сеть германской разведки в стране – от 
двадцати до пятидесяти агентов (по разным оценкам). Это был несомненный успех 
британской контрразведки, лишившей таким образом Германию «глаз и ушей» в стане 
одного из ее основных противников. Попытки немцев восстановить в Великобритании 
разгромленную агентурную сеть умело пресекались контрразведчиками МИ-5.
 Первая мировая война привела к огромному разбуханию британских спецслужб. 
Разветвленные шпионские организации были созданы на оккупированных немцами 
территориях Бельгии и Северной Франции, в городах, сельских районах, на 
железнодорожных станциях. Агентурная сеть МИ-1с, насчитывавшая несколько сот 
человек, завербованных из числа местных жителей и иностранцев, выполняла 
разведывательно-диверсионные задания. Она состояла из небольших звеньев, 
возглавлявшихся резидентом. Связь с разведцентром осуществлялась через курьеров,
 с помощью воздушных шаров, голубиной почтой. Позднее, с развитием радиотехники,
 стала применяться радиосвязь. В некоторых случаях использовался такой вид 
связи, как публикация хитроумных объявлений в газетах с зашифрованной в них 
информацией. Непременным условием было шифрование или кодирование переписки.
 Агентура служила важным источником добывания разведывательной информации, 
потребность в которой вынуждала британскую разведку использовать все доступные 
ей средства и возможности: самолеты-разведчики, допросы военнопленных, 
материалы цензуры, анализ периодических изданий стран противника, подслушивание 
телефонных переговоров. В этой связи следует особо отметить дешифровальную 
службу. Достаточно вспомнить хотя бы историю с телеграммой Циммермана, министра 
иностранных дел Германии, в которой германским послам в Мексике и США 
предписывалось фактически спровоцировать Мексику на войну с Соединенными 
Штатами в обмен на возвращение захваченных американцами территорий. Предание 
гласности расшифрованного текста телеграммы вызвало крупнейший политический 
скандал и ускорило вступление США в войну на стороне Антанты. Официальную 
версию раскрытия британской дешифровальной службой дипломатического кода 
Германии приводит в своей книге «Мировой кризис» Уинстон Черчилль. Согласно 
этой версии, германские шифры были извлечены русскими моряками из погибшего в 
Балтийском море в августе 1914 года крейсера «Магдебург» и затем переданы 
англичанам. Версия, лестная для России, все же отчасти сомнительна, поскольку 
разные ведомства пользовались разными шифрами. Существуют и другие версии, в 
частности, согласно одной из них, шифры были похищены агентом британской 
разведки в Берлине. Как бы то ни было, английские криптографы, как это будет 
подтверждено еще не раз, оказались на высоте!
 После завершения Первой мировой войны перед британскими спецслужбами с 
неизбежностью встали новые задачи, им пришлось приспосабливаться к новой 
обстановке. Торжество Великобритании и других держав-победительниц было 
существенно омрачено образованием на Евразийском континенте первого в истории 
человечества социалистического государства. Непростыми были и проблемы, 
вытекавшие из навязанной миру Версальской системы. Она начала развиваться, не 
успев оформиться в надежную для победителей форму обеспечения своего господства 
над побежденными странами.
 Для Великобритании противостояние с нашей страной, необходимость борьбы с 
национально-освободительным, движением в колониях затмевали опасности, 
надвигавшиеся с других сторон. Британская разведка зачастую не могла выйти за 
пределы этого безрассудного политического курса на конфронтацию со Страной 
Советов.
 Период между двумя мировыми войнами оказался исключительно взрывоопасным – 
начали прорастать семена международных конфликтов, которые были заложены 
Версалем. Образно говоря, Версальский договор породил повсюду в мире, особенно 
в Европе, десятки и сотни коварных ловушек для всех стран и народов. 
Великобритания попыталась вновь уйти в «блестящую изоляцию», выручавшую ее в 
предыдущие годы, с трудом «переваривала» колониальное «наследство», доставшееся 
ей в результате передела мира, испытывала сильнейшую нервозность по поводу 
появления на мировой арене Советской России. Не могли не сказаться огромные 
потери – ущерб Великобритании в войне составил не менее трети национального 
богатства. Положение внутри страны было нестабильным из-за повсеместных 
выступлений трудящихся, требовавших улучшения жизни, существенно ухудшившейся 
за время войны.
 Вынужденный пойти на резкое сокращение вооруженных сил и спецслужб, особенно 
разведывательных подразделений, Лондон постарался сохранить полицейские 
формирования и силы внутренней безопасности. Руководящие круги страны, мастера 
политических провокаций и компромиссов, лихорадочно искали пути выхода из 
сложного положения как внутри страны, так и за ее рубежами. Впрочем, мины 
замедленного действия, заложенные самими же странами-победительницами, 
неизбежно должны были начать взрываться уже в ближайшее время.
 До середины 30-х годов руководство Великобритании придерживалось позиции, 
которую Уинстон Черчилль сформулировал так: «При рассмотрении проекта 
государственного бюджета по расходам следует исходить из предположения, что в 
течение ближайших десяти лет Великобритания не будет вовлечена ни в какую 
крупную войну, и ей, следовательно, не потребуются для этих целей никакие 
экспедиционные войска»  [5] . (Это пророчество Чер-. чилля окажется 
несостоятельным уже через пять лет!) Такая установка, естественно, сказалась на 
настроениях в разведке, сдерживая ее активность в регионах, явно нуждавшихся в 
ее повышенном внимании. Когда угроза опасности начала принимать осязаемую форму,
 Великобритания занялась сколачиванием блоков и союзов, опять-таки следуя 
своему испытанному принципу таскать каштаны из огня чужими руками. На эти цели 
направлялись и усилия Сикрет интеллидженс сервис. Разведке предстояла непростая 
работа, чтобы самой Великобритании не подорваться на минных полях Версаля. Но 
расплата все же придет. Разведка не может исправлять промахи политиков, В 
лучшем случае она способна объяснить политикам, как то или иное принимаемое ими 
решение отразится на дальнейшем развитии событий.
 В период между двумя войсками деятельность СИС не отмечена какими-либо 
знаменательными акциями. Сегодня, когда прошли отмеренные цензурой пятьдесят 
лет запрета на раскрытие тайн британской политики, гласность практически не 
коснулась Интеллидженс сервис. Тайны спецслужб обнародуются выборочно, так, как 
это выгодно государственным властям, руководителям разведки и контрразведки. 
Отсутствует парадное славословие в адрес СИС и ее предшественницы – МИ-1с. Зато 
пышным цветом расцветали пропагандистские мифы и легенды о сказочных успехах 
разведки Великобритании в годы Первой мировой войны. Успехи и достижения 
действительно были, но их неправомерно переносить на последующие годы, которые, 
по выражению известного исследователя иностранных спецслужб Ладислава Фараго, 
были годами стагнации английской разведки.
 Дональд Маклахлан, считающийся специалистом в области военно-морской разведки 
Великобритании, объясняет пассивность английских разведывательных служб после 
Первой мировой войны тем, что у них не было противника. «В самом деле, – пишет 
Маклахлан в своей книге „Тайны английской разведки“, – не было такого 
правительства мирного времени, которое не сталкивалось бы с серьезными 
трудностями при решении вопроса: нужно ли постоянно выделять на разведку 
средства и затрачивать усилия на ее совершенствование? Целое поколение офицеров 
имело весьма смутное представление о стратегических функциях разведки».
 Государственные мужи Лондона, ослепленные ненавистью к большевизму и 
поглощенные планами борьбы с Советским Союзом, слишком долго не замечали 
опасность, надвигавшуюся на Великобританию из Германии и Италии, где к власти 
пришли фашисты, а также со стороны милитаристской Японии. Тот же Маклахлан в 
книге, которую автор цитирует, усматривал в драматических событиях 1918—1939 
годов лишь «несколько неприятных для Великобритании эпизодов, в частности 
оккупация Италией Абиссинии (нынешней Эфиопии), гражданская война в Испании, 
захват Германией Австрии и позорная мюнхенская сделка. „Кто мог тогда 
предвидеть, – вопрошает Маклахлан, – что английские войска будут вытеснены из 
Европы? Кто мог предсказать, что морская авиация Японии будет бомбардировать 
Коломбо?“ Как бы то ни было, британская разведка не сумела правильно и вовремя 
определить вероятных противников, а политики закрывали глаза на то, куда будет 
в первую очередь направлена агрессия держав оси Берлин-Рим—Токио. 
Неподготовленность Великобритании ко Второй мировой войне оказалась вопиющей.
 Я не останавливаюсь подробно на деятельности Интеллидженс сервис во время 
Второй мировой войны, хотя она весьма поучительна и своими успехами, и своими 
неудачами. Одним из самых серьезных поражений был провал агентурной сети СИС в 
западноевропейских странах в самом начале войны. Нацистской секретной службе 
Вальтера Шелленберга в результате целенаправленного наблюдения за региональным 
центром Интеллидженс сервис в Амстердаме, располагавшимся в здании торговой 
фирмы, удалось еще до начала войны установить значительную часть агентуры 
английской разведки, работавшей в ряде европейских стран. После оккупации 
Австрии, Чехословакии, Польши, Бельгии, Голландии, Франции, Дании, Норвегии 
агентурная сеть СИС в этих странах была практически уничтожена. К началу войны, 
свидетельствует работавший в Интеллидженс сервис по заданию советской разведки 
Ким Филби, «между Балканами и Ла-Маншем мы не имели ни одного агента».
 Уже в разгар войны СИС развернула разведывательные операции в Европе, широко 
используя движение Сопротивления. В 1940 году по распоряжению Черчилля было 
создано Управление специальных операций, которое активно занималось 
организацией диверсий на объектах военного назначения. Известны дерзкие 
разведывательно-диверсионные акции СИС в Норвегии, Чехословакии, Голландии, 
оккупированной части Франции.
 Сикрет интеллидженс сервис – самая известная, пожалуй, из всех британских 
спецслужб. Ее именуют по-разному: Интеллидженс сервис, МИ-6, просто Сикрет 
сервис. Теперь особая маскировка уже не нужна. Ее главное назначение – 
добывание секретной информации через агентуру и путем применения специальных 
оперативно-технических средств. Диапазон «любознательности» СИС достаточно 
широк – политическая, военная, экономическая, научная и прочие виды информации. 
Интеллидженс сервис поручено также проведение так называемых «активных» тайных 
операций, имеющих целью активно воздействовать, в основном через средства 
массовой информации, на политику других государств, на общественное мнение в 
мире и в своей собственной стране.
 СИС возглавляет генеральный директор. Как и большинство руководителей других 
спецслужб, он – назначенец премьер-министра, его доверенное лицо. Он 
подчиняется непосредственно премьеру, хотя СИС номинально числится в структуре 
Форин Офис, а сам генеральный директор разведки (опять-таки номинально) 
является заместителем министра ино-. странных дел.
 Смена находящейся у власти политической партии автоматически ведет к смене 
почти всего верхнего эшелона государственной власти. Поэтому обычно (хотя и не 
всегда) новый премьер-министр назначает нового руководителя Интеллидженс сервис.

 В структуру СИС входят пять директоратов: административно-кадровый; директорат 
постановки заданий (в том числе по заявкам потребителей «продукции») и 
подготовки разведывательной информации; директорат так называемых «региональных 
контролеров» (включающий оперативные отделы по Западной Европе, Восточному 
блоку (бывшие социалистические страны Европы и СССР), по Дальнему Востоку, 
Юго-Восточной Азии, Ближнему Востоку, Африке и Латинской Америке); директорат 
контрразведки и безопасности (разработка иностранных спецслужб и обеспечение 
собственной безопасности); и, наконец, директорат специальной поддержки 
(подготовка оперативно-технических средств для нужд подразделений разведки).
 Помимо названных директоратов, в СИС входят группы связи с министерствами 
иностранных дел и обороны, а также со спецслужбами Соединенных Штатов и ряда 
других стран. Теснейшее сотрудничество поддерживается с Центральным 
разведывательным управлением, Федеральным бюро расследований, Агентством 
национальной безопасности – дешифровальной службой и ведомством 
радиоэлектронной разведки США. Оно регламентируется специальными соглашениями 
Вашингтона и Лондона в рамках «особых отношений» США и Великобритании.
 Прочные связи существуют также со спецслужбами Канады, Австрии, Новой Зеландии.
 Они создавались при помощи Интеллидженс сервис, и многие их сотрудники 
проходят подготовку в Англии.
 Можно назвать еще немало государств, спецслужбы которых имеют деловые контакты 
с СИС по многим аспектам разведывательно-подрывной работы, – Голландия, Дания, 
Скандинавские страны, Швейцария, Израиль. О них будет рассказано в связи с 
анализом конкретных ситуаций.
 Численность личного состава Интеллидженс сервис – центрального аппарата и 
резидентур – уже не секрет полишинеля, а действительно тщательно оберегаемая 
государственная тайна. В начале 90-х годов английские журналисты, якобы 
сумевшие проникнуть в эту тайну, назвали цифру около трех тысяч человек, из 
которых, по их мнению, примерно тысяча двести работали в Центре.
 В Челтенхеме, в 129 километрах от Лондона, располагается одна из крупнейших 
спецслужб Великобритании – Штаб правительственной связи (Джи-Си-Эйч-Кью) – 
дешифровальная служба и ведомство радиоэлектронной разведки Великобритании. 
Джи-Си-Эйч-Кью пользуется широкой популярностью и вполне заслуженной высокой 
репутацией. Ее успехи в области раскрытия кодов и шифров иностранных государств 
хорошо известны не только специалистам в этой узкой сфере деятельности 
спецслужб.
 Джи-Си-Эйч-Кью – Штаб правительственной связи – создана на базе 
Правительственной школы кодов и шифров, которая в годы Второй мировой войны 
занималась раскрытием германских и итальянских шифров. До переезда в обширные и 
комфортабельные помещения в Челтенхеме ШПС размещался в самом Лондоне.
 Как и СИС, дешифровальная служба входит в структуру министерства иностранных 
дел, и ее руководитель является заместителем министра, но фактически это 
независимый орган, подчиненный непосредственно премьер-министру. Он же – 
главный пользователь его конечного «продукта». Периферийные подразделения ШПС, 
те, в частности, что располагаются на территории английских военных баз, 
числятся в структуре министерства обороны.
 За рубежом и в самой Англии у ШПС имеется сеть станций радиоэлектронного 
перехвата. Добываемая ими продукция – сообщения иностранных государств – служит 
исходным сырьем для дешифровки специалистами Челтенхема. Пункты перехвата 
располагались в ФРГ, Гибралтаре, Турции, Омане, на Кипре, на острове Вознесения.
 Оборудованные первоклассной электронной техникой пункты перехвата 
функционируют в ряде английских дипломатических представительств за границей.
 Число сотрудников ЩПС достигает одиннадцати тысяч. Они занимаются не только 
криптографией и обеспечением специальных средств связи правительственных и 
военных ведомств Великобритании, но и несут ответственность за защиту тех 
систем связи, которые используются этими учреждениями, от проникновения; в них 
иностранных разведок.
 Во всех этих областях Джи-Си-Эйч-Кью теснейшим образом взаимодействует с 
Интеллидженс сервис и службой контрразведки. В этих целях в 60-х годах был 
создан объединенный комитет трех служб – ШПС, МИ-6 и МИ-5 – по иностранным 
шифрам. Разведка и контрразведка по заданиям ШПС организуют настоящую охоту за 
шифрами иностранных государств. МИ-5 занимается этим в Англии, СИС – за рубежом.
 Используются разнообразные методы – Интеллидженс сервис в основном прибегает к 
вербовке шифровальщиков иностранных представительств или лиц, имеющих доступ к 
шифроматериалам. МИ-5 осуществляет вербовочные мероприятия и использует 
специальную аппаратуру для детекции звуковых колебаний шифромашин. Специалисты 
ШПС затем обрабатывают перехваченные сигналы и пытаются «расколоть» шифры.
 По данным английских источников, перечень стран, по шифрам которых проводились 
операции, получился бы гигантским. Об этом поведал миру бывший помощник 
генерального директора контрразведки Питер Райт, обиженный невниманием 
руководства к своей персоне. Не считая, естественно, Советского Союза и 
восточноевропейских социалистических государств, перечень «жертв» включает 
Египет, Грецию, Индонезию, Аргентину, ФРГ, Францию.
 В системе британских спецслужб МИ-5 слывет стражем законности и порядка. Ее 
задача – обеспечение внутренней безопасности, противодействие 
разведывательно-подрывным акциям иностранных спецслужб, контроль за местными 
оппозиционными партиями и группами, обезвреживание террористов. Штаб-квартира 
МИ-5 находится в Лондоне на набережной Миллбэнк. Численный состав контрразведки 
– не менее четырех-пяти тысяч человек, среди которых немало женщин. Да и 
генеральным директором МИ-5 до недавнего времени была представительница 
прекрасного пола – Стелла Ремингтон.
 Служба контрразведки входит в структуру министерства внутренних дел. Ее 
генеральный директор одновременно является заместителем министра. Региональные 
отделы контрразведки имеются во всех графствах Соединенного Королевства. 
Представительства контрразведки существуют в ряде стран, ранее входивших в 
состав Британской империи. МИ-5 поддерживает тесные контакты со службами 
безопасности Канады, Австралии, Новой Зеландии, между ними осуществляется 
широкий обмен информацией и проводятся совместные операции. Активное 
сотрудничество налажено и с Федеральным бюро расследований.
 Интеллидженс сервис нередко прибегает к помощи МИ-5 при проведении акций в 
отношении аккредитованных в Великобритании иностранных представительств, таких, 
как негласные обыски, установка техники подслушивания, слежка за объектами 
разведки. В 60—70-х годах, когда в СИС ощущался недостаток в опытных 
специалистах и оборудовании, МИ-5 оказывала помощь и самой Интеллидженс сервис, 
и дружественным спецслужбам в проведении специальных технических мероприятий. 
Так, сотрудники МИ-5 участвовали в операции по внедрению аппаратуры 
подслушивания в советском посольстве в Оттаве (Канада), в представительстве 
СССР в Австралии, в советском дипломатическом представительстве в Бонне (ФРГ).
 Нельзя не отметить, что дружное взаимодействие между МИ-5 и МИ-6 перемежается 
порой острым соперничеством и неприязнью друг к другу.
 В контексте данной темы нельзя обойти молчанием и военную разведку. При 
британских дипломатических представительствах за границей существуют военные 
атташаты – это и есть подразделение военной разведки в составе зарубежных 
представителей. Военные разведчики действуют в тесном контакте с посольскими 
резидентурами Интеллидженс сервис.
 Перечень британских спецслужб был бы неполным, если не упомянуть военной 
разведки и Специальную воздушно-десантную службу (САС), входящую в систему 
министерства обороны. Эта считающаяся в Великобритании элитарной служба 
выполняет во взаимодействии с СИС разведывательно-диверсионные задачи. Ее 
подразделения носят воинские наименования  полков  и  эскадронов.  Они активно 
участвовали в подавлении повстанцев в Малайе, Кении, в Южной Родезии, на Борнео 
и Калимантане, во Вьетнаме (в составе американских вооруженных сил) и в акциях 
против Ирландской республиканской армии в Ольстере.
 В таинственных лабиринтах британских спецслужб можно встретить и другие 
ведомства – специальное подразделение безопасности при кабинете министров, 
контрразведывательный и специальный отделы Таможенной и Почтовой службы, особые 
службы Скотленд-Ярда и полиции Большого Лондона, другие подразделения, 
выполняющие функции политической и уголовной полиции, обеспечения безопасности 
стратегических объектов, борьбы с терроризмом и экстремистскими организациями 
(левыми и правыми), подавления массовых беспорядков и так далее. Ограничусь 
перечислением названных спецслужб, добавив только, что все они постоянно 
укрепляются и совершенствуют взаимодействие друг с другом.
 В 1917 году произошли события, в корне изменившие деятельность британских 
секретных служб, – в России победила Октябрьская социалистическая революция. 
Наша страна превратилась в великую мировую державу. На земном шаре появился 
«младенец», которого английские правители хотели «удушить в колыбели» или, по 
крайней мере, не дать ему встать на ноги. «Незадушенное дитя» все же 
повзрослело и набралось сил. В представлении Лондона оно стало нешуточной 
угрозой для Британской империи. Советской России, ее наследнику – СССР 
спецслужбы Великобритании тогда, по выражению героев Роберта Стивенсона, 
вручили черную метку.




