. На оперативной машине привезли виновников торжества в их новое жилище.
 Нас сопровождал врач-педиатр. Он придирчиво осмотрел комнату и остался доволен.
 Все чисто, сухо, солнечно. Бедная женщина не знала как отблагодарить нас. 
Через несколько лет, уже будучи в Москве, получили от нее трогательное письмо: 
малыш растет крепким и здоровым, уже пошел в садик. Она получила прописку и 
работает в строительной организации.




Глава 10. Дело «Изувер»


4 декабря 1980 года в правительственной даче на Иссык-Куле был убит 
Председатель Совета Министров Киргизской ССР Султан Ибраимов. Убийца ночью 
пробрался в его комнату, и спящему всадил из малокалиберного нарезного оружия 
две пули в каждый глаз. Перед этим он застрелил милиционера-охранника и 
водителя. В КГБ было заведено дело «Изувер». Председатель КГБ СССР Ю.В. 
Андропов взял дело под личный контроль. На розыск были брошены лучшие силы 
Союза. Иссык-Кульскую область наводнили официальные представители Центра, 
оперативники, следователи и «наружка». Мой начальник Качикеев, как уроженец тех 
краев, уехал в командировку на шесть месяцев, и в райотделении я остался один.

Однажды позвонил начальник Таласского управления КГБ Усуп Мукамбаев:

– Такого-то числа в городе Джамбуле на проходящий поезд Фрунзе-Москва сели двое 
молодых людей. Одного звать Володя, другого Саша. Володя якобы служил в 
Германии, у Саши родинка на верхней губе. Возможно, они из твоего района, 
поскольку в разговоре между собой упоминали о каком-то водохранилище. 
Высадились из поезда в Набережных Челнах. Они проходят по делу «Изувер» в 
качестве свидетелей. Москва просит их найти. Докладывать мне каждые два часа.

Я призадумался. Во-первых, может оказаться, что служил Володя не в Германии, а 
в стройбате в каком-нибудь Урюпинске. Во-вторых, ребята могли изменить свои 
имена (я сам, когда знакомлюсь с какой-нибудь не внушающей доверия персоной, 
обычно называюсь другим именем). В-третьих, они могут оказаться уроженцами 
другого города или региона, и приезжали в наши края в гости.

Поиск начал с военкомата. Военком объяснил, что у них существует общая 
разнарядка на призывников в команду 240, направляемых за границу. Кто из них 
едет в Германию, в Чехословакию, Венгрию или Монголию – неизвестно.

– И вообще, в каком году призывались твои ребята?

Этого я не знаю. Прошу проверить за последние десять лет. Военком заводит в 
архив, и мне становится плохо. На полках пылятся огромные тюки, перевязанные 
шпагатом. С помощью сотрудницы военкомата начинаем копаться в бумагах. К концу 
дня в моем блокноте установочные данные на сотню Владимиров и Александров с их 
домашними адресами. На следующий день роюсь в паспортном столе РОВД и в 
сельсоветах. Езжу по адресам, опрашиваю всех встречных и поперечных. Нацеливаю 
на поиск агентуру. Безрезультатно. Начальник УКГБ, которому регулярно 
докладываю о проделанной работе, начинает раздражаться. На третий день 
кропотливой работы наконец улыбнулась удача! Получаю сообщение, что на день 
рождения к «Ивановой» (фамилия вымышленная) из Набережных Челнов приезжал сын, 
который после службы в Германии, по комсомольской путевке устроился работать на 
«Камазе». Погостив несколько дней, уехал обратно с соседом-одногодком, 
соблазнив его интересной работой и высокими заработками на заводе. Только их 
обоих зовут Сергеями.

Дальше все было просто. Взяв с собой пачку военкоматовских повесток, приехал к 
нему домой. Родители Сергея сидели за чаем. Пригласили за стол. Я довел легенду,
 мол военкомат поручил установить местонахождение нескольких ребят, не ставших 
на воинский учет по возвращении из армии, назвал и фамилию их сына. Родители 
дали его адрес и даже показали полученное от него письмо. В конверте оказалась 
цветная фотография двух друзей. У одного из них на верхней губе родинка!

Через пятнадцать минут из районного узла связи по телефону я надиктовал 
начальнику УКГБ полные установочные данные, адреса и особые приметы ребят, 
вплоть до цвета глаз и волос. Через два часа Мукамбаев позвонил мне:

– Сотрудники КГБ Набережных Челнов установили разыскиваемых, встретились и 
переговорили с ними. Москва объявляет тебе благодарность. Но смотри, не 
зазнавайся!

Кроме того продолжалась работа по розыску нарезного оружия, особенно 
малокалиберного, скурпулезно проверялись лица, отбывавшие ранее сроки 
заключения по Особо опасным уголовным статьям, антисоветчики, шизофреники, 
бомжи, лица «кавказской национальности». Так, в моем районе проживало 64 
человека из категории «Особо опасных»: в том числе два бывших эсэсовца, один 
разведчик-диверсант абв