сь расшифровка различных букв, цифр и 
знаков, указанных на чертежах, а также список работников лаборатории 
Лос-Аламоса, которых можно было бы привлечь к сотрудничеству.
 – Могу пояснить, – сказал Грингласс, – почему в мой список включена вот эта 
фамилия. Я порасспросил о нем нескольких человек. Может быть, он и не совсем 
подходит, но с ним произошла некая история…
 – Это же невероятно рискованно и даже глупо, – прервал его Хэрри. – Вы ведь не 
должны говорить никому, а тем более высказывать просьбы об оказании вам помощи 
в ваших делах. Вам следует держаться совершенно изолированно и никоим образом 
не позволять себе даже намеков на то, что сообщаете определенную информацию на 
сторону.
 На лбу Дэвида появились морщинки, и он пожал плечами, ответив, однако, 
совершенно дружелюбно:
 – Юлиус попросил составить список людей, более или менее симпатизирующих 
коммунизму и способных представлять информацию по ведущимся работам. Вас же 
послал ко мне тоже Юлиус, не так ли?
 В подтексте этих слов прозвучало: «Ведь Юлиус – ваш шеф?»
 Хэрри Голд не стал ему возражать и тем более сообщать, что еще ни разу даже не 
видел Юлиуса Розенберга. Вместо этого произнес:
 – Хорошо. Я возьму список.
 Во время одной из встреч с Гринглассами еще в феврале Розенберг, купив 
упаковочку с пудингом, разрезал ее пополам и передал одну половину Рут со 
словами, что вторую половину должен будет предъявить связник. Предполагалось, 
что это будет женщина, но Анатолий Яковлев, руководитель Розенберга в Нью-Йорке,
 изменил первоначальную договоренность.
 Голд пытался протестовать, когда Яковлев вручил ем полоску карто