 «УДУШИТЬ ДИТЯ В КОЛЫБЕЛИ!»


  Во главе похода четырнадцати государств на Советскую Россию. Интеллидженс 
сервис вступает в дело 
 Вконце ноября 1917 года в Париже срочно собрался Верховный совет Антанты. На 
повестке дня – не вопросы войны с кайзеровской Германией и ее союзниками, до 
капитуляции которых оставался еще долгий год кровавой бойни. Совет Антанты 
рассматривал планы разгрома Советской России. Это был ответ на победу Великой 
Октябрьской социалистической революции. Она вызвала в Лондоне бурную активность 
правящих кругов, увидевших в событиях в России грядущие революционные 
преобразования в мире, прямую угрозу владычеству Великобритании над ее огромной 
колониальной империей, к которой вскоре прибавятся колонии, отнятые у Германии, 
а также ближневосточные территории поверженной Оттоманской Турции.
 По расчетам Антанты, военная интервенция считалась единственным способом 
свержения советской власти в России, ей отводилась важная роль стимулятора 
внутренней контрреволюции. Богатая коллекция Уинстона Черчилля, одного из 
идеологов и организаторов интервенции, пополнилась как раз в это время еще 
одним «элегантным» афоризмом – он потребовал «удушить дитя в колыбели», имея в 
виду новорожденную Советскую республику. В Лондоне считали, что с ликвидацией 
Советского государства развалится и сама Россия, а Великобритания существенно 
прирастит свои зоны влияния.
 В разработке конкретных планов интервенции заметная роль отводилась 
официальным представительствам Лондона в Петрограде и Москве, которые 
действовали в теснейшем контакте с английскими разведчиками, направленными в 
нашу страну по дипломатическим и нелегальным каналам. Они буквально засыпали 
Лондон настойчивыми предложениями о военном вмешательстве. Одним из первых 
отметился посол Джордж Бьюкенен, осторожно намекнув, впрочем, Даунинг-стрит, 
что «большевистское правительство является наиболее стабильным правительством». 
Ему вторил в этом военный атташе Англии в Петрограде Нокс: «Никакая сила на 
земле не заставит русского солдата воевать. Никакое правительство не сможет 
собрать силы для проведения политики противодействия воле подавляющего 
большинства народа». И вот тогда же любитель парадоксов Бьюкенен посылает в 
Лондон телеграмму: «После всех наших жертв мы не можем пойти на поспешное 
заключение мира, который не даст нам гарантий в будущем. По моему мнению, 
сохранить Россию в войне как можно дольше имело бы важнейшее значение». Военный 
кабинет Великобритании, в котором тон задавали такие ненавистники Советской 
России, как Дэвид Ллойд-Джордж, Уинстон Черчилль, Джордж Керзон, Артур Бальфур, 
не нуждался в подталкивании  [6] .
 23 декабря 1917 года в Париже Великобритания и Франция подписали официальное 
соглашение о совместной военной интервенции в России, определявшее их сферы 
влияния в нашей стране, районы действия сил вторжения, финансирование русской 
контрразведки. Они договорились также о направлении «агентов и офицеров для 
руководства и поддержки провинциальных правительств и их армий». В «сферу 
влияния» Великобритании вошли: северо-запад Советской России, Закавказье, 
Средняя Азия, территории казаков. Впрочем, в своей деятельности английские 
оккупационные власти и, конечно, разведка выходили далеко за пределы 
обусловленной соглашением зоны.
 Мастерам дезинформации и обмана не пришлось особо трудиться над изобретением 
повода к военному вмешательству – «акция против установления господства 
Германии над Россией», «спасение русского народа от голода», «восстановление 
права и порядка». Весьма «убедительные» доводы, особенно в свете 
японо-американо-английской интервенции на далеких от Германии Дальнем Востоке и 
в Сибири!
 Спустя многие годы (в 1940 году, во время так называемой «странной войны») 
начальник штаба английских войск во Франции генерал Паунелл предложил 
руководству Великобритании свой «оригинальный» план удара по Германии. Он 
заключался в том, чтобы обойти хорошо укрепленную «линию Зигфрида» и 
осуществить нападение на немцев через… Кавказ!
 В 1918—1920 годах Великобритания энергично, не жалея средств, в условиях 
продолжающейся войны с Германией выполняла свою часть плана Антанты. Вехи 
кровавого пути английских интервентов, спонсирование контрреволюции, действия 
разведки хорошо известны из истории. Захват Мурманска, Архангельска, обширных 
территорий российского северо-запада, попытка соединиться с армией адмирала 
Колчака у Котласа, вторжение войск генералов Маллесона и Денстервилля в 
Азербайджан и Туркменистан, трагедия двадцати шести бакинских комиссаров, 
высадка английских войск в Одессе, Батуме, Николаеве, Херсоне, Севастополе, 
Новороссийске, Владивостоке, Риге, Таллине, Либаве, захват Тифлиса, нападение 
английских военных кораблей на базу Балтийского флота в Кронштадте – вот 
перечень только прямых интервенционистских действий вооруженных сил 
Великобритании. Следует подчеркнуть, что английская интервенция сопровождалась 
расправами со сторонниками советской власти, установлением диктаторских режимов,
 массовым ограблением оккупированных районов, вывозом в Великобританию 
награбленных богатств.
 Англия, по существу, явилась главным вдохновителем мятежа чехословаков и 
организатором первого и второго походов Антанты – грозных наступлений на 
Республику Советов войск верховного правителя России адмирала Колчака  [7] и 
Добровольческой армии генерала Деникина; принимала участие в подготовке марша 
Северо-западной армии генерала Юденича на Петроград. Англичане оказывали 
внушительную помощь казачьему генералу Краснову, атаманам Каледину, Семенову, 
Дутову, генералу Миллеру. Всех своих партнеров они в изобилии снабжали тяжелым 
и легким вооружением, боеприпасами, военным снаряжением, деньгами. В 1919 году 
одна лишь Великобритания (не считая других стран Антанты, США и Японии) 
предоставила адмиралу Колчаку достаточно средств для того, чтобы вооружить 
двухсоттысячную армию. Еще более внушительной была материальная поддержка армии 
Деникина, которой было поставлено 175 тысяч винтовок, 700 артиллерийских орудий,
 5 тысяч пулеметов, 400 миллионов патронов, свыше 2 миллионов снарядов, 12 
танков, 124 аэроплана. К генералу Деникину было прикомандировано в качестве 
советников свыше двух тысяч английских офицеров. Значительными были также 
поставки вооружения и снаряжения Юденичу. (Волков Ф. «Тайны Уайтхолла и 
Даунинг-стрит».)
 Оперативная информация органов государственной безопасности нашей страны и 
рассекреченные в настоящее время документы из архивов Великобритании 
неопровержимо свидетельствуют о том, что английские дипломатические 
представительства и военные миссии в Петрограде и Москве, действовавшие 
совместно с разведкой, являлись не только инспираторами интервенции, но и 
организаторами тайной подрывной деятельности против Советской России. Наша 
страна «обязана» им многими заговорами, мятежами, контрреволюционными 
выступлениями. Некоторые действующие лица этой беспрецедентно широкой 
активности – посол Джордж Бьюкенен, политический агент в Москве Брюс Локкарт, 
военный атташе Альфред Нокс, военно-морской атташе капитан Фрэнсис Кроми. Кое с 
кем из них мы еще встретимся, а пока следует вернуться к действиям англичан на 
российском северо-западе, так как подрывные акции разведки в этом регионе в 
период развертывания военной интервенции отличались рядом небезынтересных 
особенностей  [8] . Одна из них – организация нелегальной переправы в Мурманск 
и Архангельск офицеров-монархистов и белогвардейцев из контрреволюционного 
«Союза Возрождения» для формирования боевых отрядов, которые впоследствии 
должны были стать ударной силой готовившегося мятежа, приуроченного к высадке 
интервентов. Их обеспечивали деньгами и продовольствием, устраивали на 
жительство в конспиративных квартирах разведки.
 Так создавались база для заговора и нужный для разведки вербовочный контингент.
 Английская разведка широко использовала также осевших в Мурманске и 
Архангельске антисоветски настроенных лиц из числа бывших офицеров, старой 
интеллигенции, купечества. Завербованных агентов продвигали в советские 
учреждения, прежде всего на военные посты.
 МИ-1с бросала в бой своих лучших специалистов по России. В нашу страну 
направлялись опытные и квалифицированные сотрудники Интеллидженс сервис – Пол 
Дюкс, Сидней Рейли, Джордж Хилл, а также так называемые главные агенты разведки.
 Таким был Георгий Чаплин, бывший русский морской офицер, капитан 2-го ранга, 
направленный в Россию под видом британского консульского служащего Томсона. По 
прибытии в консульство в Архангельске он взял в свои руки руководство созданной 
английской разведкой агентурной сетью в городе, сам активно включился в 
вербовочную работу.
 Институту «главных агентов» предстояло занять важное место по части 
разведывательной деятельности Сикрет интеллидженс сервис в мире. Как правило, 
они – местные граждане той страны, где в составе дипломатического 
представительства действует резидентура СИС. В арабских странах Ближнего 
Востока и Северной Африки – это арабы, но чаще не мусульмане, а приверженцы 
христианской религии, в Латинской Америке и Азии – выходцы из национальных 
общин соответствующих стран, которые по своему социальному положению, по 
политическим взглядам ориентируются на Великобританию. Прямая зависимость их от 
Англии обеспечивалась, помимо всего прочего, обучением в престижных учебных 
заведениях Великобритании, родственными узами, выгодными связями с британскими 
финансово-промышленными и торговыми корпорациями.
 «Главные агенты» из местных граждан – удобное подспорье для ведения 
разведывательной работы, изучения кандидатов для последующих вербовок и 
осуществления этих вербовок, для контактов с местными учреждениями. «Главных 
агентов» часто зачисляли в штат разведки. Следует отметить, что СИС не 
использует эту категорию агентов в странах с жестким контрразведывательным 
режимом, где органы госбезопасности ведут активную разработку посольских 
резидентур, тщательно наблюдают за дипломатическими и иными представительствами.

 Еще одна из особенностей агентурной работы британской разведки против 
Советской России состояла в использовании агентов для совершения диверсионных 
актов на железных дорогах, в морских и речных портах, на складах продовольствия 
и вооружения. Готовились и осуществлялись акции террора в отношении советских 
активистов. Агентуре поручалось также создавать условия для успешной высадки 
войск интервентов. Это не означало, что сбор информации игнорировался, но в 
первую очередь агенты должны были решать названные выше задачи.
 Конспирация всегда была и остается сильной стороной английской разведки 
независимо от того, в какой обстановке ей приходилось действовать. В операциях 
на северо-западе англичане стремились поддерживать ее на уровне достаточно 
высоком для того времени. Средства связи с агентурой, шпионское снаряжение 
разведчиков и агентов, конечно, значительно отличались от той экипировки, 
которая используется в настоящее время. Однако в условиях революционной России, 
в обстановке военной интервенции конспирация оперативной работы считалась 
английской разведкой исключительно важной и обеспечивалась всеми доступными ей 
в то время способами и средствами. Особое внимание уделялось инструктажу 
агентов на этот счет. Связь с ценными источниками осуществлялась посредством 
агентов-курьеров, а также с помощью шифров и кодов, широко использовались 
конспиративные квартиры с парадным и черным ходом.
 Закономерны вопросы: почему действия английской разведки по организации 
вооруженного заговора, по созданию разветвленной агентурной сети не попадали в 
поле зрения советских органов? А если попадали, почему не были пресечены? 
Почему от внимания местных органов ЧК ускользнули контакты английских 
разведчиков и агентов с предателями – командующим Северной флотилией Виккорстом,
 бывшим царским адмиралом, и начальником гарнизона Архангельска Потаповым?
 В значительной мере это объясняется характерной для английской разведки 
строгой конспирацией в агентурной работе и в самой организации заговора, 
который был синхронизирован с высадкой десанта с зашедших в Северную Двину 
английских кораблей. Создававшиеся боевые группы мятежников, так называемые 
«пятерки», не были связаны друг с другом и, таким образом, в случае провала не 
могли выдать других участников подпольной организации. Поддерживать 
определенный уровень конспирации помогала военная выучка и дисциплинированность 
основных участников заговора – офицеров-белогвардейцев, известное доверие к ним 
со стороны советских органов, вынужденных использовать их знания и опыт и 
веривших их лицемерным обязательствам служить революционной России. Другая 
причина, возможно решающая в данной ситуации, – недостаточно эффективная работа 
Губернской чрезвычайной комиссии в Архангельске. Сформированная весной 1918 
года, то есть тогда, когда деятельность возглавлявшейся английской разведкой 
подпольной организации была в самом разгаре, она не обладала необходимым 
оперативным опытом, не смогла, а по существу – просто не сумела раскрыть 
заговор, выявить его основные звенья. Малоэффективными, хотя и необходимыми в 
условиях нависшей угрозы иностранной агрессии, оказались массовые облавы, 
обыски, аресты и задержания подозрительных лиц. У органов не было времени для 
организации глубокой разработки объектов, на которых обоснованно падали 
подозрения, и для осуществления оперативных комбинаций по проникновению в ряды 
шпионов и заговорщиков. В противоборстве с таким изощренным противником, как 
английская разведка, можно серьезно рассчитывать на успех, лишь действуя 
адекватным способом.
 В органах государственной безопасности нашей страны были сделаны надлежащие 
выводы о необходимости активного противодействия разведывательно-подрывным 
акциям британских спецслужб. В активе ВЧК—ОГПУ, а впоследствии МГБ—КГБ немало 
ярких разведывательных и контрразведывательных операций, связанных с 
проникновением в Сикрет интеллидженс сервис, осуществлением подстав нашей 
агентуры и ведением на этой основе оперативных игр. Одна из самых первых 
комбинаций такого рода – мероприятия ВЧК по команде Локкарта. Эти мероприятия 
проводились на раннем этапе противоборства, когда Советская Россия оказалась в 
огненном кольце фронтов белых армий и интервентов Антанты. Военная обстановка, 
естественно, диктовала применение чрезвычайных мер для подавления 
шпионско-подрывной деятельности противника. На войне как на войне – уместно 
напомнить любителям порассуждать о правилах честной игры. В Великобритании 
постоянно твердят о честной игре, правила которой должны неукоснительно 
соблюдать их соперники… Однако при этом часто забывают о кровавых преступлениях,
 репрессиях, убийствах и пытках противников, в которых повинны собственные 
политики, военные, полицейские и каратели разных мастей на протяжении всей 
истории страны!




 ОТ «ЗАГОВОРА ЛОККАРТА» К «ТРЕСТУ» И «СИНДИКАТУ»


  Политический агент Великобритании в России возглавляет «заговор послов». 
Сидней Рейли и Пол Дюкс. Операции «Трест» и «Синдикат» – золотой фонд 
контрразведки нашей страны 
 Начало событий, о которых пойдет речь, связанных с действиями английской 
разведки и получивших название «заговора Локкарта», возвращает нас в грозный 
для Советской России 1918 год. Эти события не стали неожиданностью для 
советского руководства, для органов ВЧК. В известной мере неожиданным был 
широкий масштаб контрреволюционных выступлений, прямая вовлеченность в них 
персонала некоторых иностранных представительств и миссий. Агрессивность и 
бесцеремонность британской разведки, преследовавшей вместе со своими союзниками 
цель свержения советской власти, смертельная опасность для молодой республики, 
возникшая в условиях военной интервенции и Гражданской войны, – все это 
потребовало от органов ВЧК решительных действий по обезвреживанию «заговора 
Локкарта».
 Костяк британской миссии в Москве, возглавлявшейся Брюсом Локкартом, 
назначенным «политическим агентом» в России (при непризнании Советского 
правительства Великобританией) составляли заместитель Локкарта Фрэнсис Линдлей, 
В. Хикс, Дж. Гарстон, военно-морской атташе Кроми, резидент МИ-1с в России 
Эрнест Бойс, сотрудник разведки лейтенант Сидней Рейли, формально подчиненный 
Бойса; но фактически игравший в развернувшихся событиях самостоятельную роль. 
Рейли был специально командирован в Россию из Лондона. Названные лица 
оставались в Петрограде и Москве, когда дипломатические представительства стран 
Антанты перебрались в Вологду, а затем в Архангельск. Вместе с оставшимися в 
Москве генеральным консулом США Пулем, главой американской военной миссии 
майором Риггсом, генеральным консулом и руководителем военной миссии Франции 
Гренаром и Лавернем они осуществляли связь с Колчаком, Калединым, Алексеевым, 
Деникиным, с мятежным чехословацким корпусом, «Национальным Центром» – 
объединением кадетов и правых эсеров, а также с «Союзом защиты родины и 
свободы» Бориса Савинкова. Плодившиеся в Советской республике на деньги Антанты 
многочисленные заговоры и мятежи охватили Центральную Россию.
 Провал кровавого мятежа Савинкова в Ярославле, другие неудачи заговорщиков 
вынудили английскую разведку активизировать подрывную деятельность 
непосредственно в Москве. Однако к этому времени группа Локкарта—Кроми—Рейли 
действовала под эффективным контролем чекистов-контрразведчиков. Одним из 
важнейших элементов контроля явилось проведение ВЧК летом 1918 года смелой 
оперативной комбинации по внедрению своих источников в команду Локкарта. Латыши 
Берзин, Буйкис, Споргис из охраны Кремля под видом латвийских националистов 
оказались лакомой приманкой для английской разведки, вынашивавшей планы 
нанесения смертельного удара по советскому руководству. Оплата услуг 
приобретенных «агентов» была исключительно щедрой. В реализации планов на 
заключительном этапе сотруднику службы МИ-1с Сиднею Рейли отводилась едва ли не 
решающая роль.
 Убийства в Петрограде Володарского и Урицкого, покушение в Москве на Ленина, 
подрывные акции группы Локкарта, тяжелая военная обстановка – все это требовало 
удачных и решительных действий со стороны органов ВЧК.
 В конце августа 1918 года были произведены обыски в помещениях английского и 
французского представительств, а также на квартире Локкарта, которая 
использовалась для встреч с агентами. Всего было арестовано около сорока 
человек. В ноябре—декабре 1918 года Верховным Революционным трибуналом были 
привлечены к суду двадцать три человека, в том числе бывшие царские офицеры 
Фриде, Загряжский, Потемкин, Голицын, чиновник таможенной службы Солюс. 
Локкарта и Рейли судили заочно – первый был выдворен советскими властями, а 
второму удалось избежать ареста и скрыться. Тем не менее обоим был вынесен 
суровый приговор, подлежавший исполнению в случае их обнаружения на территории 
РСФСР. Брюс Локкарт не станет искушать судьбу и больше не появится в Советской 
России. По-иному сложится судьба Сиднея Рейли. В 1925 году после нелегального 
перехода границы он будет задержан советскими властями, и приговор Верховного 
Революционного трибунала будет приведен в исполнение. Разведывательно-подрывной 
деятельности супершпиона будет положен конец в результате осуществления 
органами ОГПУ острой комбинации в рамках операции «Трест».
 После ликвидации органами государственной безопасности Советской России 
заговора Локкарта и выдворения из нашей страны самого Локкарта, Бойса и других 
его участников-иностранцев на Западе и особенно в Великобритании была 
развернута шумная пропагандистская кампания в защиту команды Локкарта, как 
якобы безвинно пострадавших от произвола советских властей. Однако пройдет 
немного времени, и в заявлениях самих же участников тех драматических событий 
начнет проклевываться правда. Глава заговора Локкарт, которым по временам 
«овладевали тяжелые раздумья и сомнения» в справедливости организованного им 
заговора в России, признал, что британская миссия в России действительно была 
«центром контрреволюционного движения». Джордж Хилл, коллега Рейли и тоже 
кадровый сотрудник МИ-1с, в опубликованной в Англии после Гражданской войны 
книге «Великие миссии» был предельно откровенен: обвинения большевиков 
справедливы и государственный переворот планировался.
 Интересно отметить, что Джордж Хилл уже в то далекое время пользовался в МИ-1с 
репутацией смелого и бесстрашного разведчика. Имел доступ к председателю РВС 
Троцкому, использовал контакты с ним, как пишет Хилл в своих мемуарах, для 
получения разведывательной информации и в попытках повернуть Советскую 
республику против Германии. В период Второй мировой войны Хилл снова появился в 
Москве – уже в чине бригадира и в качестве офицера связи английской разведки с 
нашими спецслужбами.
 Современные фальсификаторы, бессильные оспаривать очевидные факты, берут на 
вооружение более изощренные формы подачи материала. Образец такого подхода – 
пухлая книга профессора Кембриджского университета Кристофера Эндрю  [9] . Она 
была опубликована в 1990 году. В соавторы Эндрю взял Олега Гордиевского, 
бывшего сотрудника Первого главного управления (разведка) КГБ, агента 
английской разведки, тайно вывезенного Сикрет интеллидженс сервис из СССР в 
1985 году. Вдвоем они изрядно потрудились, соответствующим образом препарируя 
события, давая им весьма своеобразную трактовку, почерпнутую, впрочем, из 
британских официозов и напрямую увязанную с интересами английской разведки. К 
измышлениям авторов по поводу военной интервенции Антанты относится, в 
частности, заимствованное из западных источников утверждение о «благородных и 
бескорыстных целях» Антанты. Таким же измышлением является и заявление 
Эндрю—Гордиевского о том, что контрреволюционные выступления антисоветских сил, 
Гражданская война не спровоцированы Антантой, а, дескать, возникли сами собой. 
И уж совсем смехотворно выглядит попытка авторов доказать, будто Советская 
республика не выдержала бы, если бы ее противники «серьезно взялись за дело».
 Профессор из Кембриджа и его соавтор обоснованно отмечают, что в 1917—1918 
годах ВЧК была существенно слабее английской разведки, для организации борьбы с 
контрреволюцией и иностранными спецслужбами ей не хватало собственного опыта, и 
поэтому она была вынуждена опираться на опыт царской России, а также умение 
своих сотрудников противостоять охране  [10] . Однако, вопреки исторической 
правде, далее следует безапелляционное суждение о «злой воле» советских 
чекистов, будто бы породившей «красный террор». 
 Собравшиеся в поход «мальбруки» заявляют, что «двумя-тремя дивизиями, 
высаженными в районе Финского залива, союзники могли покончить с Советским 
правительством». Как будто бы не было против молодой Советской республики 
интервенции со всех сторон прекрасно оснащенных четырнадцати государств 
Антанты! Не было нападения английских военных кораблей и самолетов на 
Балтийский флот в Кронштадте, чтобы открыть дорогу на революционный Петроград! 
Будто бы не было спровоцированной и поддержанной Антантой Гражданской войны в 
России! Господину профессору и примкнувшему к нему шпиону Интеллидженс сервис 
надо бы получше знать и помнить историю.
 Авторы книги беспардонно лгут, заявляя, что ВЧК «была заинтересована в 
раздувании заговоров, чтобы иметь возможность подавлять их и торжествовать 
победу». Рассуждения Эндрю – Гордиевского насчет «заговора Локкарта» изобилуют 
противоречиями. То утверждают, что действия «западных дипломатов и разведчиков 
в июле 1918 года не представляли опасности для Советской России», то вдруг 
признают: «Локкарт был глубоко вовлечен в заговоры с целью свержения советской 
власти». Объявляют политического агента Лондона то «неуравновешенным, погрязшим 
в любовных интрижках человеком», то – ярым ненавистником молодой Советской 
республики, заговорщиком, связанным с Савинковым и белогвардейскими силами 
Алексеева—Деникина и Краснова».
 Своеобразным заключительным аккордом звучит недовольство действиями ВЧК, 
сыгравшей, дескать, не по правилам с британской разведкой. Профессор и его 
напарник обиделись на Дзержинского за использование методов агентурного 
проникновения – внедрение сотрудников ВЧК в агентурную сеть англичан. Агент СИС 
Гордиевский, похоже, запамятовал, какую роль он сам играл, когда в 1974 году 
был завербован Сикрет интеллидженс сервис в Копенгагене! Обида СИС, впрочем, 
понятна: британским спецслужбам еще не раз приходилось испытывать воздействие 
такого мощного оружия советской контрразведки, как оперативные игры. Одной 
«глухой» обороной сильного противника, каким являлась британская разведка, не 
одолеть. Тем более это невозможно было сделать в то суровое для Советской 
республики время! Успех оперативной комбинации ВЧК объясняется в первую очередь 
тем, что она была направлена на реального противника; она не провоцировала 
английскую разведку, а принимала в расчет ее действительные замыслы. 
Оперативные мероприятия ВЧК (несмотря на дефицит времени) были четко 
спланированы, подкреплены тщательным подбором исполнителей, настойчивой и 
умелой реализацией на всех этапах.
 Контрразведке не приходится щеголять в белых перчатках – это удел кавалеров на 
великосветских балах. Ее действия – это ответ на подрывную работу разведки, и в 
данном случае – реакция на бесцеремонную деятельность британской 
разведывательной службы, не гнушавшейся грязных методов для свержения 
неугодного режима.
 В книге «КГБ. Закулисная история» окарикатуривается портрет Сиднея Рейли, 
сотрудника службы МИ-1с, одного из основных участников команды Локкарта. Он 
наделяется нелестными эпитетами «фантазер», «авантюрист», бонвиван, 
«озабоченный поисками любовниц». Рейли не могут простить того, что он позволил 
советским чекистам обвести себя вокруг пальца и в конечном счете угодил в 
расставленную органами ОГПУ ловушку.
 Имя Сиднея Рейли, сотрудника МИ-1с под кодовым номером «СТ-1», неразрывно 
связано с рядом важнейших операций английской разведки против нашей страны: 
«заговором Локкарта», деятельностью «Национального Центра», 
военно-террористической организации Бориса Савинкова, конспиративным вывозом из 
России на английском военном корабле бывшего премьера Временного правительства 
Александра Керенского. Сегодня Сиднея Рейли с полным правом можно было бы 
именовать разведчиком-нелегалом, выступавшим по поддельным документам то под 
видом «преуспевающего иностранного бизнесмена», то «левантийского грека», то 
«сербского офицера», то под видом «сотрудника уголовного розыска Константинова».
 Рейли, он же Зигмунд Розенблюм, из семьи зажиточного еврея-коммерсанта, 
уроженца царской России, был одним из лучших офицеров Мэнсфилда Смит-Камминга, 
возглавлявшего МИ-1с в период борьбы Британии с победившей в нашей стране 
Октябрьской революцией.
 Рейли действительно обладал незаурядными качествами разведчика – высоким для 
своего времени профессионализмом, отвагой и мужеством и – что немаловажно – 
личным обаянием. Все это дополнялось прекрасным знанием обстановки в России, 
безупречным владением русским языком. В условиях слома старой государственной 
машины, Гражданской войны и военной интервенции Антанты, в обстановке разрухи, 
неразберихи и смятения Сидней Рейли чувствовал себя как рыба в воде. Ему 
удалось, главным образом за счет вербовки представителей сметенных революцией 
классов, создать довольно обширную агентурную сеть. Завербованные агенты 
британской разведки – мужчины и женщины – ненавидели советскую власть, с 
нетерпением ждали ее свержения, но желали тем временем безбедно жить на щедро 
предоставлявшиеся им Рейли английские деньги. Некоторые из них устроились во 
вновь создаваемые учреждения нового государственного аппарата.
 Тема Сиднея Рейли, вероятно, не исчерпывается вопросом «кто кого переиграл». В 
деятельности спецслужб, в работе разведки успехи чередуются с неудачами. 
Поражение вовсе не означает, что противник оказался значительно сильнее. Служба 
МИ-1с, за которой стояло могущество Британской империи, была сильным 
противником. Не был слабым противником и сам Рейли. Локкарт считал его самым 
умным из английских агентов в России. Высокого мнения о способностях Рейли как 
разведчика придерживался Уинстон Черчилль, знакомый с ним лично.
 Для того времени, когда важное значение имели не только профессионализм, 
знания и опыт, но и незаурядные личные качества разведчика, Сидней Рейли стоял 
в ряду высококлассных мастеров шпионажа. Требовалось обладать личной смелостью 
и хваткой, умением привлекать к себе людей, убеждать их, склонять к опасному 
сотрудничеству. В конкретной обстановке 20-х годов Сидней Рейли, как 
разведчик-профессионал, считался советскими чекистами опасным противником. И в 
этом они не ошибались.
 Еще одним незаурядным противником был разведчик-нелегал МИ-1с Пол Дюкс. 
Действия Дюкса и агентуры Интеллидженс сервис в Петрограде в 1919 году 
доставили немало беспокойств Советской России.
 Пола Дюкса и Сиднея Рейли роднила не только принадлежность к одной «конторе», 
но и авантюрный склад характера. Оба любили трюки с переодеванием и порой 
представали в самом невероятном обличье. То изображали преуспевающего буржуа, 
то напяливали нищенские лохмотья, то щеголяли в кожаных куртках, уподобляясь 
красным комиссарам.
 Заручившись фиктивными документами ЧК, «рыцари плаща и кинжала» разгуливали по 
Петрограду и Москве и, ловко избегая неприятных объяснений с патрулями, делали 
свое дело. Обладая приятной внешностью, оба отлично справлялись с амплуа 
альфонсов, кружа головы стареющим матронам и юным девушкам. Оба великолепно 
владели русским языком. Рейли родился и длительное время жил в России, Дюкс же 
в течение нескольких лет служил в Петербурге гувернером в богатой купеческой 
семье, а затем учился в Петербургской консерватории. Тогда-то Дюкс и привлек к 
себе внимание разведки, испытывавшей потребность в талантливых молодых людях, 
хорошо знающих Россию, которая еще числилась в союзниках Великобритании.
 И наконец, оба они – и Сидней Рейли, и Пол Дюкс – лелеяли честолюбивые мечты 
стать «творцами истории». Рейли был одержим идеей свергнуть Советское 
правительство, убить В.И. Ленина. Дюкс жаждал войти в историю как организатор 
захвата Петрограда.
 Но были и существенные различия. Сидней Рейли – выходец из еврейской семьи, 
стал натурализованным британским подданным. Пол Дюкс – англичанин по рождению, 
и это обстоятельство впоследствии позитивно скажется на его судьбе. Дюксу 
удастся выбраться из пылающей России, и он станет кавалером ордена Британской 
империи, а Рейли не повезет, и он попадет в руки советских контрразведчиков.
 Пол Дюкс оставит опасную работу разведчика-нелегала, предпочтя ей спокойную 
писательскую карьеру. Его автобиографическая книга, «Исповедь агента „СТ-25“ 
посвящена нелегкому труду разведчика МИ-1с, волею судеб оказавшегося в России в 
переломный момент ее истории. Впрочем, он еще будет востребован в качестве 
специалиста по нашей стране – министр иностранных дел лорд Керзон возьмет его к 
себе в качестве советника по российским делам.
 …Итак, в ноябре 1918 года «СТ-25» прибыл в Петроград. Прибыл нелегально, 
перейдя финскую границу. Мастер перевоплощения, Пол Дюкс представал то в облике 
«коммерсанта из Манчестера Филиппа Макнейла», то просто некоего «Мишеля», 
«Ходи» или «Пантюшки», а то отрекомендовывался уже более солидно, скажем 
«Михаилом Ивановичем Ивановым», «Сергеем Ильичом», «Карлом Владимировичем» или 
«Павлом Андреевичем Саввантовым». Случалось, он выдавал себя за «сотрудника 
Петроградской ЧК Иосифа Афиренко». Именно с документами на имя Афиренко из ЧК 
Дюкс перебрался через границу. В поддельных документах, естественно, недостатка 
не было!
 Между тем положение в районе Петрограда становилось угрожающим. Фронт 
стремительно приближался. Северо-западная армия Юденича захватила Ямбург, 
Гатчину, Павловск, Царское Село. «Дни красного Петрограда сочтены!» – радостно 
известила своих читателей лондонская газета «Обсервер» в октябре 1919 года. В 
эти тревожные для нашей страны дни Петроградская ЧК и нанесла сильнейший удар 
по руководимой Полем Дюксом агентурной сети Интеллидженс сервис, поставлявшей 
Юденичу разведывательную информацию о советских войсках в районе Петрограда и 
планах их командования, а также готовившей в подполье новое российское 
«правительство». Чекисты обезвредили агентов английской разведки, в числе 
которых были военные, занимавшие ответственные посты в Седьмой армии, 
оборонявшей Петроград, боевики, готовые в подходящий момент захватить важные 
объекты города, и члены так называемого «правительства». Вот имена некоторых из 
них:
 – Владимир Эльмарович Люндеквист, начальник штаба Седьмой армии, бывший 
полковник царской армии;
 – Александр Банкау, сотрудник политотдела Седьмой армии;
 – Ерофеев, он же Виль де Валли, также из политотдела Седьмой армии;
 – Борис Берг, начальник воздушного дивизиона в Ораниенбауме;
 – Александр Гаврющенко, сотрудник Петроградской ЧК, в прошлом служивший в 
военно-морской разведке России;
 – Илья Романович Кюрц, бывший сотрудник военной контрразведки, выполнял в 
группе функции связного. Его квартира на Малой Морской улице использовалась для 
конспиративных встреч с агентами. Служил и вербовщиком новых кадров в группу 
Пола Дюкса.
 В распоряжении Интеллидженс сервис имелись отряды боевиков. Один из них 
возглавлял Виктор Яковлевич Петров, бывший царский офицер, а теперь командир 
роты. Боевики Петрова должны были захватить здание Петроградской ЧК и 
уничтожить ее сотрудников.
 «Главным агентом» являлась любовница Пола Дюкса Надежда Владимировна Вольфсон 
(она же Мария Ивановна). В ее обязанности входила всесторонняя помощь 
английскому разведчику в вербовке агентов, в руководстве группой, в организации 
связи с членами агентурной группы.
 Связь же с Лондоном осуществлялась по нелегальным каналам. Опорными пунктами 
Интеллидженс сервис были Стокгольм и Хельсинки. Быстроходные катера ночью 
подходили к Карельскому перешейку, проникали в устье Невы. На катерах 
переправлялись агенты-связные, кое-какое снаряжение для агентов, доставлялись 
пакеты с инструкциями и информацией. Командиром отряда катеров был сотрудник 
МИ-1с Аугустос Эгар – «СТ-34». В операциях по связи с Полом Дюксом и его 
агентурной группой активно участвовала резидентура английской разведки в 
Хельсинки. Она организовывала переброску связных через границу.
 В Интеллидженс сервис был уже сформирован «кабинет министров», во главе с 
профессором Петроградского технологического института Александром Николаевичем 
Быковым. Впрочем, возможно, это был всего лишь хитрый маневр английской 
разведки с целью подбодрить подпольных оппозиционеров. Во всяком случае, у 
генерала Юденича были свои, иные планы.
 Руководил операцией специальной группы Особого отдела Петроградской ЧК по 
разоблачению агентурной сети Интеллидженс сервис, возглавлявшейся Полом Дюксом, 
блестящий контрразведчик Эдуард Морисович Отто. Об этой операции чекистов 
повествует ленинградский писатель Ариф Сапаров в своей весьма интересной 
повести «Хроника одного заговора» [11] .
 Между тем уже со второй половины 1919 года Великобритания меняет тактику 
борьбы с Советской Россией – от открытой военной интервенции она переходит к 
организации широкомасштабной поддержки внутренней контрреволюции, прежде всего 
войск Колчака, Деникина, Юденича, Врангеля, и к натравливанию на нашу страну 
Польши, Финляндии, Румынии, Прибалтийских государств. Летом и осенью 1919 года 
английские войска были вынуждены покинуть Крым и Одессу, другие черноморские 
порты, а вслед за тем они были выведены из Закавказья, Архангельска и Мурманска.
 К ноябрю 1919 года английские интервенты полностью ретировались из Советской 
России. Руководство Великобритании осознало не только бесперспективность 
прямого вмешательства в Россию, но и реальную опасность разложения воюющей 
армии и волнений у себя в стране  [12] . Верная своей стратегии, Англия 
предпочитала воевать чужими руками – «до последнего солдата белых армий», «до 
последнего поляка, финна, румына, чехословака». В Лондоне посчитали, что, коль 
скоро маховик Гражданской войны и военной интервенции надежно запущен, 
Великобритании остается только помогать вооружением, деньгами, напутствиями 
советников и ждать свержения ненавистного советского режима.
 В последующие годы, когда военная интервенция закончится поражением, 
Великобритания станет активно искать иные формы противоборства с Советской 
республикой. Существенная роль в антисоветских действиях будет отведена 
разведке. И ей тоже придется менять тактику. В этот период будут широко 
использоваться всякие отщепенцы из среды разгромленной внутренней 
контрреволюции. Планы правителей Великобритании будут строиться в расчете на 
ослабление нашей страны, на изоляцию ее от мира с помощью «санитарного кордона»,
 на блокирование исходящих из Москвы революционных идей. 
 На этом этапе противоборства спецслужб Советского государства с британской 
разведкой нам вновь придется встретиться с некоторыми уже известными лицами из 
команды Локкарта – с Сиднеем Рейли и Эрнестом Бойсом. В 1918 году Рейли 
повезет: он будет тайно вывезен на голландском торговом судне из Петрограда и 
избежит ареста. Друг Рейли Эрнест Бойс, как специалист по России, станет 
резидентом разведки в Хельсинки. Финляндии в те годы предстоит стать главной 
операционной базой английских спецслужб против нашей страны. Резидентура 
Интеллидженс сервис в Хельсинки получала львиную долю всех средств, 
выделявшихся для проведения операции против Советской России. Оба они – и Рейли,
 и Бойс – окажутся в водовороте событий, связанных с деятельностью британской 
разведки и операциями советской контрразведки «Трест» и «Синдикат». Еще одним 
участником этих событий станет Борис Савинков. Рейли после бегства из России 
продолжал поддерживать контакты с Савинковым – одним из крупных деятелей 
русской антисоветской эмиграции. Тем более, что в распоряжении Савинкова 
находились вооруженные отряды, дислоцировавшиеся на территории Польши и 
регулярно совершавшие набеги на белорусскую землю с диверсионными и 
террористическими целями. По некоторым данным, Рейли принимал участие в этих 
рейдах. Встречи Рейли с Савинковым проходили в Варшаве, Париже, Лондоне. 
Британской разведке не требовалось формально привлекать Савинкова в ряды своих 
агентов – он и без того был прочно связан с англичанами, которые отводили ему в 
планах борьбы с Советской Россией одну из главных ролей, щедро снабжали его 
деньгами, советами и информацией.
 Операции советской контрразведки «Трест» и «Синдикат» и были нацелены на 
разгром антисоветских эмигрантских организаций, связанных с британской и 
другими иностранными разведками и ставивших своей целью свержение 
социалистического строя в Советской России. По плану операции «Синдикат» (на 
втором этапе операции – «Синдикат»-2) предполагалось проникнуть в структуры 
организации Бориса Савинкова «Союз защиты родины и свободы», а «Трест» ставил 
ту же задачу по эмигрантским монархическим организациям – «Высшему 
монархическому совету» и «Российскому общевоинскому союзу». В обеих операциях 
контрразведка в качестве приманки использовала якобы существовавшие в Советской 
России подпольные антисоветские организации, от имени которых выступали 
сотрудники и доверенные лица ОГПУ. В результате советская контрразведка 
блестяще решила поставленные задачи – смогла перехватить каналы заброски 
агентуры противника в Россию, выявить и обезвредить множество агентов и членов 
подпольных организаций, вскрыть их связи с иностранными разведслужбами – 
британской, польской, французской, финской и так далее. Контрразведке удалось 
заманить в Россию и захватить лидера «Союза защиты родины и свободы» Савинкова, 
а позднее – Сиднея Рейли. Оба они понесли заслуженное наказание, причем в 
отношении Рейли был приведен в исполнение вынесенный ему заочно еще в 1918 году 
приговор.
 В открытых английских источниках утверждается, что в 20-х годах Рейли уже не 
был связан с разведкой, действовал как «свободный художник». Нет сомнения, что 
по крайней мере до 1922 года он являлся кадровым сотрудником МИ-1с. Кроме того, 
по свидетельству многих источников, Рейли до самого ареста поддерживал контакт 
с Уинстоном Черчиллем и с шефом МИ-1с Мэнсфилдом Смит-Каммингом, являясь его 
ближайшим советником. По всей вероятности, Сидней Рейли не числился сотрудником 
британской разведки (как таковому, ему не разрешили бы совершить рискованную 
поездку в Советскую Россию), а был или агентом, или доверенным лицом разведки. 
Известны многочисленные случаи, когда английская разведка привлекает к 
оперативной работе уволенных из штата сотрудников.
 Теперь становятся понятными язвительные замечания английских критиков в адрес 
Сиднея Рейли и одобрительные – в противовес ему – в адрес Пола Дюкса. Первый – 
сдался советским властям и вел себя «неподобающим образом», фактически предал 
Интеллидженс сервис, написал покаянное заявление в ОГПУ и даже предлагал свои 
услуги Советскому Союзу. Второй же – «чистопородный» англичанин, хотя и 
провалил дело и провалился сам, уцелел в жестокой схватке и продолжал борьбу с 
большевизмом уже из Лондона!
 Личность английского суперагента обросла множеством легенд и мифов, авторы 
которых склонны наделять Сиднея Рейли демоническими свойствами, изображать его 
международным авантюристом, эдаким Калиостро XX века. Но не с этой ли далекой 
поры выражение «английский шпион» стало реалией в советской истории, как 
«проклятые короли» Мориса Дрюона уже неотделимы от истории Франции? Не потому 
ли оно стало ругательным и употреблялось не только применительно к тем, кто 
действительно был агентом британской разведки, но и к тем, кто провинился перед 
властью и попал в немилость?
 Вот и Л. Берия был объявлен «английским агентом». Его можно было обвинить во 
многом другом, но только не в шпионаже. В 1937—1938 годах эпитет «английский 
шпион» охотно присваивали тем, кого нужно было дискредитировать в глазах людей, 
не забывших еще об английских интервентах и антисоветских провокациях 
Великобритании в предшествующие годы.
 Операции «Трест» и «Синдикат» вошли в золотой фонд чекистской деятельности. 
Конечно, при анализе этих операций органов государственной безопасности нашей 
страны, которые не могут не поражать своей масштабностью, преследуемой ими 
целью, тактикой и стратегией, нельзя абстрагироваться от исторической 
обстановки того времени. Вместе с тем невозможно не учитывать, что молодой 
советской контрразведке приходилось иметь дело с широко разветвленной сетью 
подпольных организаций, действовавших под патронажем и при поддержке сильнейшей 
в то время разведслужбы мира Великобритании и других иностранных спецслужб.
 Названные операции породили обширную чекистскую литературу – как закрытого, 
так и открытого характера. Им посвящено немало художественных и 
публицистических произведений, по материалам операций «Трест» и «Синдикат» 
поставлены великолепные кино– и телефильмы. Их разработчики и исполнители 
первый руководитель ВЧК—ГПУ– ОГПУ Ф.Э. Дзержинский, его заместитель В.Р. 
Менжинский; начальник контрразведывательного отдела ОГПУ А.Х. Артузов, 
сотрудники отдела Р.А.Пилляр, С.В. Пузицкий, В.А. Стырне, Г.С. Сыроежкин, А.А. 
Ланговой. Сотрудник ОГПУ Андрей Павлович Федоров под видом одного из 
руководителей якобы действующей в Советском Союзе подпольной организации 
«Либеральные демократы» установил контакт с Савинковым, вошел к нему в доверие 
и смог уговорить его приехать в нашу страну, чтобы встать во главе 
«организации». По информации внедренных в группу Савинкова чекистов были 
выявлены и задержаны агенты Савинкова, в том числе имевшие задания совершать 
террористические акты. Многие из упомянутых выше чекистов несправедливо забыты 
или огульно поносятся без всяких на то оснований. Многие пали жертвами 
незаконных репрессий, которые обрушились в 30-х годах и на органы 
государственной безопасности СССР.
 В это критическое для Советской России время состязание умов только что 
созданных органов государственной безопасности страны со старейшей и 
многоопытной разведкой окончилось поражением Лондона. Бойцы невидимого фронта, 
вступившие в схватку с Интеллидженс сервис, и в последующие годы будут 
самоотверженно сражаться с этим сильным противником. Разведчики и 
контрразведчики, солдаты спецслужб нашей страны, безусловно, заслужили огромную 
признательность советских людей бескорыстным служением Родине, долгу и чести.




 МЕЖДУ ДВУМЯ МИРОВЫМИ ВОЙНАМИ


  Интеллидженс сервис и политические зигзаги Лондона. От информационной войны к 
разрыву дипломатических отношений. «Английский след» 
 В начале 20-х годов политика правящих кругов Великобритании в отношении 
Советской России претерпевает существенные изменения. Великобритания идет на 
развитие торгово-экономических связей с нашей страной, а в 1924 году – на 
установление с ней дипломатических отношений, за чем последует полоса признаний 
Советского государства другими странами Запада.
 Может показаться парадоксальным такой политический зигзаг Лондона, 
поспешившего продемонстрировать желание к нормализации отношений с нашей 
страной. Как же так? Великобритания – ведущая сила военной интервенции, 
вдохновитель и организатор кровавой Гражданской войны, контрреволюционных 
выступлений и заговоров – одной из первых капиталистических держав начинает 
искать пути замирения с Советской Россией, а затем и вовсе идет на ее полное 
признание? В очередной раз проявился тот «утонченный политический компромисс» 
Англии, о котором говорил нарком иностранных дел РСФСР Георгий Чичерин, 
прогнозировавший небезуспешный исход для нашей страны Генуэзской конференции 
1922 года.
 Безусловно, многое решал военный фактор – провал иностранной интервенции, 
полный крах походов Антанты, включая разгром Врангеля и неудачу выступления 
Польши. Однако, как представляется, в значительной мере это объясняется 
назревшим экономическим кризисом в самой Великобритании (и в Европе и мире в 
целом) и опасениями опоздать на потенциально богатый российский рынок. Можно 
назвать это коммерческим прагматизмом, а вернее – заботой о торгашеских 
интересах британского правящего класса. Нелишне вспомнить, что Англия до Первой 
мировой войны занимала второе место (после Германии) по экспортным и импортным 
операциям с Россией.
 Но конечно, не все было так просто. В политике Великобритании по отношению к 
нашей стране прослеживались две тенденции. Одна из них ассоциировалась с такими 
яростными противниками Советской России и СССР, как Уинстон Черчилль, в друзьях 
которого числились Борис Савинков и Сидней Рейли; Джордж Керзон, взявший себе в 
консультанты по русскому вопросу разведчика МИ-1с Пола Дюкса; Локер-Лампсон, 
заместитель министра иностранных дел, служивший незадолго до этого в армии 
Колчака, а теперь организатор целого ряда политических провокаций; лорд 
Ротермир, владелец гигантской газетной империи, крупнейшие издания которой 
(«Таймс», «Дейли телеграф», «Дейли мейл») обеспечивали пропагандистскую войну 
против нас. Лагерь патологических ненавистников нашей страны включал и 
множество других лиц.
 Вторую тенденцию, связанную с расчетами умеренных торгово-промышленных кругов, 
выражали Ллойд-Джордж и правые лидеры Лейбористской партии.
 Обе эти тенденции причудливо сплетались в единый антисоветский курс, чреватый 
экономической блокадой Советского государства, а при благоприятных 
обстоятельствах и новой интервенцией. Так, ловкий политик Ллойд-Джордж был 
настроен, по словам Черчилля, «вступить в соглашение с новой исторической силой,
 чтобы ее обезвредить». Ллойд-Джордж к этому времени отойдет от оголтелого 
антисоветского курса и под влиянием событий станет умеренным политическим 
деятелем.
 Изменилась и тактика британской разведки. От поддержки открыто выступавших 
против советской власти внутренних сил контрреволюции и организации заговоров 
они перешли к тайной разведывательно-подрывной деятельности внутри страны с 
использованием эмигрантских группировок, ставших теперь базой подрывной 
деятельности разведки. Вместе с тем стратегическая линия оставалась прежней – 
добиваться если не ликвидации, то ослабления Советского государства, держать 
его в изоляции, не допускать распространения его влияния.
 Руководитель военно-морской разведки Англии Реджинальд Холл, выступая перед 
сотрудниками разведки в конце Первой мировой войны, говорил: «Я хочу 
предупредить вас: какими бы трудными и ожесточенными ни были прошлые битвы, нам 
теперь придется иметь дело с более безжалостным врагом. Это – Советская Россия».
 Шефы британской разведки подчеркивали, – свидетельствует английский журналист 
Ф. Найтли в своей книге «Ким Филби – супершпион КГБ», – что нельзя сравнивать 
бывшего врага – Германию – с новым противником, «не признающим христианских 
заповедей»  [13] .
 Спецслужбы Великобритании делали все возможное, чтобы помешать нашей стране 
использовать мирную передышку для укрепления социалистического строя в 
интересах международной солидарности трудящихся всех стран. Знакомый почерк 
английской разведки присутствует во всем: в сфере отношений с нашей страной, 
где правители Великобритании считали целесообразным действовать методами и 
средствами тайной войны; в организации провокационных налетов на советские 
заграничные учреждения; в фабрикации фальшивок, с целью дискредитации нашей 
страны; в лживости средств массовой информации Великобритании. В оценке событий,
 происшедших между двумя мировыми войнами, нет надобности прибегать к почти 
беспроигрышному постулату древних римлян «кому выгодно?», достаточно обратиться 
к очевидным фактам.
 Вот некоторые из них:
  1921 год 
 В британских средствах массовой информации развязана разнузданная 
антисоветская кампания, пророчащая скорый крах Советской России. Материалы, 
обильно поступающие по каналам разведки, подбрасываются в прессу британским 
министерством иностранных дел. Разведка черпает эти материалы из 
белоэмигрантских источников. Информация в газеты поступает также из 
дешифровальной службы Великобритании, которой в то время удавалось 
расшифровывать некоторые не очень совершенные коды наших учреждений. При этом 
расшифрованные материалы иногда выдавались за «полученные нелегально из 
Советской России».
 «Черная пропаганда» раздувает антисоветский психоз: Керзон от имени Форин Офис 
сообщает о якобы имеющих место восстаниях в Петрограде и Москве, о бегстве 
Ленина, о белом флаге над Кремлем, о захвате Петрограда повстанцами. Так в 
Лондоне комментировали Кронштадтский мятеж.
 Активные действия английских разведчиков и военных в Средней Азии. Нападение 
на советские корабли в Черном море. Интриги и провокации британской дипломатии 
и разведки с целью сорвать соглашения Советской России с Турцией, Ираном, 
Афганистаном.
  1922 год 
 Подготовка террористических актов против делегации Советской России на 
Генуэзской конференции. По данным советских источников, специально для этого 
туда прибыли представители эмигрантских организаций, в том числе главный в то 
время террорист Савинков. Все это происходит на фоне разнузданной брани 
британской прессы в адрес предложенной нашей страной программы мира.
  1923 год 
 Публикация в газете лорда Ротермира «Таймс» грубой фальшивки – так называемого 
«Циркуляра Политбюро ЦК РКП(б)», послужившего своего рода прелюдией к «Письму 
Коминтерна», которое появится позже. В «Циркуляре» содержатся грубые измышления 
о «вмешательстве Советской России во внутренние дела Великобритании.
 «Ультиматум Керзона» – министра иностранных дел Англии. В нем широко 
используются инсинуации разведки по поводу якобы осуществляемой Советской 
Россией «антибританской пропаганды» в Индии, Иране, Афганистане. 
Провозглашается незаконное право британских траулеров вести промысел в' 
двенадцатимильной экономической зоне нашей страны в Баренцевом море. 
Выдвигается требование компенсации за осужденного участника шпионской группы 
Пола Дюкса – англичанина Дэвисона. Весь этот «Ультиматум» – не что иное, как 
неприкрытый шантаж, имеющий целью запугать нашу страну разрывом 
торгово-экономических отношений.
 В Лозанне (Швейцария) совершено злодейское убийство полномочного представителя 
РСФСР в Риме В.В. Воровского, главы советской делегации на Лозаннской 
конференции. План организации убийства, как считают советские источники, был 
разработан иностранными спецслужбами, которые и оплатили эту акцию. Исполнители 
преступления – белогвардейцы Конради и Полунин. Убийство Воровского произошло в 
обстановке ярой антисоветской кампании не только в Англии, но и в других 
странах Европы и активизации в связи с этим деятельности эмигрантских 
организаций. Все это неизбежно проявилось в травле советских делегаций в Гааге 
и Лозанне. Убийцы не понесли никакого наказания, хотя и были задержаны 
швейцарскими властями.
  1924 год 
 Публикация в газете «Дейли мейл», принадлежащей тому же Ротермиру, так 
называемого «Письма Коминтерна» («Письма Зиновьева»). Очередная фальшивка о 
«коммунистическом заговоре» в Англии, якобы раскрытом Скотленд-Ярдом. В газету 
оно было передано тем же Форин Офис, а туда «поступило из Берлина». Полностью 
доказано, что «Письмо Зиновьева», якобы содержащее инструкции Коминтерна 
английской компартии по свержению правительства Великобритании, специально 
сфабриковано и распространено по каналам британской прессы в целях подготовки 
условий для разрыва политических и торговых отношений между двумя странами.
  1926 год 
 Публикация «Белой книги» министерства иностранных дел Великобритании о 
«документах», будто бы обнаруженных при обыске в помещениях английской 
компартии и «свидетельствующих» о «вмешательстве» Советского Союза во 
внутренние дела Великобритании. И снова – инсинуации на эту тему в газетах 
лорда Ротермира «Дейли телеграф» и «Дейли мейл».
  1927 год 
 Организация провокационного нападения на полпредство СССР в Лондоне.
 Погром в полпредстве Советского Союза в Пекине, учиненный спецслужбами 
генерала-диктатора Чжан Цзолина. Организован по подсказке, а если точнее – по 
прямому указанию посла Великобритании в Пекине Майлза Лампсона. В нападении на 
советское полпредство участвовали находившиеся в Китае английские 
военнослужащие. Обыскам подверглись также помещения КВЖД, Дальневосточного 
банка, служебное здание военного атташе и квартиры ряда дипломатов. Нападавшие 
захватили некоторые документы советской военной разведки о ее операциях в Китае,
 однако этого оказалось совершенно недостаточно для организаторов этой 
политической провокации. Поэтому были сфабрикованы материалы, якобы захваченные 
в Пекине, о советских «акциях» против Англии, которые и составили основу 
очередной «Белой книги» МИД Великобритании под броскими названиями «Документы 
Коминтерна» и «Документы Советского правительства». На основе этих материалов 
Форин Офис подготовил ноты, направленные СССР. События в Пекине явились, таким 
образом, генеральной репетицией того, что вскоре произойдет в Лондоне, 
отчетливо продемонстрировали «английский след»!
 По распоряжению министра внутренних дел Джойнсона Хикса (с санкции 
премьер-министра Стенли Болдуина и министра иностранных дел Остина Чемберлена) 
совершено нападение на торговое представительство СССР и англо-советское 
акционерное общество в Лондоне – АРКОС. Предлог – типично «полицейский»: поиски 
секретного документа, якобы похищенного из военного министерства Великобритании.
 Сценарий нападения и обыска был тщательно разработан в британских спецслужбах, 
к вторжению привлечены значительные силы: крупный отряд полиции, сотрудники 
контрразведки, переводчики – русские белогвардейцы. Всего до 200 человек, 
обученных и натренированных специально для провокации. И хотя замысел полностью 
провалился и никаких свидетельств якобы готовящегося Советским Союзом свержения 
существующего в Англии строя обнаружено не было, «Таймс» снова поспешила с 
«сенсационными разоблачениями». Сам Хикс горько сетовал на «неуспех операции», 
но провокация сделала свое дело – консервативное правительство Болдуина привело 
Великобританию к разрыву дипломатических отношений с СССР. Болдуин, Чемберлен, 
Хикс без устали произносили в парламенте гневные филиппики  [14] в адрес 
Советского Союза, зачитывали телеграммы советских учреждений в Лондоне, 
перехваченные «дешифровальной службой», представляя их как «документы, 
захваченные в АРКОСе».
 Налеты в Пекине и Лондоне отозвались выстрелами в Варшаве: было совершено еще 
одно злодейское убийство советского представителя – полпреда СССР в Польше П. 
Войкова. По данным советских источников, убийца – белогвардеец Коверда – был 
связан с английской разведкой, состоял у нее на содержании.
 В результате Первой мировой войны, военной интервенции Антанты и Гражданской 
войны народное хозяйство нашей страны было фактически полностью разрушено. 
Промышленность и транспорт не работали. Хаос и разрушение сопровождались 
массовым исходом из Советской России – эмиграция затронула не только людей 
откровенно враждебных к советской власти, участвовавших в вооруженной борьбе с 
нею, но и нейтральные слои населения – квалифицированных служащих, 
представителей научной и творческой интеллигенции. Эмиграция пополнила ряды 
зарубежных антисоветских организаций и оказалась благодарной средой для 
происков иностранных спецслужб, в том числе для английской разведки.
 Британские правящие круги в союзе с другими противниками Советской России—СССР 
стремились, как известно, сорвать укрепление ее экономического и военного 
потенциала, не допустить появления на мировой арене новой 
социально-экономической системы. Между тем происходившие в нашей стране 
внутриполитические процессы объективно были им на руку. После введения нэпа, 
смерти В.И. Ленина, вынужденных мер советского правительства по выводу страны 
из тяжелейшего экономического кризиса оппозиция в СССР активизировалась. 
Неизбежно последовали и ответные меры партийно-государственного аппарата СССР, 
группировавшегося вокруг И.В. Сталина, направленные на ослабление оппозиции и в 
конечном счете ее устранение. В конце 20-х – начале 30-х годов борьба с 
оппозицией стала принимать форму судебных преследований, вылившихся, в 
частности, в процессы над Промпартией, «Союзным бюро меньшевиков», по так 
называемому делу «Метро-Виккерс»  [15] .
 В нашей стране и на Западе, в том числе в Великобритании, существуют весьма 
разные, подчас полярные, точки зрения на эти процессы и события, им 
предшествовавшие.
 На основании материалов судебного процесса 1933 года действия Промпартии и 
находившихся в СССР представителей компании «Метро-Виккерс» были 
квалифицированы как акции подпольной организации, связанной с английской 
разведкой. Великобритания, как заинтересованная сторона, естественно, 
стремилась представить эти судебные процессы как произвол ОГПУ. Английская 
пресса подняла шумиху по поводу ужасных условий, в которых содержатся 
заключенные в советской тюрьме. И это притом, что приговоры суда по «делу 
Метро-Виккерс» были достаточно мягкими: один из шести арестованных английских 
инженеров был оправдан, трое были приговорены к выдворению из страны, двое – к 
двум и трем годам тюремного заключения, замененного вскоре высылкой из СССР. На 
суде некоторые из них признали предъявленные им обвинения, а после выдворения 
из Советского Союза заявляли, что с ними обращались «корректно».
 Что касается «дела Промпартии», то у наших современных исследователей истории 
советских спецслужб нет единого мнения по поводу виновности или невиновности 
осужденных. Одни указывают на связи Промпартии с «Торгпромом» – организацией 
крупных русских капиталистов-эмигрантов, которая финансировала Промпартию, и, 
несмотря на недавнюю реабилитацию осужденных членов Промпартии, считают их 
причастными к шпионским акциям. Другие подчеркивают юридическую некорректность 
расследования «дела Промпартии», полагают, что все материалы дела сфабрикованы. 
Споры на эту тему продолжаются, и в них отражаются нынешние противоречивые 
оценки того исторического периода в жизни Советского Союза и в мире.
 На мой взгляд, объяснять возникновение дел Промпартии и «Метро-Виккерс» только 
лишь стремлением Сталина к укреплению личной власти, его якобы 
гипертрофированной шпиономанией или «произволом ОГПУ» – необоснованно и, прямо 
скажем, примитивно. Нельзя забывать, что 20-е годы и начало 30-х годов были 
драматическим периодом в отношениях между СССР и Великобританией; 
межгосударственные отношения наших стран, восстановленные в 1924 году, 
неоднократно балансировали на грани разрыва, который в конце концов и произошел 
в 1927—1929 годах. Уже в то время Великобритания при содействии других стран 
Запада сколачивала – и небезуспешно – систему блоков и союзов против СССР. 
Угроза войны и контрреволюционных выступлений в нашей стране вовсе не была 
призрачной.
 В первые годы после провала интервенции Антанты и завершения Гражданской войны 
британская разведка лишилась значительной части своей агентуры, которая была 
либо обезврежена органами ВЧК—ОГПУ, либо бежала за границу. Дипломатические 
отношения между нашими странами были, как известно, прерваны на долгие годы, и 
в результате британская разведка потеряла возможность использовать официальные 
представительства для ведения агентурной работы. Однако это отнюдь не означало 
полного свертывания разведывательной деятельности Великобритании против 
Советской республики—СССР. Возможности ее осуществления английские спецслужбы 
искали в основном за рубежом, в многочисленных эмигрантских организациях, а 
также через предприятия и фирмы, которые работали на советском рынке.
 По данным британских источников, резидентура Интеллидженс сервис в английском 
посольстве в Москве в 30-х годах только формировалась и была крайне 
малочисленной – всего один оперработник и секретарша. Собственно говоря, 
таковой она оставалась еще в течение нескольких лет. В 30-х годах в Москве 
находился один из старейших сотрудников разведки – Гарольд Гибсон. Однако, 
несмотря на малочисленность и жесткий контроль со стороны советских органов 
государственной безопасности, Интеллидженс сервис не прекращала попыток создать 
в СССР свою агентурную сеть. Организовать эффективную агентурную работу, 
впрочем, так и не удалось. Значительную, если не решающую, роль в этом сыграли 
взаимодействие между советской разведкой и контрразведкой, помощь, которую 
оказали нашей стране источники нашей разведки, внедренные в МИ-6 и МИ-5.
 Уже многие годы спустя после описываемых событий органы государственной 
безопасности СССР получили достоверную информацию об агентурной сети Сикрет 
интеллидженс сервис, используемой против нашей страны. Списки агентуры включали 
и тех, кто был завербован еще в дореволюционное время, и тех, кто совершал 
поездки в Советский Союз (после Второй мировой войны их будут называть в СИС 
«легальными путешественниками»), и тех, кто по терминологии английской разведки 
именуется «агентами на месте». То есть советские граждане, проживавшие в СССР и 
занимавшие более или менее видное положение в государственном аппарате, в 
промышленности, в науке и так далее. Были среди них и «мертвые души» – плод 
фантазии СИС, были разоблаченные советской контрразведкой опасные шпионы, были 
и действовавшие агенты…
 К сожалению, серьезные извращения в деятельности органов госбезопасности СССР 
во второй половине 30-х годов и в некоторые последующие периоды нанесли немалый 
вред самому нашему государству, дали повод нашим противникам на Западе огульно 
чернить действия советской разведки и контрразведки, обвинять их в грубом 
нарушении законности. Такой подход к спецслужбам СССР и Российской Федерации 
проявляют некоторые наши ангажированные политики и журналисты. Вполне по логике 
вещей разведывательно-подрывная деятельность спецслужб Запада против нашей 
страны подчас подается как проявление благородного рыцарства. История 
противоборства спецслужб Советского Союза и его противников часто 
переиначивается в угоду бесцеремонному неприятию всего того, что 
характеризовало жизнь страны в советский период.




 ИНТЕЛЛИДЖЕНС СЕРВИС И МЮНХЕН


  Премьер Невилл Чемберлен привез из Мюнхена «клочок бумаги». Клайвденская 
клика – «пятая колонна» Великобритании. Тревожная информация разведки. 
Оппозиция в Англии мюнхенскому сговору. «Кембриджская пятерка» 
 В этот осенний день 1938 года в Кройдонском аэропорту Лондона озабоченные 
англичане ожидали премьер-министра страны Невилла Чемберлена. Премьер, 
показывая встречавшим лист бумаги, с апломбом произнес: «Я привез вам мир. 
Народы Великобритании и Германии никогда не будут воевать друг с другом». Толпа 
ответила на это заявление Чемберлена о мюнхенском соглашении Англии и Франции с 
Германией и Италией восторженным одобрительным гулом. Гитлеровский министр 
иностранных дел Риббентроп впоследствии цинично назовет эту декларацию четырех 
держав «клочком бумаги».
 Мюнхенский сговор Великобритании и Франции с гитлеровской Германией и 
муссолиниевской Италией открыл шлагбаум Второй мировой войне, принесшей 
неисчислимые беды всему человечеству, но первыми испили горькую чашу войны сами 
же «умиротворители». Мюнхен стал синонимом британской политики «умиротворения». 
Он стал олицетворением коварной политики правящих кругов Лондона. Наивно 
полагать, что британцы со своей хваленой репутацией мастеров анализа и 
прогнозирования не понимали огромной опасности, таившейся в возрождении 
германского милитаризма, для самой Великобритании. В результате они оказались в 
плену преступной иллюзии успеха своей двойной игры. Немцы развязали войну 
против Англии и ее союзников, бомбы «Люфтваффе» посыпались на Лондон. Уинстон 
Черчилль в присущей ему афористичной манере так прокомментировал сложившуюся 
ситуацию: «Великобритания и Франция должны были выбирать между войной и позором.
 Они выбрали позор и получили войну».
 Закономерны вопросы: не свидетельствуют ли события кануна Второй мировой войны 
о неэффективности британских спецслужб? Как разведка и дипломатия могли не 
заметить интенсивной милитаризации стран «оси»? Неужели же не было известно о 
их конкретных военно-политических действиях по ликвидации Версальской системы?
 Советские источники и ныне рассекреченные архивы Великобритании (о чем 
подробно сообщает Ф. Волков в своей книге «Тайны Уайтхолла и Даунинг-стрит») 
позволяют понять мотивы, побудившие правителей Лондона пойти на сговор с 
Мюнхеном.
 Личность Адольфа Гитлера, как лидера нацистской партии, привлекала внимание 
английской разведки еще со времен «пивного путча» и публикации «Майн кампф» – 
идейного манифеста фашизма. Интеллидженс сервис приступила к пристальному 
изучению личности германского фюрера после того, как престарелый 
генерал-президент Германии Гинденбург назначил его канцлером страны в 1933 году.
 На основе полученной из разных источников информации был составлен 
«психологический портрет» Гитлера. В разведке считали его опасным, коварным, 
непредсказуемым противником, вынашиваемым планы развязывания военных конфликтов,
 сокрушения Британской империи и установления в мире гегемонии фашизма. 
Аналитики СИС пришли к выводу, что Гитлер – зловещая, маниакальная фигура, 
одержимая страстью к господству Германии. Некоторые руководители и сотрудники 
разведки восхищались энергичными действиями Гитлера и нацистов по наведению 
порядка в Германии, его ярым антикоммунизмом, тем более что официальная позиция 
правящих кругов страны внешне оставалась вполне лояльной, – они рассчитывали 
использовать нацистскую Германию в качестве бастиона на случай войны с 
Советским Союзом. Приятно ласкали слух заявления фюрера «великой Германии» о 
принадлежности англосаксов к нордической расе. Не оставляли без внимания и 
высочайшие его похвалы по поводу колониальной политики англичан.
 В ходе войны в СИС и в созданной по инициативе Черчилля военно-диверсионной 
организации (Управление специальных операций) разрабатывались планы физического 
уничтожения Гитлера и других нацистских бонз, оказывалась поддержка 
оппозиционным силам, готовившим свержение фашистского режима и ликвидацию 
фюрера Германии. Но это случится позднее, когда Англия испытает позор Дюнкерка, 
ужас варварских бомбардировок своих городов, блокаду торговых коммуникаций 
немецкими подводными лодками.
 По многочисленным документальным свидетельствам, британские спецслужбы, 
начиная с конца 20-х годов, располагали информацией о грубых нарушениях 
Германией статей Версальского договора, ограничивающих немецкий военный 
потенциал и возможности его развития. СИС и военная разведка неоднократно 
информировали об этом высшее руководство страны.
 В 1935 году в Германии был демонстративно принят закон о всеобщей воинской 
повинности, сняты другие ограничения, касающиеся укрепления вооруженных сил. К 
концу 1936 года Германия довела численность регулярной армии до 700 тысяч 
человек, имела на вооружении 1500 танков и 4500 боевых самолетов. Было 
оборудовано для военных целей свыше 400 аэродромов, проложены стратегические 
автострады к границам Франции, Бельгии, Голландии, возведены укрепления на 
западной границе. Шло интенсивное строительство военно-морского, в том числе 
подводного, флота. Уже в 1935– 1936 годах Германия в двадцать пять—тридцать раз 
превысила установленную Версальскими соглашениями численность военных 
формирований! Доклады разведки по этим вопросам выражали озабоченность и 
тревогу.
 Однако наряду с вышеизложенными, как бы скрытыми действиями предпринимались и 
вполне явные, видимые невооруженным глазом не только для разведки и посольств 
Великобритании в странах «оси». Ситуация усугубилась с «восстановлением 
суверенитета» Германии над Сааром, находившимся официально под управлением Лиги 
Наций, и произвольным прекращением нацистами демилитаризации Рейнской области, 
не встретившим никакого сопротивления со стороны участников Версальского 
договора.
 Очередной этап процесса «умиротворения» – постыдная политика нейтралитета в 
ходе Гражданской войны в Испании, а по существу – завуалированная поддержка 
франкистского режима. Вехи позорного процесса (если не следовать строгой 
исторической хронологии) – японское вторжение в Китай и проба сил Страны 
восходящего солнца с Советским Союзом на Дальнем Востоке; оккупация Италией 
Абиссинии (Эфиопии) и Албании; санкционированный Великобританией и Францией 
аншлюс Германией Австрии; захват ею литовского Мемеля (Клайпеды). Апофеозом 
предательства стала Чехословакия, отданная на заклание Германии, капитуляция в 
Мюнхене.
 Сикрет интеллидженс сервис и военная разведка, как и положено спецслужбам, 
вели тщательное наблюдение за обстановкой в Германии, за ее военными 
приготовлениями. Важнейшая информация о состоянии ее вооруженных сил, о 
немецких военных планах поступала из «Правительственной школы кодов и шифров» в 
Блетчли-парке.
 Она дополняла данные агентурной сети СИС в самой Германии и в странах – ее 
союзниках и сателлитах. В 1940 году специалистам из Блетчли-парка удалось 
раскрыть коды «Люфтваффе», а позже – коды вермахта, используемые в шифровальных 
машинах «Энигма». Эта операция дешифровальной службы, труд и талант английских 
криптографов заслуживают самой высокой оценки. Раскрытие немецких кодов 
существенно расширило возможности спецслужб Великобритании в добывании особо 
секретных материалов третьего рейха.
 Следует по достоинству оценить решение руководства Великобритании во время 
войны – информировать советское военное командование по существу некоторых 
расшифрованных материалов, касавшихся операций немцев на восточном фронте. 
Англичане скрывали источник информации, выдавая дешифровки за «агентурные 
сообщения».
 И все-таки невольно возникают недоуменные вопросы. В частности, как могли 
остаться незамеченными военные приготовления немцев к широкомасштабным 
операциям на Западном фронте? Как Германии удалось скрыть от глаз разведки 
подготовку нападения на Бельгию, Голландию, Норвегию и другие европейские 
страны? Предположительных ответов может быть несколько. Можно допустить, что 
информация из «сверхсекретного источника», каким являлась дешифровка немецких 
материалов, удерживалась от реализации по соображениям конспирации. В практике 
высшего руководства Великобритании, как известно, такое случалось. Это – 
во-первых. Во-вторых, информация для реализации обрабатывалась так, что 
пропадали отдельные важные элементы или она вообще становилась загадочной и 
неопределенной. Ну, например: «Наш источник сообщает, что некоторые армейские 
соединения Германии получили приказ передислоцироваться из районов, где они 
находятся сейчас, в другие районы». Я несколько утрирую, возможно, но кое-какие 
материалы дешифровальной службы подчас принимали подобный расплывчатый вид, 
затруднявший принятие решений. И наконец, в-третьих, получатели информации 
проявляли неспособность ее эффективно использовать. Интеллидженс сервис делала 
серьезную ставку на оппозиционные настроения в Германии, особенно в ее 
вооруженных силах, где уже с середины 30-х годов ощущалось массовое 
недовольство Гитлером и нацистской верхушкой. По имеющимся данным, в канун 
мюнхенского сговора был подготовлен план «генеральского» переворота, в котором 
участвовали генералы Бек, Гальдер (заменивший последнего на посту начальника 
генерального штаба вермахта), Штюльпнагель, Гепнер, Вицлебен, а также глава 
берлинской полиции Гельдорф и его заместитель Шуленбург. В числе руководителей 
заговора был заместитель Канариса в абвере – военной разведке – Ганс Остер. 
Участники заговора поддерживали контакт с Интеллидженс сервис через сотрудника 
абвера Гизевиуса и германских дипломатов Клейста и Кордта. Многие участники 
этого заговора составят ядро нового выступления против Гитлера и руководства 
рейха в августе 1944 года. Как известно, оно будет жестоко подавлено, и 
большинство его участников и те, кто считался причастным к организации 
переворота, подвергнутся репрессиям. Будет казнен и начальник абвера адмирал 
Канарис. Спустя несколько лет после окончания Второй мировой войны западная 
пропаганда запустит версию о том, что Канарис являлся агентом английской 
разведки. Адмирал действительно знал о планах заговорщиков и в 1938-м и в 1944 
годах и сочувствовал оппозиции. Однако, по всей вероятности, английским агентом 
он не был. Как же возникла легенда о «могуществе» СИС?
 Эта легенда была тесно связана с тем, что генеральный директор СИС Стюарт 
Мензис не дал санкцию на реализацию плана физического уничтожения руководителя 
абвера, который должна была осуществить специальная диверсионная группа 
английской разведки. Такое решение Мензиса некоторые исследователи деятельности 
британских спецслужб объясняют вовсе не заботой руководства Интеллидженс сервис 
о личности адмирала Канариса, а сложными расчетами Мензиса и его помощников, 
считавших нежелательным подобной акцией мешать успешному ходу оперативных 
мероприятий английской разведки. Дело в том, что в годы Второй мировой войны 
англичанам удалось захватить и перевербовать нескольких заброшенных абвером в 
Англию немецких агентов и через них завязать с германской разведкой так 
называемые радиоигры. В этих оперативных комбинациях Интеллидженс сервис агенты 
абвера фактически выполняли указания английской разведки, которая снабжала 
немцев оперативной дезинформацией. Операции СИС по обману абвера продолжались 
на протяжении всей войны и были весьма полезны англичанам. Руководство 
Интеллидженс сервис действовало осторожно, чтобы не срывать удачно 
развивающихся комбинаций. Тем более, что хитрый Канарис и его служба 
разработали для некоторых заброшенных агентов специальные задания проникнуть в 
английскую разведку и сообщить в Лондоне, что в самой Германии, в том числе в 
руководстве абвера, есть «друзья Великобритании».
 План заговора 1938 года предусматривал арест Гитлера и других главарей 
третьего рейха в случае обострения ситуации вокруг Чехословакии, способной 
спровоцировать европейскую войну. Детали военного путча обсуждал прибывший 
специально для этого в Лондон эмиссар заговорщиков Эвальд Клейст с Черчиллем и 
заместителем министра иностранных дел Ванситтартом. О переговорах был 
информировал премьер-министр Невилл Чемберлен. Он-то, по существу, и сорвал 
попытку переворота своей поспешной поездкой на поклон к Гитлеру в Берхтесгаден, 
решившей в конечном счете проблему Чехословакии. Краткий период «умиротворения» 
нарушил планы заговорщиков, позволив Гитлеру под победные звуки фанфар 
выступить в качестве бескровного победителя.
 Необходимо отметить, что Чемберлен располагал информацией разведки о 
широкомасштабной милитаризации Германии, но вместе с тем и о ее недостаточной 
готовности к боевым действиям против сильных соперников и тем более к войне на 
два фронта, а также о наличии в высшем военном руководстве оппозиции режиму 
Гитлера. Между тем Форин Офис, прогнозируя последующие вслед за аншлюсом 
Австрии притязания Германии на ряд районов Чехословакии, на бельгийские области 
Эйпен и Мальмеди, литовский Мемель, датский Шлезвиг и польский Данциг, а также 
на отнятые у нее колонии, продолжал выдавать капитулянтские рекомендации. В 
изящных дипломатических выражениях Чемберлену рекомендовалось стремиться ценой 
возможных уступок к «широкому англо-германскому соглашению», которое фактически 
развязывало Германии руки для действий на Востоке. «Мюнхенцы» Великобритании с 
готовностью уступали Германии свою союзницу – Чехословакию, не возражали против 
пересмотра границ в Европе, стремясь ценой таких уступок сохранить свои колонии,
 а главное – направить агрессию Германии на Советский Союз. Патологическая 
ненависть Гитлера к СССР и коммунизму, его антибольшевистская риторика радовали 
британских стратегов, одновременно убаюкивая их бдительность. И впрямь нетрудно 
обмануть того, кто «сам обманываться рад»!
 «Мюнхенцев» подталкивала к предательству интересов Великобритании 
существовавшая в стране сильная «пятая колонна», то есть широкая и хорошо 
организованная группа лиц из влиятельных кругов страны, стоявшая за 
сотрудничество и дружбу с фашистской Германией.
 Ее ядро составляла так называемая клайвденская группа, часто именуемая 
клайвденской кликой.
 Почву для «пятой колонны» подготовила и взрыхлила долгосрочная политика 
правящих кругов Великобритании по отношению к первому в мире социалистическому 
государству. Уже в 20-х годах в английской политике отчетливо проявился курс на 
сотрудничество с побежденной Германией с целью использования ее в качестве 
бастиона против Советского Союза и привлечения к «крестовому походу» на нашу 
страну. Клайвденская группа, «Британский Союз фашистов» Освальда Мосли – 
порождение этой политики.
 «Мюнхенцы», сторонники «умиротворения» Германии, были в обеих ведущих партиях 
– Консервативной и Лейбористской. Многие политики, военные представители 
деловых кругов, владельцы газет открыто поддерживали «решительные» действия 
Гитлера по подавлению коммунистов и социалистов Германии. Многие люди просто 
испытывали страх перед нацизмом. Даже когда уже разразилась война, большинство 
членов парламента призывало к примирению с агрессором. Будущий министр 
иностранных дел в военном кабинете Черчилля Антони Иден, может быть лучше 
многих других консервативных политиков понимавший исходящую от Германии 
опасность для Англии, еще в 1936 году выражал готовность «пойти на жертвы, 
вплоть до серьезных уступок в возвращении ей колоний».
 Теснейшие связи с клайвденской кликой поддерживали премьер-министр Невилл 
Чемберлен – один из злейших врагов Советского Союза, а также министр финансов 
Джон Саймон, руководитель Форин Офис лорд Галифакс, его заместитель Роберт 
Ванситтарт, осуществлявший контакт с Сикрет интеллидженс сервис, номинально 
входившей в состав министерства иностранных дел. Под сильным влиянием 
клайвденской группы находились ближайший советник премьера Хорас Вильсон – 
«серый кардинал» Чемберлена, министр авиации лорд Суинтон. Клайвденская группа 
названа так по имени поместья богатой американки Нэнси Астор в местечке 
Клайвден, которое превратилось в политический центр «твердолобых» консерваторов 
– наиболее реакционных политиков, финансистов и промышленников, редакторов 
газет. Участниками «интимных посиделок» в имении Нэнси Астор были также многие 
члены кабинета бывшего премьер-министра Болдуина – Уилфор Эшли, маркиз 
Лондондерри, Рэб Батлер, лорд Редесдейл, известный историк генерал Фуллер, 
посол в Вашингтоне маркиз Лотианский. Там бывали заместитель министра 
иностранных дел Александр Кадоган, английский посол в Берлине Невилл Гендерсон, 
редактор газет «Таймс» и «Обсервер» Дайсон Гарвин, отставной дипломат и министр 
Сэмюэль Хор, многие другие прогермански настроенные политические деятели и 
представители деловых кругов Великобритании. Завсегдатаи Клайвдена – такие 
одиозные личности, как бывший руководитель военно-морской разведки адмирал 
Бэрри Домвил (в 1939 году он будет подвергнут превентивному аресту, как лицо, 
представляющее угрозу для безопасности страны) и герцог Виндзорский, 
прикомандированный в самом начале войны к англо-французскому военному 
командованию и заподозренный в контактах с немецкой разведкой. Рупором 
клайвденской группы, источником утечки информации о капитулянтской политике 
Лондона служила вся пресса лорда Ротермира, в частности газета «Таймс».
 В салон леди Астор часто наведывался посол Германии в Великобритании Иоахим 
Риббентроп. Это обстоятельство, а также постоянные визиты «мюнхенцев» и членов 
клайвденской клики в Берлин способствовали осведомленности германского 
руководства относительно позиции Уайтхолла по вопросам европейской безопасности.
 В то же время Гитлер все больше убеждался в податливости британских политиков, 
в их ослеплении антикоммунизмом и антисоветизмом, в нежелании идти на военный 
конфликт с Германией.
 Далеко не случайным и отнюдь не обусловленным «умопомрачением» Гесса, как это 
пытались представить в Берлине, был драматический перелет заместителя Гитлера 
по нацистской партии, человека номер 2 в Германии, в Шотландию в мае 1941 года. 
То есть перед самым нападением фашистской Германии на Советский Союз. Теперь 
известно, что Гесс пытался установить контакт с прогерманскими кругами 
Великобритании, с клайвденской группой в расчете на сепаратный мир с Англией и 
создание единого фронта против нашей страны. По распоряжению Черчилля Гесс был 
изолирован от клайвденской группы, эмиссары которой стремились наладить с ним 
связь, и даже от Сикрет интеллидженс сервис!
 Эпизод с Рудольфом Гессом еще долго будет предметом особого внимания и в 
Лондоне, и в Берлине, и в Москве. Хотя и по разным причинам. Британская 
дипломатия, приобретя в лице Советского Союза союзника в войне с нацистской 
Германией, станет убеждать руководство нашей страны, что Гесс прилетел в Англию 
не для того, чтобы добиваться заключения сепаратного мира с Гитлером. 
Вынужденные в конце концов предать Гесса наряду с другими германскими военными 
преступниками Международному суду в Нюрнберге, англичане и до начала суда, и 
уже в ходе заседаний трибунала осторожно зондировали советских представителей 
на предмет возможности внесудебной расправы с главарями рейха. Почему в 
правящих кругах Великобритании кое-кто не одобрял открытого судебного процесса? 
Не потому ли, что в Нюрнберге могли всплыть неприглядные факты мюнхенского 
предательства? Почему, наконец, в Англии с таким упорством прячут от огласки 
протоколы допросов Гесса? И еще. Лондон, даже когда война стучалась, что 
называется, в дверь, не оставлял планов договориться с Гитлером. Впрочем, 
попытки договориться с Германией продолжались и в ходе Второй мировой войны.
 Мюнхен прочно вошел в историю как символ предательства и вероломства. Он 
останется в памяти людей как мощнейший стимулятор агрессии. Вытравить это 
понятие из сознания невозможно, какими бы миротворческими мотивами ни 
прикрывали политики свои действия, как бы ни старались их услужливые оруженосцы 
объяснять возникновение Второй мировой войны иными факторами, связанными, 
дескать, главным образом с действиями СССР.
 Тема Мюнхена на Западе сегодня непопулярна. Для политиков Великобритании, как 
ее творцов, для тех, кто решительно с ней не порвал, она особенно неудобна. Эта 
тема неудобна и кое-кому в нашей стране, кто, провозглашая себя миротворцем, на 
деле исповедует стратегию и тактику предательства своих друзей и союзников. 
Мюнхен 1938 года не может не вызывать определенных ассоциаций, например, в 
отношении политики «умиротворения» НАТО, развязавшей агрессивную (и пока 
безопасную для себя!) войну против Югославии. Политическая слепота и трусливое 
вероломство консервативного кабинета Чемберлена неоспоримы. Но не менее 
вероломны и чреваты серьезнейшими политическими последствиями действия 
нынешнего лейбористского правительства Энтони Блэра.
 Ассоциации, однако, на этом не заканчиваются. Мюнхен – выразительное 
свидетельство того, как политическое руководство Великобритании в угоду своим 
расчетам пренебрегло информацией спецслужб.
 Кому-то может показаться, что стремление Чемберлена отвести посредством 
мюнхенской сделки угрозу от Англии чем-то сродни усилиям руководства СССР 
отодвинуть угрозу нападения Германии на нашу страну. По моему убеждению, нет 
ничего иллюзорнее внешнего подобия. Советскому Союзу нужно было выиграть время 
для того, чтобы лучше подготовиться к неминуемой агрессии Германии и других 
стран «оси» против нашей страны. Со стороны СССР предпринимались усилия к тому, 
чтобы побудить Англию и Францию заключить военный союз против фашистского блока,
 установить систему коллективной безопасности в Европе, отодвинуть свои 
западные границы. Советской Союз не ограничивался увещеваниями, а, как в случае 
с Японией, решительными ударами по японским милитаристам на Халхин-Голе остудил 
пыл одного из членов «оси». Не говоря уж о том, что Советский Союз не 
натравливал Германию на какую-либо другую страну.
 И все же, как ни прискорбно это сознавать, недооценка руководством Советского 
Союза разведывательной информации тоже имела место. К сожалению, это же 
произойдет и в более позднее время – в конце 80-х годов.
 Мюнхенская политика коварного потворства фашизму и агрессии вызвала широкий 
протест в самой Великобритании. Как неприятие деятельности властей, как 
проявление истинной заботы о судьбах мира и безопасности следует рассматривать 
протестные выступления интеллигенции и тред-юнионов. Некоторые представители 
интеллигенции, в том числе выходцы из аристократических кругов, сделали свой 
выбор. Видя в СССР единственную реальную силу, способную противостоять фашизму, 
они приняли решение о негласном сотрудничестве с советской разведкой.
 О «кембриджской пятерке» сегодня знает весь мир. Четверо из них – Адриан 
Рассел (Ким) Филби, Гай Берджесс, Энтони Блант и Джон Кэрнкросс – проникли в 
Сикрет интеллидженс сервис, МИ-5, дешифровальную службу Джи-Си-Эйч-Кью. Дональд 
Маклин и Гай Берджесс работали некоторое время в министерстве иностранных дел, 
занимая там ответственные посты. Эта «великолепная пятерка» и другие советские 
разведчики, работавшие в Великобритании, увековечили свои имена подвигами в 
нелегких боях на фронтах тайной войны.
 «Кембриджская пятерка» стала по разным причинам героями многочисленных 
публицистических работ, изданных за рубежом и в нашей стране. Мне довелось 
многие годы, уже когда Ким Филби жил в Москве, общаться с ним и в полной мере 
ощутить его талант и обаяние. Об этом еще пойдет речь впереди.
 Итак, Мюнхен стал фактом истории. Политологи, склонные к сослагательному 
наклонению, и современные Нострадамусы могут гадать, что бы произошло, если бы 
Чемберлен и Даладье не заключили мюнхенскую сделку, а остались верными своему 
статусу гарантов Чехословакии. Ясно, однако, одно: вместо совместного со 
странами «оси» «крестового похода» на СССР, Англии и Франции пришлось самим 
вступить в схватку с ними. За «странной войной», а затем – разгромом Франции и 
захватом Германией почти всей Западной Европы последовала отчаянная борьба 
Великобритании за выживание без надежд создать общий с Гитлером фронт против 
Советского Союза. Она вернется к жесткому противоборству с СССР. Сикрет 
интеллидженс сервис и другие спецслужбы Великобритании, впрочем, ввяжутся в 
ожесточенную схватку со своим старым противником еще до того, как Вторая 
мировая война завершится. Развернется небывалая по своему размаху тайная война 
разведки и контрразведки, когда, по выражению Уинстона Черчилля, «рухнула 
удерживавшаяся в течение всей войны великая коалиция, сломавшая хребет странам 
„оси“.




 ПОСЛЕДСТВИЯ МЮНХЕНСКОГО СГОВОРА


  Кто ответит за грехи правителей? Интеллидженс сервис организует фронт тайной 
войны в Европе. Поражения и победы 
 Вторая мировая война, в которую были вовлечены семьдесят два государства, 
захлестнула мир подобно вселенскому потопу. Запущенная в Советский Союз 
позорная мюнхенская сделка бумерангом вернулась к самим метателям этого 
коварного и опасного оружия. Грехи политиков оплатили своей жизнью миллионы 
людей. Многие тысячи сражались и гибли на фронтах тайной войны. Интеллидженс 
сервис, как и другие Секретные службы Великобритании, оказались в самой гуще 
событий мировой войны. Были тяжелые потери, были и серьезные удачи. О некоторых 
из них уже говорилось выше, о других – рассказ впереди.
 Война еще раз показала блестящую способность Интеллидженс сервис использовать 
возможности своих вольных или невольных союзников. Впрочем, это умение 
проявлялось и до войны, и после нее. А в годы Второй мировой войны в Лондоне 
оказались многие представители разведслужб ряда европейских стран, которым 
разными путями удалось добраться до Англии. Это были разведчики из Чехословакии,
 Польши, Франции, Бельгии, Голландии, Норвегии и других оккупированных немцами 
государств. Спецслужбы этих стран, понеся огромные потери, все же сохранили 
некоторые силы, в том числе часть агентуры в стане противника.
 Известно немало разведывательных операций СИС, в которых принимали участие 
разведчики и агенты из спецслужб порабощенных Германией стран. Это, в частности,
 организация вооруженной борьбы с оккупантами отрядов Сопротивления во Франции, 
Бельгии, Голландии, Польше, смелые рейды разведывательно-диверсионных групп в 
Чехословакию и Норвегию, создание и функционирование разветвленной агентурной 
сети на занятых гитлеровцами территориях Западной Европы. От агентов поступало 
много разведывательной информации, которая была совершенно необходима, в 
частности для определения сроков открытия второго фронта и планирования боевых 
действий союзников на Западе.
 Бойцы невидимого фронта самоотверженно сражались с оккупантами, и жертвы в их 
рядах были огромны. Не в последнюю очередь они объяснялись просчетами 
Интеллидженс сервис. Так, гитлеровской контрразведке удалось захватить 
несколько заброшенных в Голландию агентов и заставить их поддерживать связь с 
Лондоном. На этой основе немцы повели с английской разведкой оперативную игру – 
она получила кодовое название «Нордпол». Беда пришла из-за небрежности 
сотрудников СИС, не обративших внимания на то, что агенты применили в 
радиопередачах заранее оговоренные с ними сигналы об опасности. В результате 
операции «Нордпол» гитлеровская контрразведка и абвер смогли контролировать 
восемнадцать агентурных групп, заброшенных СИС на территорию Голландии. Было 
потеряно 49 агентов, 430 связных в движении Сопротивления, 12 самолетов, 
использовавшихся для доставки людей и снаряжения.
 Но спецслужбы Великобритании тоже одерживали крупные победы над немецкой 
разведкой – были захвачены практически все шпионы, заброшенные немецкой 
разведкой в Англию. Многих из них англичане перевербовали и использовали для 
дезинформации противника.
 И все же заслуги солдат невидимого фронта были исключительно велики. Достойна 
упоминания, к примеру, эпопея «А-54» – агента чехословацкой разведки с 1936 
года – ответственного работника абвера Пауля Кюммеля. Он был раскрыт немецкими 
спецслужбами в 1942 году и погиб в концентрационном лагере в Терезиенштадте в 
самом конце войны  [16] .
 Информация «А-54» была очень важна для самой Чехословакии. Она позволила ее 
контрразведке выявить немало агентов абвера в вооруженных силах страны, в 
органах государственной безопасности, других учреждениях, в партии судетских 
немцев Генлейна, а также специально обученных людей абвера, заброшенных в 
Чехословакию для совершения диверсий и террористических актов. После оккупации 
Чехословакии Пауль Кюммель информировал своих шефов об акциях немецких 
спецслужб против антифашистского подполья и действовавших в стране 
чехословацких разведывательных групп.
 Исключительно ценными были сведения Пауля Кюммеля о том, что вскоре после 
«законной», в соответствии с Мюнхенским соглашением, передачи Германии 
Судетской области последует оккупация всей Чехословакии. Агент сообщал об 
уверенности Гитлера в том, что Великобритания и Франция откажутся от своих 
обязательств защитить Чехословакию.
 И на сей раз, как это было многократно доказано историей, за безрассудство и 
авантюризм политиков, за пренебрежение к разведывательной информации 
расплачиваться приходится народу. Как известно, Чехословакия по вине политиков 
Великобритании и Франции и по вине собственных правителей на долгие годы 
утратила свою независимость.
 Ценнейшая информация агента «А-54» касалась не только Чехословакии. После 
разгрома немцами резидентуры в Амстердаме, служившей центром английской 
разведки в Европе, Интеллидженс сервис оказалась в тяжелом положении. С началом 
Второй мировой войны Интеллидженс сервис стала получать информацию от Ганса 
Остера, заместителя начальника абвера, одного из членов гитлеровской оппозиции 
в среде германских высших офицеров и политиков. Через голландского военного 
атташе в Берлине майора Саса Остер систематически сообщал в Лондон о военных 
планах Германии на Западе. Теперь этот источник (как и некоторые другие) был 
потерян, и информация агента «А-54» приобретала особую ценность. Так, Кюммель 
сообщил об аресте гестапо сотрудников Интеллидженс сервис из разведывательного 
центра в Амстердаме Стивенса и Беста, которых немцы заманили на территорию 
Германии, и о выдаче ими во время допросов в гестапо известных им агентов и 
конспиративных адресная в Голландии. Он же сообщил о готовящемся наступлении 
немецких войск на Францию со стороны Бельгии и о вторжении в Голландию; 
рекомендовал вывести оттуда разведчиков и агентов, тщательно замести все следы. 
.
 В Интеллидженс сервис эту информацию агента «А-54» или не оценили должным 
образом, или же попросту не успели реализовать. Немцы молниеносно захватили 
Голландию, а их прорыв через Бельгию к Франции, в обход мощной оборонительной 
линии Мажино, оказался настолько стремительным, что спутал все карты союзного 
командования. Вместе с тем, получив сообщение Кюммеля о готовящейся немцами 
операции «Икарус» по захвату Исландии, Великобритания сумела опередить Германию.
 А вот норвежская операция немцам удалась, англичане не смогли удержать в своих 
руках даже отвоеванный ими у немцев северный порт Норвегии – Нарвик.
 Пауль Кюммель предупредил англичан о готовящейся Германией операции «Морской 
лев» – вторжении в Великобританию, а позднее – об отмене этой операции в связи 
с предстоящим нападением на Советский Союз. Весной 1941 года чехословацкой 
разведке удалось переправить в свой лондонский Центр сообщение агента «А-54» о 
плане «Барбаросса» – вторжении германских вооруженных сил в СССР. Эта 
информация поступила в Москву и от англичан, и по каналам советской разведки, 
которая поддерживала в Лондоне контакт с чехословаками.
 В марте 1941 года Пауль Кюммель передал чехословацкой разведке информацию 
чрезвычайной важности – о разработке командованием вермахта специального плана 
по дезинформации, призванной замаскировать подготовку нападения на Советский 
Союз. Суть плана, известного узкому кругу лиц, состояла в том, что Гитлер якобы 
приказал реанимировать подготовку операции «Морской лев». Возможно, эта хитрая 
дезинформация, приходившая в Москву по разным каналам, в какой-то степени 
дезориентировала ее получателей. И даже послание Уинстона Черчилля в апреле 
1941 года, основанное на расшифрованных в Джи-Си-Эйч-Кыо германских документах, 
не насторожило адресата. Однако были и другие факторы.
 Мне представляется, что нельзя сбрасывать со счетов «субъективный фактор» – 
англофобию многих государственных или военных деятелей Советского Союза, и в 
первую очередь И.В. Сталина. После победы Октябрьской революции Великобритания 
вполне обоснованно считалась главным недругом Советского государства. Широко 
известна ее главенствующая роль в организации интервенции Антанты, в 
развязывании Гражданской войны, в последующих провокациях и кознях против нашей 
страны. Уже в разгар Второй мировой войны влиятельные круги Великобритании, 
используя советско-финский конфликт, развернули шумную кампанию за превращение 
войны с Германией в объединенный «крестовый поход» против СССР. Создавались 
«добровольческие отряды» для участия в этом «походе», и предполагалось 
направить в Финляндию англо-французский экспедиционный корпус. Возглавить 
корпус вызвался американский разведчик Кермит Рузвельт – внук президента США 
Теодора Рузвельта, – который после войны будет одним из активных участников 
приводившихся в Иране акций СИС—ЦРУ.
 В Москве, безусловно, учитывали бесспорную заинтересованность Великобритании в 
вовлечении нашей страны в войну с Германией. Тем более теперь, когда она и так 
уже в нее втянулась. Слишком свежи были в памяти мюнхенский сговор и вся 
осуществлявшаяся Западом политика натравливания Германии на Советский Союз.
 Поэтому, возможно, с такой подозрительностью воспринималась информация о 
готовящемся нападении Германии на СССР, и особенно поступавшая от англичан. 
Вероломство Англии усматривалось буквально во всем. Недальновидный, ошибочный 
подход к оценке информации о плане «Барбаросса», пусть даже носившей зачастую 
фрагментарный характер, как правило, базировался на мнении Сталина в угоду 
принятой тогда точке зрения. Итак, политическое и военное руководство СССР не 
оценило по достоинству информацию разведки. Расплачиваться за это дорогой ценой 
пришлось советскому народу. Горький и тяжелый урок!
 Одно обстоятельство все же, касающееся Второй мировой войны и мюнхенского 
сговора, повторюсь, в большой степени способствовавшего ее возникновению, не 
могу обойти молчанием. Дело в том, что в некоторых российских средствах 
массовой информации спустя более полстолетия после завершения войны под огнем 
критики оказывается не столько Мюнхен и политика «умиротворения» фашистских 
агрессоров, сколько советско-германский договор о ненападении 1939 года. Порой 
его называют «сговором двух диктаторов». Справедливости ради и с 
удовлетворением уточняю, что такая характеристика содержится главным образом в 
журналистских публикациях, типичных конъюнктурных скороспелках, а не в 
серьезных научных трудах.
 Не вина СССР, что военные переговоры Советского Союза с Великобританией и 
Францией не увенчались успехом. Не мы повинны в провале политики коллективной 
безопасности в Европе. Блицкриг немцев на Западном фронте явился для советского 
военного командования неприятным сюрпризом. Затяжной войной на Западе, на что, 
вероятно, рассчитывали в Москве, желая выиграть время для подготовки отпора 
неминуемой германской агрессии, не получилось.
 Я не касаюсь некоторых других причин тяжелых поражений нашей страны в первый 
период Великой Отечественной войны. И все-таки, проиграв отдельные сражения, 
Советский Союз одержал блистательную победу. Вторая мировая война завершилась. 
В истории советско-британских отношений, в хронологии противоборства наших 
государств открылась новая глава.




 ОТ ВОЙНЫ «ГОРЯЧЕЙ» К ВОЙНЕ «ХОЛОДНОЙ»


  Кто развязал «холодную войну»? Интеллидженс сервис переориентируется. 
Совместные разведывательные программы в действии 
 Вторая половина 40-х годов. Американские и английские стратегические 
бомбардировщики застыли в полной боевой готовности на аэродромах в 
Великобритании и Западной Германии. В бомболюках – атомные бомбы, опробованные 
на японских городах Хиросиме и Нагасаки. Генералы ВВС Соединенных Штатов и 
Англии ждут лишь приказа о вылете и поражении целей в Советском Союзе. Ждут и 
поторапливают своих главнокомандующих – президента США и премьер-министра 
Великобритании, полагая, что им предстоит всего лишь легкая военная прогулка, а 
наша страна не способна нанести ответный атомный удар.
 Военные планы американских и английских правителей, нацеленные на сокрушение 
СССР, лихорадочно разрабатывались в кабинетах Вашингтона и Лондона, 
подпитываясь информацией спецслужб о соответствующих объектах на территории 
нашей страны. Крупные города – Москва, Ленинград, Горький, Свердловск, Куйбышев 
и многие другие, намеченные для нанесения атомно-ракетных ударов, – 
представлялись летчикам США и Королевских военно-воздушных сил Великобритании 
великолепными мишенями – они хорошо различимы и при относительно большой высоте 
полета. Другое дело, если придется поражать отдельные, трудно различимые на 
земле объекты, такие, например, как объекты ПВО и ПРО, небольшие предприятия в 
городках и поселках, воинские части, пункты управления, склады. Особенно если 
эти объекты находятся в районах, закрытых для иностранцев, и надежно укрыты от 
любопытных взоров. Их надо было предварительно разведать, нанести на карты, 
«привязать» к принятой у американцев и англичан сетке координат.
 2 ноября 1945 года Комитет начальников штабов США рассмотрел очередной доклад 
Объединенного разведывательного комитета, в котором предлагалось обрушить 
атомный удар на двадцать объектов в Советском Союзе. В 1947 году планировалось 
подвергнуть бомбардировкам уже семьдесят крупных городов СССР, а в 1959 году 
число городов и населенных пунктов – объектов для экзекуции – возросло до семи 
тысяч. «Аппетит приходит во время еды» – в последующие годы на картах для 
авиационно-ракетных ядерных ударов появлялись новые тысячи объектов.
 В соответствии с планом «Троян» стратеги Вашингтона и Лондона должны были 
начать войну с Советским Союзом в январе 1950 года. Новый военно-стратегический 
план «Дропшот» передвинул эту дату на 1957 год.
 Забегая немного вперед, отмечу, что приказа на вылет американским «Б-29» и 
английским «ланкастерам» на Москву, Ленинград, Киев и Минск так и не последует. 
Правомерен вопрос: почему зловещие планы ракетно-ядерного уничтожения СССР не 
осуществились? Конечно же эти проволочки и очевидная нерешительность 
президентов Соединенных Штатов и премьер-министров Великобритании объяснялись 
отнюдь не их морально-этическими соображениями. Расчетливые планировщики 
подсчитали, что имевшихся в их распоряжении атомных бомб явно недостаточно для 
поражения намеченных объектов. К тому же потери авиации от советских средств 
ПВО будут слишком велики – свыше 50 процентов от количества бомбардировщиков, 
которые полетят к «целям». А это совершенно недопустимо. Разрабатывались новые 
планы, множились предложения военных, переносились сроки нападения, 
увеличивалась армада самолетов дальнодействующей авиации.
 Но вот в 1949 году рухнула американская монополия на ядерное оружие, вызвав 
полную растерянность Белого дома и Уайтхолла. Надо было искать новые пути и 
средства расправы с ненавистным противником. Необходимо было наращивать на 
своих картах потенциальные объекты уничтожения. И настойчиво искать другие 
подходы к осуществлению цели, которую поставили перед собой Вашингтон и Лондон.
 Разведывательно-подрывные акции спецслужб, как никогда ранее, оказались 
востребованными на этом этапе противостояния.
 Поисками новых объектов занимались подразделения радиоэлектронной разведки, 
дислоцировавшиеся на базах, сооруженных по периметру Советского Союза; 
разведывательные самолеты, подлетавшие к советским границам, а иногда и 
проникавшие в глубь нашей территории; корабли специального назначения, 
бороздившие воды у наших берегов. Эта же задача была поставлена и перед 
посольскими резидентурами Центрального разведывательного управления и 
Интеллидженс сервис, перед специалистами из военных атташатов в 
представительствах США, Англии и их союзников, к ее выполнению привлекались 
дипломатические работники посольств и консульств. На осуществление этой задачи 
были нацелены многочисленные разведывательные программы: «Редсокс», «Редскин», 
«Легальные путешественники» и другие, в рамках которых по легальным и 
нелегальным каналам в Советский Союз засылались обученные агенты со 
специальными заданиями.
 Вся эта армия «следопытов» шла на различные уловки и ухищрения, чтобы поближе 
подобраться к объектам, интересующим разведку, сфотографировать их, нанести на 
карту, составить схему или сделать зарисовки. Мнимые путешественники грубо 
нарушали правила, установленные для иностранцев, чтобы «открыть» закрытые для 
иностранных граждан районы. Английская и американская разведки не считались и с 
потерями, когда, например, советские власти настигали настырного туриста, 
отклонившегося на десятки километров от заявленного им маршрута поездки, или 
выдававшего себя за советского гражданина, или ведущего разведку с помощью 
тщательно замаскированной фотоаппаратуры и всевозможных спецприборов. Не 
гнушались джентльмены и приемами из уголовной практики, когда представлялась, 
например, возможность похитить телефонный справочник со стола зазевавшегося 
администратора гостиницы или какие-нибудь служебные бумаги из помещений, куда 
им доводилось заглядывать. Поистине тернист и опасен труд разведчика и агента!
 Далеко не все было подвластно агентам и разведчикам резидентур ЦРУ и СИС, 
действовавшим в СССР в составе официальных представительств своих стран. И 
тогда спецслужбы США и Великобритании изобрели немало способов преодоления 
преград, воздвигнутых в нашей стране на пути иностранных разведок, занимавшихся 
добыванием информации о подлежащих уничтожению объектах в Советском Союзе.
 Так, в 40—50-е годы ими был придуман один из таких весьма хитроумных способов. 
Сотни легких серебристых воздушных шаров взмывали ввысь с баз английской и 
американской разведок в Западной Европе и уносились потоками воздуха на восток. 
На высоте нескольких километров они пролетали над советской территорией и если 
не становились мишенью для средств ПВО нашей страны и не сбивались с пути, то 
отдельные шары могли долететь до Японии. На всякий случай их нарекли 
«метеорологическими зондами» и даже сулили награду тем, кто их найдет и вернет 
хозяевам – американским и английским «метеорологам». В действительности же на 
них была установлена разведывательная фотоаппаратура, которая в автоматическом 
режиме, с привязкой к конкретным районам, над которыми они пролетали, 
производила фотосъемку территории нашей страны. Конечно, дождь, облачность, 
грозовые разряды, стаи птиц и т. п. могли послужить помехой для шаров и даже 
вывести их из строя, но с этим не считались. В Японии прорвавшиеся туда шары 
приземляли с помощью установленных на них и управляемых по радио специальных 
приборов, и тогда специалисты из разведки скрупулезно изучали полученные 
фотографии. На частые дипломатические ноты советских властей организаторы 
полетов воздушных шаров и те, кто их прикрывал в дипломатических ведомствах, 
внимания не обращали, игнорировали предупреждения советской стороны об 
опасности шаров для воздушного транспорта. Ветры дули с запада на восток, и это 
определяло стратегию разведки. Все остальное: ноты, потеря воздушных шаров, 
демонстрация иностранным дипломатам и журналистам сбитых шаров и установленной 
на них специальной разведывательной аппаратуры – списывалось на неизбежные 
производственные убытки. На воздушных шарах спецслужбы не ставили своих 
опознавательных знаков. Не пойман – не вор!
 Предвоенный период конфронтации спецслужб Великобритании и Советского Союза 
был долгим, тогда были наработаны впоследствии оправдавшие себя в полной мере 
формы и методы разведывательной деятельности. Затем последовало их 
кратковременное взаимодействие во имя борьбы с общим врагом. Когда же отгремели 
сражения Второй мировой войны и планета волей англо-американского блока была 
надолго ввергнута в пучину «холодной войны», характер деятельности спецслужб 
существенно изменился. В огромной степени возросли масштабы 
разведывательно-подрывных операций США и их основного партнера – Великобритании 
против СССР, значительно увеличился арсенал используемых сил и средств, на 
службу разведке были поставлены новейшие достижения научно-технической мысли. 
Великобритания и США как бы поменялись местами, но оставались в одной упряжке, 
только главенствующая роль в новом «крестовом походе» против нашей страны 
прочно закрепилась за Соединенными Штатами.
 Опускаю страницы ожесточенных, но исторически бесперспективных попыток 
Великобритании сохранить в послевоенный период свою империю. Несмотря на успехи 
Сикрет интеллидженс сервис и ее собрата САС (разведывательно-диверсионная 
служба), в Малайе, Кении, Родезии, Омане, на Кипре, где 
национально-освободительное движение приняло форму вооруженной борьбы с 
колонизаторами; несмотря на проведение политики «разделяй и властвуй» в 
Британской Индии, Малайе и Родезии; несмотря, наконец, на создание в колониях, 
борющихся за свою независимость, послушных органов безопасности и полиции из 
числа своих наемников (СИС и САС), все же не удалось обеспечить победу Лондона. 
Все попытки англичан удержать Британскую империю от распада под насквозь 
фальшивым предлогом борьбы с коммунизмом и с Советским Союзом оказались 
тщетными.
 Иногда приходится слышать, что «холодная война» началась с пресловутой речи 
Уинстона Черчилля в Фултоне. Мол, отставленный английскими избирателями с 
высокого поста Черчилль обиделся. что не были оценены его военные заслуги, и 
выплеснул свою обиду в Фултоне, Лидер английских консерваторов действительно 
сделал немало для развязывания новой затяжной конфронтации между возникшими 
после войны двумя общественно-политическими системами. И все же приписывать ему 
одному сомнительную славу первопроходца «холодной войны», право же, 
несправедливо. Подстрекательская речь Черчилля («объявление войны Советскому 
Союзу»), по оценке Бернарда Шоу, была согласована с лейбористским 
правительством Эттли и санкционирована президентом США Трумэном, который лично 
присутствовал на устроенном в Фултоне политическом спектакле. Но дело даже не в 
Фултоне.
 Бикфордов шнур «холодной войны» был подожжен не в маленьком американском 
городке 5 марта 1946 года, от каковой даты иногда ведется ее отсчет, а 
значительно раньше. В Фултоне она была лишь официально озвучена. Фактически же 
вызревала в кабинетах Вашингтона и Лондона еще до того, как капитулировали 
державы «оси».
 Планы и действия спецслужб – лучший барометр для оценки положения дел в этой 
области. Собственно говоря, даже во время Второй мировой войны Сикрет 
интеллидженс сервис и другие британские спецслужбы не оставляли своим вниманием 
Советский Союз. Еще в 1939 году предполагалось значительно усилить работу по 
проникновению в государственные структуры нашей страны, прежде всего в органы 
разведки. Эта идея была тогда временно оставлена в связи с начавшейся войной с 
Германией. В 1944 году, наряду с уже существовавшим подразделением по 
Советскому Союзу, было решено укрепить разведывательные подразделения, 
нацеленные на СССР, и создать специальный отдел для проведения операций по 
контролю и дискредитации органов государственной деятельности безопасности 
нашей страны. Директива руководителя СИС Стюарта Мензиса предписывала новому 
отделу «сбор и анализ информации о подрывных действиях Советского Союза и 
других стран с коммунистическими режимами во всех регионах мира». Уже тогда к 
работе против СССР привлекались попавшие в руки англичан сотрудники 
немецко-фашистских спецслужб и их агентура. Проводилась вербовка выходцев из 
СССР из числа эмигрантов и так называемых перемещенных лиц. Создавался таким 
образом резерв для будущих операций СИС против нашей страны, которые 
развернутся сразу же после капитуляции нацистской Германии.
 После войны Сикрет интеллидженс сервис претерпела очередную крупную 
реорганизацию. Она была вызвана необходимостью переориентировать работу 
разведки на Советский Союз, социалистические страны Восточной Европы, на 
расширившееся и окрепшее международное коммунистическое движение. Как грибы 
после дождя, появлялись на свет многочисленные разведывательные программы.
 Одна из первых разведывательных программ «холодной войны» – уже знакомая 
читателю программа запуска в направлении СССР воздушных шаров с фотоаппаратурой,
 предназначенная для выявления объектов, подлежащих ударам с Запада и Востока, 
где в спешном порядке создавались нацеленные на Советский Союз военные базы.
 И все же программа полетов воздушных шаров над Советским Союзом не приносила 
ожидаемых дивидендов и, по существу, оказалась несостоятельной – слишком велики 
были неудачи и прямые потери, слишком незначительны реальные результаты. Она 
числится лишь «эпизодом» в тайной войне спецслужб. Надо было срочно искать 
замену. И она была найдена. Новую программу венчала разведывательная операция 
«Оверфлайт».
 1956—1960 годы – очередная веха «холодной войны», очередной «эпизод», 
серьезный и болезненный для обеих участвовавших в нем сторон, но все же – лишь 
«эпизод» противоборства. На этот раз фотографирование объектов в глубине 
территории нашей страны осуществлялось с высотных разведывательных самолетов 
«У-2». Самолеты «У-2» фирмы «Локхид» – шедевр американской авиационной техники, 
гордость конструкторов и инженеров, блестящая идея руководителей разведки, 
поставивших это достижение научно-технической революции на службу интересам 
спецслужб. Главным достоинством «У-2», делавшим его столь неоценимым для целей 
проникновения в советское воздушное пространство, считалась высота полета, на 
которой он мог следовать по заданному маршруту. Высота в 23– 24 километра, как 
полагали в разведке, была недосягаема для советских зенитных орудий и 
самолетов-перехватчиков. В наличие у советской стороны других средств ПВО 
организаторы программы «У-2» попросту не верили. Их аргументация была, таким 
образом, сродни «философии» воров-домушников, уверенных в безнаказанности. 
«Пусть СССР попробует узнать, что в небе летит чужой самолет. Средствам ПВО он 
все равно будет недоступен».
 Программе использования высотных самолетов «У-2» для ведения разведки против 
СССР были приданы поистине американский размах и деловитость. Для нее были 
подобраны и прошли специальную подготовку пилоты-асы. По всему миру были 
развернуты базы, где содержались, откуда стартовали и где завершали полет 
разведывательные самолеты «У-2», – в Великобритании, Западной Германии, 
Норвегии, Турции, Пакистане, Японии. Программа была строго засекречена и 
внешнему миру представлялась как программа исследования погоды. Без большой 
выдумки, но надежно, поскольку не допускалось и мысли, что самолет и летчик 
когда-либо попадут в руки противной стороны.
 Сегодня об этой операции ЦРУ известно все или почти все. Известна печальная 
судьба пилота «У-2» Фрэнсиса Гэри Пауэрса, сбитого советской ракетой над 
Свердловском. Бедный Пауэрс! Он не стал национальным героем Америки. Там, на 
родине, он был подвергнут изощренной травле, когда в конце концов его обменяли 
на советского разведчика-нелегала и он вернулся домой в Соединенные Штаты. Его 
обвиняли в предательстве и не простили того, что в нарушение великолепного 
сценария руководства спецслужб он не покончил с собой и позволил взять себя в 
плен. В 1977 году он погиб в авиакатастрофе. Пауэрсу удалось уцелеть в 
советском небе, но гибель настигла его в небе американском.
 За провал разведки «отдуваться», как известно, пришлось президенту США Дуайту 
Эйзенхауэру. Провал повлек за собой срыв майской встречи в верхах 1960 года, 
ухудшение советско-американских отношений, резкое похолодание политического 
климата в мире.
 И теперь о том, что, наверное, еще неизвестно многим. И дело не в том, что 
использовавшаяся самолетами-разведчиками высокоточная аппаратура высотного 
фотографирования разрабатывалась совместно американскими и английскими 
специалистами. И даже не в том, что аэродромы в Англии служили и основными, и 
перевалочными базами для «У-2». Засылка разведывательных самолетов в Советский 
Союз была совместной операцией спецслужб Соединенных Штатов и Великобритании. 
Санкцию на полет Пауэрса, в частности, давал не только президент Соединенных 
Штатов, но и английский премьер-министр. Правда, роль Великобритании в этой 
операции была вспомогательной, но это ничего не меняло в вопросе об 
ответственности. Англичане так и остались в тени. Дипломатическим легким 
испугом отделались причастные к операции «Оверфлайт» и к другим программам 
использования разведывательных полетов «У-2» Норвегия, Пакистан, Турция, ФРГ, 
Япония. Всю ответственность взял на себя генерал Эйзенхауэр, прикрыв своей 
широкой спиной друзей и союзников.
 В «холодной войне» было немало эпизодов, подобных операции «Оверфлайт». В 
основном это были совместные акции спецслужб США и Великобритании. 
Продолжительные по времени и быстротечные, изощренные и незатейливые. Их 
основной задачей было выявить как можно больше объектов для ракетно-бомбовых 
ударов. Любым разведывательным операциям их разработчики старались дать броские,
 интригующие названия: «Редсокс» («Красные носки»), «Легальные путешественники»,
 «Редскин» («Краснокожий») и т. п. Встреча с некоторыми из них ждет читателя 
впереди. Агентура, оперативно-технические средства – вот основные рычаги этих 
мероприятий спецслужб. Главное правило, которое должно при этом соблюдаться 
неукоснительно, – действия спецслужб не скомпрометировали, не бросили тень на 
руководство страны, которое их осуществляет, поэтому они подлежат тщательной 
зашифровке. Не менее важна разработка «легенды прикрытия», как мы видели это на 
примере операций американцев и англичан с воздушными шарами и самолетами «У-2». 
Необходимо отметить, что английские спецслужбы чрезвычайно чувствительны к 
провалам подобных операций, и не потому, что отличаются от своих старших 
партнеров большей деликатностью или стыдливостью. Скорее они больше заботятся о 
своем престиже, более скрупулезно блюдут одну из основных заповедей разведки – 
конспирацию, вынуждены больше, чем американцы, думать о последствиях 
разоблачения.




 «ГЛАЗА» И «УШИ» РАЗВЕДКИ


  Резидентуры Интеллидженс сервис – передовые отряды разведки. Леди и 
джентльмены с берегов Темзы на фронтах тайной войны в чужих краях. Особый 
статус резидентуры СИС в посольстве Великобритании на Софийской набережной в 
Москве 
 Резидентуры Интеллидженс сервис – это аванпосты разведки, ее «глаза» и «уши», 
«сенсоры», способные улавливать колебания обстановки. Это протянутые к 
противнику «щупальца» и «присоски», которые призваны добывать нужную разведке 
информацию и которые порой «впиваются» в своего врага и «впрыскивают» в его 
тело порцию яда. Некоторым резидентурам СИС удавалось превосходно выполнять 
свои функции, многие испытывали неудачи, ошибались в оценке положения в стране 
пребывания.
 Резидентуры СИС («стейшнс» – «станции», как их называют в англоязычных 
странах) раскинуты по всему миру. Они, сообразуясь с возможностями разведки, 
создаются там, где у Великобритании есть политические и экономические интересы, 
где необходимо обеспечивать доступ Лондона к источникам сырья и рынкам сбыта, 
где для разведки существуют определенное поле деятельности и возможности 
реализации ее планов и замыслов. Многое зависит и от финансовых возможностей 
разведслужб – «по одежке протягивай ножки!». Разумная экономия (не скупость!) – 
характерная черта английской разведки. Результаты достигаются не количеством 
задействованных сил и средств, а качеством и профессионализмом – вот один из 
постулатов Сикрет интеллидженс сервис, определяющий во многом ее стратегию и 
тактику.
 По соображениям конспирации, бюджет СИС засекречен и тщательно скрывается от 
общественности. Утверждение бюджетных расходов на спецслужбы в парламенте 
проходит в обстановке строгой секретности. П